По следам Зверя
Шрифт:
– А где же ей еще быть? На карте кругом скалы. Да вот, посмотри. Видишь, вокруг нанесены контуры? Это явно откосы скалы.
– Похоже на то… – согласился Марьин. – Значит, теперь мы знаем, где база?
– Хм-м… Я бы сказал: приблизительно знаем, – уточнил Келер. – Она находится где-то в этом квадрате с карты. Но тут десятка три значков, и каким обозначена база – неизвестно. Все равно придётся прочёсывать весь район, а это уже задача спецназа.
– Ты прав, Фред. Пусть этим занимается контрразведка, а нам нужен Эмир, – сказал Кленов. – Мы не можем просто сидеть и ждать, когда Дедов даст нам наводку. Ещё не факт, что Буров знает всё об Эмире. Потеряем время, и этот гад уйдёт за границу.
– Я не понимаю, Алекс, –
– К сожалению, идей нет, – мрачно ответил тот. – Но ведь кто-то должен знать, где искать мерзавца! Кто-то из его боевиков, наверняка, остался в городе, какие-то связи, возможно, родственники… Нужно найти их и колоть, колоть, колоть, пока не захлебнутся кровью!
– Успокойся, Алекс. Тебе нужно отдохнуть, – Марьин по-дружески положил руку на плечо Кленова. – Наши люди работают по всем направлениям, оперативники Дедова тоже. Город прочешут вдоль и поперек, и результат будет. Надо набраться терпения и ждать. Ничего другого принципиально нового мы предпринять не можем.
– Вот это меня и бесит! Я схожу с ума от собственного бессилия…
– На вот, выпей, – Келер протянул Клёнову полный бокал коньяка, предусмотрительно налитый им, едва проявились первые признаки нервного срыва у друга. – Выпей и спать. И не спорь, пожалуйста, не то уложим силой.
– Да по… – вспылив, Клёнов хотел возразить, но осекся на полуслове, встретив взгляд спокойных и сочувственных глаз Келера и внезапно осознав, что неправ.
«Что со мной? Я превращаюсь в неврастеника и психопата. Если не возьму себя в руки, на что буду способен?» – с ужасом подумал он и, молча взяв бокал, выпил.
– А теперь – спать, – довольно сказал Келер и сдержано улыбнулся. – Как это?.. Утро вечера умнее…
– Мудренее, – поправил его Марьин и добавил, обращаясь к Клёнову: – Саша, отдыхай, нам твои мозги ещё понадобятся. А мы с Фредом пока поработаем.
Алекс с благодарностью посмотрел на товарищей, чьё участие и заботу невозможно было переоценить, но нужных слов не находил. Да и нужны ли слова в крепкой мужской дружбе, когда поступки людей говорят сами за себя? Кленов подумал о том, что ему все же крупно повезло в жизни с настоящими друзьями, и с этой мыслью побрел к дивану…
9.
Автоград
23 октября 2000 года, 20.00
Прошло почти пять суток с начала розыска Эмира и Большого Брата, но существенно продвинуться не удалось ни милиции и ФСБ, ни «Немезиде». «Силовики» выловили немало «быков» и «шестёрок» из группировки Бурова, однако те либо молчали, либо давали скудные и путаные, практически бесполезные показания. Боевики же Эмира, кроме тех, которых удалось арестовать во время операции на базе и заводе, вообще словно испарились, оставив лишь многочисленные следы своего пребывания в виде пустых квартир, снимаемых по фальшивым документам, гаражей и в одночасье закрытых фирм и складов. Большинство из них успело сбежать из города, а другие настолько глубоко забились по щелям и затихли, что выявить их было делом нелёгким, требующим немало времени и распыления и без того ограниченных людских ресурсов.
