По следу каравана
Шрифт:
– Мы идем... в русский город Оренбурха... – с трудом выдавил раненый. – Потом одни пойдут в Уфа, другие в Казань...
– Где ваша база в Афганистане? – снова спросил Лавров.
– Ландай... – почти прошептал талиб.
– Все понятно... – Лавров оглянулся. – Гриш! Сорожкин! Этого тоже перевяжите.
– Этого?! – подбежав к нему с перевязочным пакетом, удивленно воззрился Григорий. – Да его пристрелить, урода, мало!
– Я ему пообещал, что перевяжем и отправим в больницу, – строго сказал Андрей. – Поэтому приступай. Ром, помоги Григорию снять рюкзак с этого «верблюда», все его содержимое облей бензином
– Набрать из бензобака? – подбегая, уточнил тот. – Нужен шланг, да и хватит ли тогда на дорогу? Раненых-то, наверное, надо срочно везти в больницу.
– Ну, если литр возьмешь – много не убудет, – рассудил Лавров. – А налить можно прямо из отстойника. Знаешь, где он там?
– Знаю... Черт! Как же про отстойник-то я забыл? – несколько сконфузился Роман.
Вернувшись обратно к месту, где был расстрелян таджикский патруль, Андрей заглянул в кабину «УАЗа». Ключ зажигания оказался в замке. Смахнув с водительского места битое стекло, он сел за руль и повернул ключ зажигания. После второй или третьей попытки мотор завелся. Единственной проблемой было то, что пуля прошила переднее левое колесо и его обод, смяв спущенную резину, по сути, стоял на земле.
Спецназовцы перевязывать таджиков уже закончили, и по приказу Батяни Ломов и Якишин, достав из кабины «УАЗа» домкрат и запаску, спешно занялись колесом. Подойдя к стонущим солдатам, Лавров осмотрел места ранений и с первого же взгляда определил их характер. Из одиннадцати человек патрульных убитыми оказались четверо. Двое имели тяжелые полостные ранения. Все прочие, хоть и получили по нескольку талибских пуль, выглядели относительно благополучно.
– Промедол всем врубили? Этим, что с полостными ранениями, антибиотики ввели? – спросил он у Хромина, заканчивавшего бинтовать простреленное бедро худющего, еще совсем молодого парня, лежавшего на спине с безучастным выражением лица.
– Так точно, все как надо сделали... – откликнулся тот, завязывая концы бинта, на котором уже проступила сочащаяся из раны кровь. – Почти все свои запасы грохнули. Остался прямо мизер...
– Ладно... Надеюсь, медикаменты нам больше не понадобятся, – сомневаясь в собственных словах, Андрей махнул рукой. – На пол фургона настелите побольше веток – на них придется положить тяжело раненных, чтобы не растрясло в дороге. Убитых положим в кустах – им теперь уже спешить некуда.
Он достал из кармана телефон спутниковой связи и набрал номер генерала Федина. Тот откликнулся немедленно:
– О! Андрей? Здравствуй! А я только что собрался тебе позвонить. Где вы там? Как у вас дела? – обрадованно заговорил тот.
Вкратце рассказав о событиях минувшего вечера и сегодняшнего утра, Лавров добавил:
– ...Надо бы таджикским силовикам сообщить о раненых. Я сейчас их отправлю в Восе – до него километров сорок отсюда. Их «уазик» как будто особо не пострадал. Ну а здешние лекари пусть свои кареты «Скорой» высылают навстречу. Тут двое тяжелых, боюсь, могут до места не доехать.
– Понял... – Федин чему-то вздохнул. – Ну а ты так и собираешься продолжать преследование?
– Так точно... – догадываясь, что тот сейчас может сказать, суховато ответил Лавров. – Как сами можете судить, хищниками эти «верблюды» оказались матерыми. И они, я уверен, на этой трассе намеревались дожидаться свою машину. Скорее всего, отсюда планировали дальше передвигаться на колесах. По меньшей мере до границы с Узбекистаном. А что? Здесь уже не пограничная зона, проверять их вряд ли стали бы. Липовые документы у них имеются. Они направляются в сторону Оренбурга, чтобы потом разделиться на две части: одни – в Уфу, другие – в Казань. Информация вполне достоверная – об этом сказал раненый талиб. Его сейчас ребята перевязывают.
В этот момент к Андрею подошел Сорожкин и, увидев, что тот обратил на него внимание, вполголоса доложил:
– Товарищ майор, талибу кирдык – только кончил его перевязывать, и он готов... Блин! Только зря бинт и ампулу израсходовал.
– Что там? – заинтересовался генерал.
– Кончился талиб – у него была сильная кровопотеря... – с оттенком досады в голосе сказал Лавров. – Хреново! Он мог бы много чего интересного порассказать. Что же касается дальнейшего преследования... Хм... Ну, можете отдать приказ, чтобы мы его прекратили. Кстати, сейчас передо мной горит почти два пуда героина. Но в пути его еще около трехсот килограммов и около десятка отборных террористов, которые у нас собираются не в бирюльки играть. Кстати, база их подготовки в Ландае. Это нашим силовикам на заметку.
– Так, так, та-а-а-к... – По голосу Федина чувствовалось, что он колеблется. – Ладно, действуйте!
Из-за «уазика» донесся голос Ломова:
– Товарищ майор! Колесо поменяли, машина на ходу!
Спрятав телефон в нагрудный карман, Андрей оглянулся.
– Иван, веток наломали? – окликнул он Хромина.
– И наломали, и настелили, – бодро известил тот, выглянув из распахнутых настежь задних дверей фургона.
– Отлично! Тогда начинаем грузить раненых. Сначала сажаем на лавки тех, что полегче. Потом положим тяжелых. Геннадий, ты поведешь машину! – Лавров нашел взглядом растерявшегося Ломова.
– Я?! – Тот ошарашенно развел руками. – А-а-а... Как же я вас потом найду в горах?
– А нас зачем искать? Твоя задача – довезти раненых до города Восе. Вот в эту сторону гонишь, никуда не сворачивая, а там можешь спросить. Кстати, как по-таджикски «где здесь больница»?
– Дар кучо бемор-хона... – недовольно морщась, пробурчал Геннадий. – Товарищ майор! Ну а почему вы решили именно меня посадить водилой?
– Потому что кто-то должен отвезти этих людей к врачам, – спокойно ответил Андрей. – Насколько я знаю, ты в «УАЗах» разбираешься лучше всех. А вдруг в дороге случится поломка? А тут каждая минута дорога. Уловил? Туда прибудешь, потом на попутных доберешься до Куляба. Не будет попутных – и пешком можно добежать. А оттуда уже на нашу базу, на Волгу. Думаю, мы там тоже скоро будем. Ну, всё! Вон, ребята уже закрывают фургон. Давай гони!
– Есть! – убито откликнулся Ломов, направляясь к машине. – Пока, ребята! – безнадежно махнул он рукой, садясь в кабину, куда с пассажирской стороны Хромин свалил автоматы раненых и убитых.
– Счастливо! Раненых смотри не растряси! – послышалось несколько голосов.
Выбросив из глушителя струю синего дыма, зеленая «буханка» «УАЗа» умчалась по выщербленной дороге в западном направлении. Окинув взглядом свою «армию», Лавров поднял с земли вещмешок, вскинул на плечо автомат и буднично объявил: