По следам Жюля Верна
Шрифт:
Пассажиры расположились в удобных креслах. Перед каждым — телевизионный экран и наушники. Можно выбрать любую программу. Последние известия и события, происходящие в разных уголках мира, пройдут перед нами. Мы хотим посмотреть кинофильм или послушать концерт — остается только справиться в программе. Хотим почитать — и, вставив в проекционный аппарат взятую с собой или из самолетной библиотеки микропленку, углубляемся в чтение проходящих на экране страниц.
Но вот на горизонте показывается темное пятно — остров, один из тех, которые примыкают к Антарктиде. Этот
Трудно поверить, что когда-то это было самое неуютное место на земном шаре. Морозы, ураганные ветры, торосы и снег без конца. Только в «снеговом скафандре» — обогреваемом костюме, с маской, защищающей лицо, можно было, не рискуя обморозиться, выйти наружу, да и то ненадолго. Когда внезапно налетала пурга, тучи снега образовывали плотную завесу и нельзя было рассмотреть, что творилось в двух шагах. С трудом двигались вездеходы и санно-тракторные поезда.
Искусственно воздвигнутые преграды закрыли доступ ветру. Исчезли на острове «заструги»— холмы плотного снега, мешавшие приземляться самолетам и не дававшие им взлетать.
Да и вообще суровый климат Антарктиды смягчился. В этом виновато второе Солнце, созданное человеком: термоядерный реактор шлет из мирового пространства дополнительные потоки света и тепла. А теплые течения — опять-таки дело рук человека — расчистили проходы в ледяных полях на подступах к материку. Из-под них постепенно выглянуло истинное лицо полярного континента. Конечно, нельзя было растопить весь лед, покрывавший материк. Тогда мог взбунтоваться Мировой океан: слишком много прибыло бы воды. Осторожно, чтобы не нарушить равновесия в природе, люди переделывали освоенный шестой материк.
И теперь даже с воздуха видно, как изменились эти глухие, неприступные ранее места. С идущего на посадку атомолета уже отчетливо видны гидроаэродром и левее, вдалеке — скопление ярких огней — город, быть может самый близкий к Южному полюсу. Стремительно наплывает посадочная дорожка-бассейн. Миг, и лодки-поплавки касаются воды. К севшему атомолету спешат катера.
…Идя по улицам города, невольно поражаешься человеческой энергии, настойчивости, упорству. Захотел Человек — и победил вековые льды. Захотел Человек — и Полюс Недоступности перестал быть недоступным. Нет ничего невозможного для людей творческого труда, для науки и техники — волшебников нашего века! Не узнал бы капитан Немо Южного полюса, где он водрузил свой флаг…
В южнополярном городе, правда, одна-единственная улица. Она освещена лампами дневного света. Зайдя внутрь любого из домов, забываешь, что это далекая Антарктида и что до других населенных мест многие тысячи километров пути…
Жители пользуются полным комфортом. Можно включить приемники всемирного телевидения, осуществляемого с помощью искусственных спутников Земли. Под прозрачными сводами из пластмасс видны оранжереи. B привозных продуктах нет недостатка, но все же стоит и здесь выращивать фрукты и овощи.
Слушая рассказы старожилов, убеждаешься: нет, они не чувствуют себя оторванными от остального мира. Они в курсе всемирных новостей. Да и к тому же так много разнообразной работы: когда же скучать?!
Здесь стало намного легче работать. Теплее — прежде всего, теперь можно выходить без скафандра. Вертолеты летают сейчас в любую погоду.
Мы совершим сегодня небольшую воздушную прогулку.
Реактивный вертолет легко отрывается от земли и поднимается в ясное, голубое небо. В каюте летающего вагона очень просторно. В грузовом отделении помещен вездеход — потомок тех покорителей Антарктиды, которые впервые появились здесь в середине этого века.
На одном из соседних островов есть постоянная ракетная станция службы погоды. Мы просим показать нам ее, и пилот поворачивает влево — к черной точке, затерянной далеко среди льдов. С воздуха она выглядит очень буднично: несколько домиков и других строений, решетчатая башня. Навстречу идущему на посадку вертолету спешат люди.
Вблизи башня оказывается довольно высокой. Тягач тащит за собой на санях длинную стальную сигару. Ракета исчезает за переплетами металлических ферм. Она уже заправлена горючим, проверены все приборы и механизмы.
Резкий звук сирены разрывает тишину. Все покидают площадку. Издали, из укрытий, сквозь закрытое толстым бронестеклам окно, башня с ракетой кажется макетом для фильма. У основания башни появляется яркое пламя. Ракета еще неподвижна. Но мгновение спустя она медленно начинает подниматься, выскальзывает из башни и с громоподобным гулом уходит в небо, Лишь по экрану локатора можно следить за ней,
Вскоре на ледяную дорогу выходит вездеход. Он идет туда, где под белым куполом парашюта опустилась головка ракеты.
И так изо дня в день наблюдают за жизнью атмосферы, чтобы передавать сводки погоды, которые с появлением ракет стали куда более точными.
Если бы мы захотели, то смогли бы отсюда продолжить маршрут и объехать вокруг света, только гораздо скорее, чем в восемьдесят дней. К нашим услугам — атомоходы и воздушные корабли, пассажирские подводные лодки, скоростные экспрессы и автопоезда. Только выбирай! Однако мы уже полны дорожных впечатлений. Быть может, в другой раз…
Пока же — в туристский поход по бывшему ледяному континенту. Для тех, кто здесь никогда не бывал, это едва ли не интереснее «кругосветки», во всяком случае едва ли не самая интересная ее часть!
В космические дали
Жюль Верн предвидел, что человеку — пытливому, беспокойному, c неутолимой жаждой знаний — станет тесной его планета. Люди победят притяжение Земли и отправятся к другим небесным мирам. И писатель старается предугадать, как же это произойдет. Он начинает фантазировать о полетах в Космос, об использовании его богатств.
…Выстрел из гигантского орудия… и у Земли появляется искусственный спутник.