По ту сторону снов
Шрифт:
Валлар не шелохнулась.
– Тем не менее вы по-прежнему самая влиятельная личность среди физических индивидов Содружества.
– Ну да, мое влияние превышает обычную норму.
– Нам нужно исследовать сны Иниго. Безотлагательно.
– У меня есть определенные ресурсы, – неохотно признал Найджел. – Но… Вы заворачиваете прочь от звезд Стены любой корабль. Я знаю. Я получил доступ к отчетам флота о стелс-кораблях, которые адмирал Казимир пытался использовать, чтобы проскользнуть мимо вас. Так как же люди оказались там? И эта цивилизация, где живет Эдеард, насчитывает сколько – пару тысяч лет? Неужели Бездна выдернула людей с Земли во времена Средневековья? Хотя подождите, разве Эдеард и Салрана не упоминали
– Мы не знаем, как люди попали в Бездну. Это незнание нас в высшей степени беспокоит. Но один из ваших межгалактических колонизационных флотов пропал двести лет назад.
– Пропал? – рявкнул Найджел. – В каком смысле пропал? И если вы знали, то почему не сообщили нам?
– Это был второй флот Брандтов, состоявший из семи кораблей. Райели-воины, охраняющие звезды Стены, наблюдали движение флота через галактическое ядро на значительном расстоянии. Затем они потеряли след. Поймите правильно, они не следили за флотом постоянно. Райели-воины занимаются только космическими кораблями, которые подходят близко к Стене. Возможно, флот изменил курс или решил колонизировать подходящую планету в нашей галактике – и сейчас мы ищем свидетельства этого. Однако в равной степени возможно, что их каким-то образом забрали в Бездну.
– Если это так, значит, время внутри Бездны течет иначе – быстрее, – размышлял Шелдон. – Почему бы и нет? Дать людям телепатические способности – куда более странная затея. Манипулировать темпоральной составляющей пространства-времени намного проще; мы сами делаем это внутри червоточин.
– Способ, которым люди попали в Бездну, пожалуй, беспокоит нас даже больше, чем существование Маккатрана.
– Как так?
– Флот космических кораблей двести лет назад или дотехнологическая цивилизация на Земле. Любой из вариантов означает, что Бездна способна вовлекать внутрь себя разумные расы, а мы не знали об этой способности и не можем ее отследить. Правду сказать, мы крайне встревожены. Мы несли стражу в течение миллиона лет – и, возможно, все было напрасно.
– Хм, да, я понимаю.
Найджел вздохнул и снова встал.
– Валлар, я буду рад помочь вам расследовать вопрос Иниго так тщательно, как это будет необходимо. И вы были правы, что обратились ко мне: если играть по правилам, Иниго при желании сможет задержать любой обычный запрос правительства о раскрытии информации на десятилетия судебного разбирательства.
– Я благодарю вас. Есть еще один аспект, в котором мы просим вашей помощи.
– А именно?
– Нам бы очень хотелось узнать, как эти люди попали в Бездну. Надо в точности выяснить, о чем говорит их миф о прибытии. Возможно, здесь сможет помочь сам Маккатран.
Найджел озадаченно посмотрел на огромную райель:
– Да, но как это сделать?
– Кто-то должен отправиться в Бездну и задать вопрос.
За все свои семнадцать лет Алисия ди Кади никогда не видела ничего более прекрасного, чем остров Ллайот. Это был один из более тысячи крошечных коралловых островов, которые составляли архипелаг Анугу, протянувшийся на триста миль через океан Самбреро на Майягуане. Полумесяц его кораллового хребта имел длину всего километр. Благодаря большой и близкой луне Майягуана при отливе вода уходила на пятьсот метров, обнажая мелкий пляж из тончайшего белого песка, в то время как на противоположной стороне острова круг черепаховых полипов образовывал мелкую лагуну с теплой, словно в ванне, водой. Местные саговые пальмы, цепляющиеся за скудную землю между кораллами, умели втягивать корнями морскую воду, что позволяло им отращивать высокие стволы с изумрудными перистыми листьями, которые каждое утро раскрывались, будто паруса.
