По следу Черта
Шрифт:
Сейчас Князь праздновал в любимой шашлычной юбилей своего княжения. За прошедшие годы он разжирел, обрюзг, но знаменитая татуировка — кавказский кинжал, по-прежнему красовалась на кисти правой руки, и горбатый нос по-прежнему нависал над тонкими губами. И привычки не изменились. Князь всегда любил пожрать, обожал острую кавказскую кухню, любил преклонение, любил женщин, преимущественно блондинок. И сейчас за обильным столом рядом с ним сидели две молодые девушки с вытравленными до белизны волосами, а вокруг крутились почтительные «шестерки». Князь, который еще с первой «ходки» [10]
10
«Ходка» — судимость.
— Мы сюда первыми пришли и уже никого не пустили, хотя многие наезжали, — ударился в воспоминания он. — И ореховские, и долгопрудненские, и солнцевские… И на простые «махаловки» выходили, и со стволами на «стрелки»… Нас меньше было, да не в числе дело… Есть хорошая грузинская пословица: «Если сердце из железа — и деревянный кинжал хорош!» А мои ребята все железные, духовитые были… Ну, давайте, за те времена!
Князь выпил большую стопку водки, закусил горьким соленым перцем и маринованным чесноком, жадно вгрызся старыми золотыми коронками в большой кусок пахнущей угольями свинины. Девушки тоже выпили и закусили. Они в разговоре практически не участвовали — только хихикали, одобрительно кивали и позволяли себя лапать.
— Здорово, Князь! — вдруг раздался рядом резкий, скрипучий голос.
Кавказец поднял мутный взгляд. Рядом, обнажая в ухмылке мелкие и острые, как у хищной рыбы, зубы, стоял, будто выросший из-под земли, тип с уверенным блатным прищуром и холодными безжалостными глазами. Явно «бродяга» [11] старой закалки.
— Чего «рисуешь»? [12] Не признал? А помнишь, как ты фраеров заводил в подсобку и кинжал свой под нос им совал?
11
«Бродяга» — почетное обращение, которым уголовники называют друг друга.
12
«Рисуешь» — рассматриваешь.
Незнакомец кивнул на выцветшую синюю татуировку.
— Да еще орал: «Платить не будешь — настоящий принесу»!
Кавказец перестал жевать. На заре далекой юности он действительно так делал. Но откуда незваный гость это знает?
— Вижу, что помнишь, — «бродяга» придвинул стул и по-хозяйски уселся напротив. — Кто гуляет, тот и угощает. Нальешь?
— Черт, ты, что ли? — наконец обрел дар речи Князь и хлопнул по коленям своих блондинок. — Ну-ка, бабочки, попорхайте, пока не позову мед собирать…
Девушки мгновенно исчезли, зато две «шестерки» подскочили к столу, испуганные тем, что проворонили постороннего, который мешает хозяину отдыхать. Князь небрежным жестом велел им отойти.
— Помнится, был базар, что ты на Вологодском «трояке» копыта отбросил, — Князь пьяно захохотал. — У Черта ведь есть копыта. Так что все в цвет!
Шутка не
— Значит, я с того света явился. А ты, я смотрю, и на этом сыто живешь.
— Князь всегда при делах, — кавказец перестал смеяться. — Я уже четвертак, как этот рынок держу. Еще заправку и автосервис…
— Автосервис, это хорошо, — Черт полез в карман, вытащил ключи от машины и бросил на стол.
— У входа «бэха» черная стоит. «Переколоть» надо да ксивы нарисовать.
— Сделаем, — кивнул Князь и крикнул в пространство: — Эй, Батон!
Тут же к ним подбежал маленький верткий парень с выражением готовности на сморщенном личике.
— Бери ключи. Отгонишь Ивану. Перебьете номера и ксиву на нее справите с растаможкой. Завтра к вечеру пригонишь сюда же.
— Заметано, шеф! — Батон схватил ключи и мгновенно исчез.
Кавказец довольно улыбнулся.
— Видишь, как у Князя дело поставлено! Княжеские приказы выполняют, княжескую дань несут…
— Выходит, эти, что на цырлах перед тобой ходят, княжеская пристяжь? — кивнул Черт на шестерок. — Не западло? Они, кажись, и зоны не нюхали…
— Их дело десятое, я их за стол не сажаю. Ты — другое дело. Черт в авторитете.
— А ты не обознался, не попутал? — тонкие губы незваного гостя скривились. — Может, я совсем не тот Черт?
— А какой?! — вскинулся было Князь, но хмель взял свое, и он вновь расслабился. С пьяной усмешкой шутливо погрозил пальцем. — На понт берешь? Я ничего не путаю, всех «законников» и авторитетов знаю… Ты в Тиходонске Смотрящим был! Давай выпьем за встречу!
Они чокнулись, опрокинули стопки, Князь снова закусил, а Черт — нет.
— Ты лучше скажи, кто за городом смотрит? — мрачно спросил он.
— У нас тут Гвоздь обществом поставлен, ему на «общак» и кидаем.
— Знаю Гвоздя, — кивнул Черт. — Его в семьдесят пятом короновали. Вор серьезный, всегда за закон стоял. Помню, на таганрогской пересылке стукачу ночью в ухо гвоздь загнал. Оттуда и пошла кликуха…
— Старый он стал, — пренебрежительно заявил Князь. — Ржавеет Гвоздь. А знаешь загадку из «армянского радио»? Если два гвоздя положить в воду — какая грузинская фамилия получится? Не знаешь? Заржавели!
Князь зашелся в пьяном хохоте. Черт прищурился.
— А вот смеяться над «законником» нельзя! — строго сказал он.
Хохот оборвался.
— Да я не над ним, над анекдотом! — стал оправдываться Князь.
— Где его найти?
— Кого? — глаза Князя рыскнули туда-сюда.
— Гвоздя! Что-то ты мне не нравишься, — Черт пожевал губами. — Зажирел на своем рынке, измельчал… Рамсы путаешь, неуважение к старшим проявляешь, под дурака косишь…
— Да нет, ты что… Гвоздь в бильярдной бывает, знаешь подвал в Кривоколенном?
Ничего не ответив, Черт перевернул свою стопку вверх дном, встал и быстро вышел из шашлычной. Князь отодвинул тарелку. Аппетит пропал, и настроение было испорчено. Тыльной стороной ладони он вытер жирные губы. Татуированный кинжал заблестел.
— Если они с Гвоздем сойдутся, то могут и предъяву сделать, — озабоченно пробурчал он и, оглядевшись, поискал взглядом девушек. Но не нашел и истерически закричал: — Где эти кошелки? Быстро сюда! Гулять будем, развлекаться будем!