По ту сторону смерти
Шрифт:
Бармен позвал Йена Брэдшоу к телефону, к которому он пошел, бормоча про себя, что был достаточно глуп, чтобы сказать людям, что собирается в паб, имея в виду старшего инспектора Кейна.
– Ричард Белл столкнулся с довольно тяжелым выбором. Таким, которому я не позавидую, - сказал Том.
– Продолжать отрицать вину, и мотай двадцатичетырехлетний срок, к этому времени его дети вырастут и забудут его, рискнуть всем, подав новую апелляцию или признать, что он совершил это, даже хоть мы все знаем, что он этого не делал, и надеяться выйти через шесть или семь лет. Тогда опять
– Кто за ними присматривает?
– Отец Энни, который, вероятно, очень желает увидеть, как его зять страдает, так как он, вероятно, винит Ричарда в смерти своей дочери. Ты и правда думаешь, что он позволит мужику увидеться со своими внучками?
– Но у него есть права, как их отца.
– Подозреваю, что эти права подпорчены тем фактом, что он осужденный убийца. Определенно, их можно оспорить, сказав, что его детям небезопасно рядом с ним находиться.
– Он это знает?
– Мы говорили об этом, да, но я не думаю, что у него остались силы бороться.
– Но он невиновен, - запротестовала она.
– Я так и сказал.
– А что сказал он?
– Мы все в чем-либо виноваты.
Брэдшоу вновь присоединился к ним, его лицо было побелевшим.
– Ты в порядке?
– спросила Хелен.
– Не совсем. Мне только что сообщили кое-какие новости, вам они не понравятся.
Том не помнил, когда получал хорошие новости.
– Продолжай.
– Дело в советнике Джарвисе, - сказал Брэдшоу.
– Я не смогу этого смягчить, так что скажу, как есть, - он задержал дыхание.
– Он мертв.
– Мертв?
– спросила Хелен.
– Как?
– Найден повешенным в своей камере.
– Он совершил самоубийство?
– спросила она детектива.
– Сомневаюсь в этом, - ответил Брэдшоу.
– Это был не суицид, - отрезал Том.
– Он был убит, чтобы его заткнуть, как и твой редактор.
– Его нашли охранники, - сказал Брэдшоу, - с простынями, завязанными в узлы вокруг его шеи, а другой конец был привязан к металлической перекладине у окна.
– Кто-нибудь верит, что это был суицид?
– спросила Хелен.
– Многие хотят в это верить, - признался детектив.
– Это было бы намного удобнее.
– Так кто это сделал?
– спросила Хелен.
– Маккри?
– У кого еще были там связи?
– спросил Том.
– И что теперь будет с твоим делом против Джимми Маккри?
– От него остались одни клочья, - признался Брэдшоу.
– Единственное доказательство, которое у нас есть, связывающее Джимми Маккри напрямую с убийством Дианы Тернер - Фрэнк Джарвис, который больше не может давать показания. Адвокаты Маккри уже подали прошение о его освобождении из заключения. Они все время говорят, что заявления Джарвиса были смехотворной попыткой избежать полной ответственности за убийство его дочери и, что их клиент ничего не знает о другой девушке. Королевская Уголовная Прокуратура не сможет его сейчас прижать.
– Так он выйдет сухим из воды?
– спросила Хелен.
– Не совсем, - сказал Брэдшоу.
– Мы собрали на Джимми
– Что вы нашли?
– спросила она.
– Там достаточно, чтобы выдвинуть обвинения в отмывании денег и нелегальном владении огнестрельным оружием, как минимум, плюс уклонение от уплаты налогов и хранение небольшого количества наркотиков класса «А», но недостаточно, чтобы обвинить его в продаже. Он, вероятно, отсидит несколько лет, если признает вину.
– Он сделает это с улыбкой на лице, теперь, когда только что избежал пожизненного, - прокомментировал Том.
– Но это будет его первым признанием в криминале. Это будет стоить его новому охранному бизнесу кучи денег. Алан Кэмфилд уже отвернулся от него и вышел из тендера по Риверсайду, чтобы они могли начать все с начала без него. Джо Линч тоже уязвим. Ему придется уйти в отставку с поста главы совета, потому что все в открытую говорят о том, насколько он коррумпирован. Все еще далеко от завершения. Каждый офицер полиции на северо-востоке согласен, что Джимми Маккри теперь на первом месте в нашем приоритете, и однажды он проколется. Мы будем ждать этого момента.
– А пока ему сходит с рук убийство, - произнесла Хелен.
– Поверь мне, меня это так же бесит, как и тебя, Хелен, но мы ничего не можем с этим сделать.
– Есть кое-что, что я могу сделать, - сказал Том им обоим.
– Я собираюсь об этом написать. Я собираюсь рассказать об этом всем так, что никто, черт возьми, не сможет это проигнорировать. Я расскажу историю мужчины, который гниет в тюрьме, даже хоть это его жена убила его любовницу. Я собираюсь рассказать миру о политике, который бросил свой пост, чтобы охотиться на молодых девушек, в которую никто не верил. Я напишу об его убитой дочери, как его вынудили окончить его политическую карьеру и, кто выиграл от этого, затем я скажу, как, черт возьми, это было удобно для всех, когда его нашли мертвым в камере.
– Тебе все равно, кого ты расстроишь?
– спросил Брэдшоу, но сейчас улыбался.
– У меня все еще есть контакты, которые любят такие истории. Будут главные заголовки на первых полосах некоторых очень крупных газет, и некоторым людям это не понравится, - согласился Том, - но к тому времени, как я закончу, будут дюжины других репортеров, задающих очень неловкие вопросы Алану Кэмфилду, Джо Линчу и Джимми Маккри.
Когда Том закончил, Брэдшоу внимательно на него посмотрел.
– Мне нравится, как это звучит.
– Сила прессы, - сказал Том, - и, нет, я не ожидаю, что изменю мир, даже не его маленький кусочек, но это начало.
– Я бы хотела помочь тебе, - сказала ему Хелен, - но мне может понадобиться сменить адрес, - и она передала ему записку, которая была приколота к ее двери.
Он прочитал ее, а затем отдал Брэдшоу.
– Ты уверена в этом?
– спросил Том.
– Они уже нацелились на тебя.
– Так я могу дать им отпор. Ты все еще ищешь жильца?
– Больше нет. Комната твоя.