По традиции...Каждому Аз воздам
Шрифт:
– Я понял, что вы нас «вели»..Ну вот, мы здесь. Вопросы есть и вас и у меня...Начнем викторину?
– Я привык спрашивать...Но ты давай, начинай. Не дрейфь, ты мне не опасен. И тогда был не опасен. Приказ.
– Хорошо. Чем я вам мешал? К чему было стрелять?
– Испугались мои начальники, что информация о «гостях» в ЦК уйдет и помешает нам готовиться к тому, что произошло вскоре. Я о «Меченом» и «Алкаше».
– Так я и не собирался никуда ехать, вы сами меня в угол загнали. Я служил, хотел свою идею в жизнь претворить, деньги
– Пацан. Это экономия твоя- годовой бюджет обедов горкомов области. Все равно все прожрут и пропьют. Я так и говорил- пусть малой забавляется. Не ему решать.
– Так в чем вопрос был? Ну засадили бы меня в кутузку и делов.
– Не. Не понимаешь. Это система. Слышал о поездках ученых в Тибет?..О чем я?..Конечно слышал. Вон твоя девочка, как глазками сверкает. Жиды уже мозги промыли?
– Глупо отрицать. Кое-что дали для ознакомления.
– Жаль, упустили тогда твоего еврейчика. Командование погорячилось его из вооруженных сил выдавить. От страха все. Впереди паровоза бегут, а мозгов то нет, паровоз все равно догонит. Только помрешь уставшим. А еврей, не будь дурак, слинял в неразберихе.
– Зато жив остался.
– Так вот, Блюмкину удалось добыть рукопись о таких как ты, реинкарнавтов. Мы их назвали «Пробой». И пояснения, как не нарушить движение и не навредить. Но, как потом оказалось, это была лишь часть документов. Благодаря помощи Ретингом Римпоче, удалось получить еще часть рукописи......Все..задыхаюсь. Передохну.
– Я читал про эту экспедицию. Вы правы, документы мне передали в Израиле.
– Несколько экспедиций. В 1939 тоже, Савельев руководил. И после войны ездили.
– Как я понял, вы знали о самом факте, ну или о возможности, а как с ними поступать не знали?
– Именно. Поэтому, от страха, делали «нулевой вариант». В итоге были казнены практически все из состава верхушки экспедиции: Бокий, Москвин, Стомоняков, Барченко.
Только Рябинин смог доказать свою непричастность и «спокойно» устроился в лагере. О нем забыли и по выходу из заключения, работал неприметным детским врачом.
– Догадывался. Ранее предсказателей под замок сажали. Или рядом держали, как Иван Грозный старушек-ведуний.
– Да, только у нас такой вариант не прошел бы. Усатый не дурак был, всех со всеми стравливал. Ну ,а они и рады стараться.
– Вы не спешите, мне интересно, но отдохните.
– Ладно, я помедленнее стану говорить. Давно тебя ждал, единственного ,кто точно «Гость». Позднее Куулар передала сотни тибетских рукописей, среди которых также нашелся один лист, необходимый нам.
– А это кто такая?
– Историк, исследователь.
– Не слышал...
– Позднее выяснили, что один из членов экспедиции Кордашевский ,будучи в Индии, передал часть рукописей. Его от расстрела спасли метания по свету, каждая новая акция НКВД по его поимке, часто заканчивалась ликвидацией самих искателей. На некоторое время о нем забывали. Потом, все начиналось снова. После получения информации, что рукописи он оставил в Индии, охота за ним прекратилась и он умер своей смертью в Иерусалиме, в приюте.
– Да, читал. Бывший военный. И что же дальше?
– Некоторые части рукописи оказались в Индии, принадлежали окружению И.Ганди.
Были попытки обменять их на дополнительные поставки оружия, однако они не увенчались успехом. Вот, хитро смотрит на Лёню...Это после предложения от наших людей отдать документы.
– А Леонид Ильич не в курсе был?
– Конечно нет. Наши уже тогда готовились власть взять, а Андропов так, переходная фигура.
– Поэтому и Индиру «зачистили» несмотря на мои предупреждения?
– Там все сложно... По данным нашего агента в окружении Ганди, была получена информация, что рукопись она собирается передать в ложу Великобритании через английского актера, с кем и была назначена встреча. Ждать и допустить этого мы не смогли. Поэтому и был приведен в действие худший вариант. Рукопись так и не была найдена. Вернее, часть большого трактата о последствиях реинкарнации.
Дураки...Знак поставили, намек, молчать тебе нужно было. Недалеко от места ее смерти.
Лицо собеседника приобрело синюшный оттенок...Он стал задыхаться. Из соседней комнаты выскочила женщина с кислородной подушкой. Нас почти насильно выволокли в другую комнату...Сидим там и переглядываемся.
Талия, спокойна как всегда. Вижу ,что приняла какое-то решение. А что там еще за приказ она получила?
– И как тебе дедушка?
– Нормальный..Прикидывается только, не так уж он и болен.
– Знаешь ,мне тоже так показалось.
– Сергеич, дай мне свой пистоль, ну пусть у меня будет.
Достаю...А обойма где?
– У меня. Замечает мое недоумение.
– Это чтоб ты глупостей не наделал сгоряча.
Входит женщина, лет пятидесяти и приглашает нас к чаю. Спасибо, конечно. Что делать, идем. Очередная комната, на столе настоящий самовар, медный, с медалями. Есть еще такие, но редко. Сушки, кусковой сахар. Именно кусковой, с синеватым оттенком. Такой только в детстве видел в селе у деда. Его только смоктать, даже молотку с трудом поддавался.
Молотка не вижу, щипцы есть.
Талия с интересом рассматривает самовар.
– Раритетный дед и самовар ему ровесник.
– Видать, привык...
Нам наливают чай, из под «бабы» достают заварник. Невольно ищу сапог, для раздувания самовара, судя по запаху, грели щепками. Блин, ёжика с можжевеловыми веточками не хватает.
Хрустим сушками. После чая Талия шепотом интересуется у тетки, где женская комната. Исчезает на несколько минут.
Долго что-то деда приводят в порядок. Или решают, с солью нас есть, или без соли.