Вдоль излучины берега разместились двенадцать деревянных хижин. Снаружи они выглядели обманчиво обветшалыми, но шикарная внутренняя обстановка как бы приглашала клиентов беззастенчиво купаться в роскоши.
Даррин арендовал одну из хижин на неделю. Даррину недавно исполнилось двадцать лет, он был натуралом – как и сама Алисия, как и большинство населения Майягуана. Упрямый маленький Внешний мир отвергал и культуру высших, и более распространенный дух Прогрессоров, которого придерживались многие в Содружестве. Даррин перебрался в родной городишко Алисии на материке лишь четыре недели назад, получив должность помощника управляющего в местной франшизе универсального магазина Уолланда. В Даррине словно воплотились мечты о совершенстве: стройное темнокожее тело, плоское лицо с широкой улыбкой и мягкими карими глазами. Каждая девушка в городе хотела хоть однажды поймать на себе взгляд этих глаз.
Но Даррин приложил усилия, чтобы встретиться не с кем-нибудь, а с Алисией. И он был немного застенчив, забавен, и его мечты были такими же простыми, как у нее. Казалось, он так хорошо ее понимал – ее разочарование жизнью в захолустье и робость перед самостоятельной жизнью в Содружестве со всеми его чудесами и странностями.
– Просто не торопись, – сказал он ей. – Оно там существует уже тысячу лет и продержится еще немного. Подожди, пока не будешь достаточно уверена в себе. Я поступаю именно так. Я обязательно увижу все это, но только когда буду готов. На моих условиях.
Даррину потребовалось четыре дня, чтобы Алисия бросила Тобина, с которым встречалась, между прочим, уже семь месяцев. С Даррином девушка ходила на долгие прогулки. Даррин убедил ее продолжать учебу. Даррин, кажется, понимал даже противостояние между ней и ее шестидесятисемилетней матерью, чьи убеждения остались анахронизмом из незапамятных веков. Даррин предлагал поддержку, совет и сочувствие. Даррин был совершенно лишен эгоизма, он сопереживал ее чувствам, как своим собственным.
Алисия была полностью и абсолютно влюблена в Даррина, мир никогда еще не знал такой любви. Она хотела жить с ним вечно и иметь с ним столько детей, сколько он попросит. Она могла бы умереть за Даррина.
За три недели он ни разу на нее не посягнул. Она бы даже, пожалуй, не отказала, если бы он захотел. Но вместо этого он открыто и честно сказал: он хочет, чтобы они стали настоящими возлюбленными. А потом предложил провести всю неделю вместе.
Мать даже не слишком возражала и отпустила Алисию. В тот же день дряхлая подержанная капсула Даррина доставила их на укромную посадочную лужайку в середине острова Ллайот.
В их хижине стояла огромная круглая кровать. При виде ее Алисия покраснела от восторга; одна лишь мысль о шалостях, которые возможны здесь этой ночью, приятно взволновала ее. Они быстро переоделись и вышли, готовые исследовать чудесный остров. Они бегали по обширному пустому пляжу и плескались в волнах. Потом в лагуне они учились кататься на доске с веслом, постоянно падали и хохотали от души. На обратном пути через пышную растительность они нашли несколько милых уединенных полянок, где целовались каждый раз все дольше и дольше, так что под конец ей уже хотелось сорвать с Даррина плавки прямо там.
– Сегодня ночью, – сказал он, не отрывая от нее взгляда своих потрясающих глаз. – Я хочу, чтобы все было просто идеально.
Она кивнула, разочарованно прикусив нижнюю губу.
Ужин подавали на большой деревянной платформе в одном из концов бухты, где были расставлены столики на двоих под живыми навесами из вьющихся побегов с алыми цветами. Единственный свет давали свечи.
Столы обслуживали сервис-боты, но рыбу на гриле готовил настоящий повар-человек. Алисия надела свое темно-синее платье в горошек, очень короткое и с довольно глубоким вырезом, и Даррин не мог отвести взгляд. Это было потрясающе – чувствовать, что она так на него действует.