По ту сторону холста
Шрифт:
-Что поняла?
– Так подписывался автор писем, требующий выкуп, таинственный вор, так и не назначивший встречу, когда сумма была собрана, и просто исчезнув вместе со створкой.
– М.д.В это если сократить получатся как раз инициалы принцессы похороненной тут – пояснил не понимающей мне Себ.
– И вы собираетесь…
– Ну да. Вскроем гроб и посмотрим что внутри. Подумаешь - легкомысленно пожал плечами Габби.
– Нет. Себ скажи, что он пошутил – запаниковала я.
– Ну, ты же должна согласиться, что это хорошая идея? – протянул Себ.
– Хорошая? Осквернить
– Ну, мы же тебе все так логично рассказали? – поныл Габби.
– Так. Я накладываю вето на это безобразие, и мы немедленно уезжаем домой. Вы мне обещали.
– Ну, так мы и уедем. Только утром. Когда собор откроют. А пока не получится. Он закрыт - ухмыльнулись эти наглые братья.
– Да ладно тебе Клари. Когда мы найдем створку, никто и не вспомнит про осквернение могилы, которой уже бог знает сколько лет. И принцесса на нас не обидится.
– Ох.
И мы пошли осквернять. Вернее это они пошли осквернять. А я опустилась на пол и закрыла руками уши. Так как не легкое это дело осквернение. И вот только когда я услышала недоуменные возгласы, я встала и подошла к гробнице. Они сняли крышку, и даже умудрились не сильно ее покорёжить. Ущерб был минимальный. Но это не утешало совсем, потому что никакой створки внутри не было. Эти «мудрецы» водрузили крышку гроба на место и уселись на пол рядом со мной. А я с ужасом наблюдала следы погрома. Снять крышку, взломав соединительный раствор между ней и самим гробом аккуратно все же не получилось, не смотря на использование специального химического раствора. Раствор специально для этих целей изобрел Себ.
– И что теперь?
– Пойдем ломать дальше.
– И что на этот раз? – спросила я почти обреченно.
– У нас еще два места куда он мог её спрятать. Там под крышей есть схрон. Туда уже прятали алтарь во время погромов и бунтов. Но туда надо лесть на веревках. У нас они есть. Но этот вариант мы оставим, если не сработает другой.
– И какой?
– Пойдем ломать орган – совершенно спокойно сказал Габби.
– Ор…Ор…
– Ган – закончил Себ.
– Видишь ли Клари орган состоит из пульта, мануалы…
– Хватит Себ. Не умничай. Клари, самое главное в органе трубы. Трубы бывают открытые и закрытые. Закрытые, по своему звучанию глубже и ниже. Так вот в тот период, когда была совершена кража, в соборе монтировали как раз один из органов. И у него есть и открытые и закрытые трубы. Но самое главное у него есть фасадные или слепые. Они не звучат.
– Вот. С начало мы сломаем фасадные, а потом обследуем закрытые. И найдем створку – утешил Себ.
– Пошли. Быстрее начнем быстрее закончим.
Надо сказать, что они были очень красивые. Эти самые фасадные трубы. В моем мире они тоже есть. Я так поняла что устройство органов у нас одинаковое. Я даже припомнила что в моем мире, кажется, тоже предпринимали попытки обследовать старый орган. Только вот у нас сверлили в нем дыры. Он все-таки уникальный.
Так вот фасадные трубы были великолепны. До того как Себ что-то вылили на одну из них. Предварительно они натянули что-то вроде шатра, в который мы и забрались. Зачем не понятно. Повалили едкий дым, от которого наши лица моментально стали черными, черными стали и стенки шатра, и наша одежда. Но дальше него дым не пошел. И мы стали похожи на трех демонят. Но результат был на лицо. Мы черные, а в органе образовалась дыра, в которую и сунулся Габби.
– А просто выломать было нельзя? Или, по крайней мере, кто-то один внутрь бы залез и вылил. Зачем всем троим то лезть? – прокашлявшись, спросила я.
– Нет. Так гораздо аккуратнее. Я проверял. А разве тебе не интересно и ты согласилась бы остаться снаружи? – ответил Себ.
– Нет, не согласилась бы – кивнула я.
– Вот и не ворчи.
И тут Габби основательно нырнул в орган, так что только его ноги и торчали на поверхности. А потом что-то восторженно завопил. Мы подскочили и потянули его назад. Он вывалился, держа в руках пыльный футляр.
А в нем…
Глава 5. «Княжна Тараканова»
«В каталоге картин против произведения
Флавицкого Константина Дмитриевича
сделать отметку, что сюжет этой картины
заимствован из романа, не имеющего
никакой исторической истины».
Указ Императора Александр II
Мы сидели в тюрьме. В самой настоящей. Себастьян пожал плечами и сказал что тюрьма как тюрьма. Ничего не обычного. Меня кстати в нее сажать не хотели. Но я вцепилась в Габбриэля как коршун и сказала, что куда они туда и я. И вот мы сидим. Целый день уже сидим. Нас покормили всего один раз за целый день. А уже вечер между прочем. И есть очень хочется. Тем более что и обед был не очень сытным. Получается ели мы последний раз еще в поезде. А еще мы были грязные. Нам кинули одну мокрую тряпку на всех, и мы кое-как оттерли лицо и отряхнули одежду. Но мое и лица братьев были далеки от чистоты.
Когда мы вытащили Габби за ноги из органа, он крепко держал в руках футляр. Как мы его открывали, дрожащими от волнения руками, это просто само по себе достойно кисти художника. А потом пред нами предстал шедевр гениального мастера. Я аккуратно, предварительно вытерев тщательно пальцы об юбку, благо она у меня длинная, дотронулась до живописного полотна.
Они были очень красивы. Их лица были тонки и благородны. Классически правильные черты лица и тонкий профиль. Один из них сильно кашлял, а другой усадив его в кресло осторожно вынимал из тонких пальцев кисть. Это были, безусловно, братья ван Эйки. Но здесь в этом мире они были ван Эйрами. И тут к моему безграничному удивлению Губерт вдруг посмотрел прямо на меня и произнес.
– Он нарисовал её с лимоном, девочка. Их двенадцать. Найди все. Твой путь только начат.
– С кем ты говоришь?- удивился Ян, и тоже посмотрел на меня. Но в отличие от Губерта, он меня не видел.
– С той для кого ты нарисовал Грааль. Впрочем, неважно Ян. Не обращай внимание.
Видение исчезло. Я очнулась и с восторгом описала что увидела. Но умолчала о словах братьев. Описала только их внешний вид. А Габби указал мне на одно из лиц в центре «Праведных судий». Я энергично закивала, подтверждая, что увидела именно этого человека.