С каждым часом Кленов становился всё мрачнее, но старался сохранять спокойствие и выдержку, не давая выплеснуться наружу бушевавшим в душе ярости и ненависти. Он словно заморозил себя и внешне напоминал айсберг, что не могло обмануть друзей, прекрасно понимающих, каких нечеловеческих усилий стоило ему это. Всем было ясно, что Эмиру уже удалось скрыться в Чечне, и основные усилия «Немезиды» сосредоточились на сборе информации о его чеченских контактах, родственниках и обо всём, что могло помочь в продолжении поиска в мятежной Ичкерии. В неизбежности этой крайне опасной и авантюрной экспедиции не сомневался никто, и подготовка к ней шла полным ходом. Однако, не было ясно, каким образом осуществить по крайней мере первый этап по переброске туда спецгруппы, от которого зависело всё дальнейшее развитие поисков. Хватало и других проблем, делавших невозможной немедленную отправку людей «Немезиды» в самую «горячую» точку мира, и над ними ломал голову Клёнов. А ещё он размышлял над тем, как с наименьшим риском для организации и друзей выйти на высшее руководство ФСБ с предложением о сотрудничестве. При этом требовалось добиться всех необходимых гарантий безопасности и безусловной поддержки плана действий, который начинал вырисовываться в общих чертах в его мозгу.
Как ни странно, контрразведка сама искала возможности контакта с ним и его организацией, о которой, правда, у чекистов не было ни малейшего представления. Первую тревожную весть Марьин получил от одного из сотрудников его детективного бюро в Москве. Тот сообщил о визите контрразведчиков в офис и о дотошном допросе, учинённом ими относительно места нахождения шефа и дел, которые они вели. ФСБ не ограничилось расспросами, а изъяло всю документацию бюро. Была даже сделана попытка вскрыть личный сейф Марьина, но она не удалась, и сейф опечатали. Такие действия спецслужбы не могли не насторожить друзей, поскольку наверняка были связаны с недавними событиями. Доказать причастность «Немезиды» и лично её руководителей к происшедшему было не так-то просто, но и завязнуть в бесконечных допросах и прочей следственной волоките означало невозможность продолжения розыска Эмира. Требовалось действовать на опережения. После совещания было решено, что трудную и рискованную миссию выйти на контакт с ФСБ возьмет на себя Клёнов. На этом настоял он сам.
Прихватив с собой диск с выборочной записью файлов из базы данных «Воинов джихада», Алекс вечером того же дня отправился в городское отделение ФСБ. Следом за ним Келер отправил для подстраховки пару своих людей, которые проследили путь Клёнова до самых дверей невзрачного четырёхэтажного здания, за которыми скрылся командор «Немезиды».
Появление Клёнова в стенах местной резиденции ФСБ не произвело на дежурного офицера особого впечатления, хотя он, наверняка, был в курсе оперативных мероприятий по розыску лиц, так или иначе причастных к сорванной попытке теракта. Выяснив имя посетителя и цель его визита, офицер лишь на мгновение выказал удивление, приподняв брови и окинув изучающим взглядом Алекса, и тут же связался по внутренней связи с кем-то из начальства, бесстрастно доложив о необычном посетителе. Выслушав распоряжения, он также бесстрастно сообщил, что Клёнова примет полковник Маркин.
Никаких пояснений по поводу того, какую должность занимал полковник не последовало. Клёнов прошёл процедуру сличения личности с фотографией на паспорте, данные которого были занесены дежурным в журнал, и проверку металлодетектором, после чего был допущен за турникет, отделявший небольшой вестибюль от служебных помещений резиденции спецслужбы. Откуда-то появился ещё один офицер, который и проводил Алекса в кабинет без таблички на двери. Внутри сидел, откинувшись в кресле, плотный высокий мужчина, примерно его ровесник, но уже с изрядно выпирающим животиком. Клёнову сразу не понравилось самодовольное и несколько надменное выражение на довольно приятном лице этого человека.
– Присаживайтесь, – сухо предложил хозяин кабинета, изучая посетителя профессиональным взглядом контрразведчика, немигающим и холодным, словно стремящимся проникнуть под черепную коробку собеседника.
Клёнов молча прошёл к столу и сел в кресло, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. Он ждал, когда человек представится, поскольку знал, что его собственное имя уже известно тому.
Неопределенно хмыкнув, хозяин кабинета, наконец, произнёс:
– Полковник Маркин Сергей Иванович. А вы… Клёнов Александр Сергеевич?