По ту сторону ада
Шрифт:
– Я же умру! Умру от этой тоски, от мучительных терзаний! – крикнул он в пустоту, поглотившую звук.
Опомнился. Схватился невидимыми руками за невидимую голову, прохрипел:
– Да я ведь уже… Я уже у-у-умер…
Задумался на мгновение и завопил нечеловеческим голосом:
– Так вот каков ты – ад!
Лишь только Кирилл Андреевич произнёс последние слова, его начало швырять по беспросветной обители. Натыкаясь и отталкиваясь от преград, он, словно мяч, летал от «стены» к «стене», от
Распластавшееся «тело» вздрагивало. Руки и ноги бесконтрольно ёрзали по удерживающей его поверхности.
Внезапно под пальцем засветилось голубое пятнышко, и прямо перед глазами чёрная завеса, разделившись надвое, поплыла в разные стороны. Кирилл Андреевич поднялся на четвереньки.
– Что это?! – воскликнул он, уставившись в подобие монитора.
На «экране» разворачивались военные действия. Было не только видно происходящее, но и слышно каждого говорящего.
– Это же военный конфликт в Сирии! Какой кошмар! Не хочу за этим наблюдать! – крикнул профессор, ткнув пальцем в «экран».
Картинка тут же сменилась, открыв не менее ужасающее зрелище – охоту на слонов, граничащую с истреблением.
Кирилл Андреевич стал судорожно смахивать «окно» за «окном», но видел лишь жуткие сцены насилия и безутешного горя. В голове гудящим клаксоном пульсировала зловещая мысль: «И теперь с тобой это будет вечно! Вечно! Вечно!»
Внезапно чудовищная картинка сменилась сама собой, и поражённый Кирилл Андреевич замер перед «экраном».
– Мила? Племянница? Набирает чей-то номер? Леры?! Точно, она звонит моей дочери!
Глава 2
– Алло. Ты что, в такую рань? – сонно пробормотала Лера в трубку.
– У меня срочное, – еле слышно отозвалась Мила. – Кирилл умер… Дядя… мой. Твой отец.
Лера, отшвырнув одеяло, вскочила с постели.
– Что-о-о?! Милк, повтори! Нет! Этого не может быть! Он же ещё молодой! Пятьдесят шесть – не возраст! Откуда такая инфа?
– Баба Фая сообщила. Сказала, на операционном столе зарезали.
– Ты же говорила, у него просто что-то с желудком. Ничего особенного. Зачем операция?
– Врач хреновый попался. Аппендицит с язвой перепутал. Пока раскачивался, у Кирилла перитонит начался. Острый, кажется, или гнойный. Не помню. Я в этих терминах не смыслю…
– Мил, а почему Денис мне об этом не сообщил?
– Хороший вопрос. Если что, я тебе по-тихой докладываю. Отец и меня только в последний момент известил, не хотел, чтобы приезжала, с учёбы срывалась. А баба Фая, когда звонила, предупредила, чтобы я тебе ни гугу. Типа, он запретил.
Лера молчала соображая.
– Придурок, – отозвалась наконец. – Он, что же, думал, если отец со мной не общается, мне и знать не надо, жив тот или кони двинул?
– Да тут такое дело… – Мила замялась. – Короче, там наследство кой-какое осталось. Квартирка Кирилла. И тебе, вроде как, что-то с неё полагается. Но ты же моего отца знаешь, с кем он когда деньгами делился? Скорее всего, из-за этого хотел умолчать.
– Вот козёл! – в сердцах выкрикнула Лера. – Помешался на бабках! Я бы, может, и не стала претендовать, но теперь ему назло возьму всё, что полагается.
Она помолчала.
– Жаль отца… – проговорила печально. – Почему он мне не сказал, что в больницу попал? Может, надо было помочь, похлопотать.
– Лер, не хочу расстраивать, но… Кирилл вообще не желал тебя видеть. Помнишь, я о его болезни, как и об остальном, тебе втихаря передавала? – Мила помолчала. – Он как-то сказал, что у тебя другой отец, пусть и заботится.
– Вот как! – вспылила Лера. – А что мама от него в своё время из-за проституток сбежала, не сказал?! А что я с ним встреч искала, не поведал? А что мне один раз трёшку на сапоги добавил, а потом десять лет припоминал, не сболтнул?!
– Лерка, стопэ! Чего разошлась-то? Знаю я всё это, потому и не отказываюсь от нашей дружбы вопреки запретам отца.
– Ладно. Позняк метаться, – тяжело дыша, проговорила Лера. – Когда прощание и похороны?
– Уже.
– Что значит – уже?
– Вчера схоронили.
– Вот суки, – процедила сквозь зубы Лера. – Отпевали?
– Да ты что?! Кирилл же атеистом ярым был. Как, впрочем, и все мы.
– Понятно… Мил, скинь телефон Дениса.
– Тебе зачем? Бэ-ле, он же меня убьёт!
– Не бойся, не сдам тебя. Скажу, в газете некролог прочитала. Ну, давай, сестрёнка, увидимся, – упавшим голосом проговорила Лера и сбросила звонок.
Она опустилась на кровать. Положила мобильник рядом. Провезла вспотевшими ладонями по пижаме.
– Вам пришло сообщение от абонента «Милка-сестрёнка», – торжественно сообщил искусственный интеллект.
«Вот номер Дениса: +7…» – высветилось на экране.
Лера дёрнулась, чтобы сразу позвонить, но, подумав, сцепила пальцы и мысленно попросила: «Господи, прости отцу моему все грехи и прими в царствие своё».
Взяла телефон, набрала номер.
– Слушаю вас, – ответил бодрый мужской голос.
– Денис, это Лера, – представилась сухо. – Что-то празднуешь?
– Издеваешься? – тон Дениса резко сменился на трагичный. – Как раз хотел тебе звонить…
– Опоздал, – отрезала Лера. – Уже в курсе. Из газеты. Больше ничего не хочешь мне сказать?
– Ну-у, знаешь, тут такое дело… Обычно деньги на гроб кладут…
– А-а, ты об этом? Так обычно и родственникам о похоронах сообщают. Тем более, если это родня первой линии.