По ту сторону страха

Форд Джей

Мэтт еще раз дернул перекладину, и одна ее часть, согнувшись посередине, легко вышла из железного цилиндра. Он бросил ее на пол, и громкие ухающие звуки, доносившиеся из другого конца дома, перекрыли звук падения. Теперь в этом оглушительном шуме появилась некоторая ритмичность — бум-бум, бум-бум. Казалось, что Тревис и Кейн работают вместе, как одна команда. А еще казалось, что по амбару стреляют из огромной пушки. Пока Мэтт вытаскивал вторую половину перекладины, Джоди надела белый свитер, найденный в чемодане Коррин. В шкафу

было душно, но ей не хотелось, чтобы Тревис и Кейн, которые могли прийти в любую минуту, видели ее полуголой. Открыв сумку для банных принадлежностей, она достала оттуда гель для волос, дезодорант-спрей, металлическую пилочку для ногтей и маникюрные ножницы. Все это можно было использовать для обороны. Какое-никакое, а все-таки оружие.

Джоди подползла к Луизе и вложила ей в руку металлический баллончик с дезодорантом. На Лу страшно было смотреть: она была бледной как полотно, лицо ее было покрыто испариной, а блуза намокла от крови. Однако, когда она открыла глаза, Джоди увидела, что они горят от гнева.

— Направь струю им прямо в лицо. Это вам, — сказала Джоди, передав Ханне ножницы, а Коррин пилку для ногтей.

Ханна посмотрела на ножницы безразличным взглядом. Джоди хотелось щелкнуть пальцами перед ее лицом и сказать: «Ну же, девочка, очнись. Ты не сможешь спастись, если будешь сидеть, как парализованная».

Сжав пилочку пальцами, Коррин ткнула ею в спину Джоди.

— На кой черт ты мне ее дала? Ты хочешь, чтобы я перепилила ею дверь, для того чтобы мы смогли выбраться отсюда? — дрожащим голосом спросила Коррин. Джоди поняла, что с ней сейчас вновь случится истерика.

Джоди посмотрела на своих подруг. Луиза серьезно ранена. Ханна сидит неподвижно, как статуя, а Коррин на грани нервного срыва. Схватив Коррин за плечи, Джоди тряхнула ее.

— Успокойся. Если ты все время будешь плакать, то не сможешь выбраться отсюда, — сказала она.

— Выбраться отсюда! — взвизгнула Коррин, повторив ее слова.

В ее глазах Джоди увидела страх. «Наверное, не стоит сейчас говорить ей о том, что ничего не нужно бояться», — подумала она. Им всем было страшно. Однако Джоди понимала, что страх сделает ее совершенно беспомощной и она не сможет оказать достойного сопротивления. Другое дело гнев. Коррин нужно разозлить, например, влепив ей пощечину.

Джоди снова тряхнула головой.

— Вспомни, как обошлись с тобой партнеры Роланда. Вспомни весь тот кошмар, через который тебе довелось пройти.

Перестав всхлипывать, Коррин недоуменно посмотрела на нее.

— Что?

— Вспомни тот день, когда они пришли в твой дом и заявили, что ты не получишь деньги Роланда. Вспомни, как они пытались убедить тебя, что у него была любовница, — сказала Джоди.

Глаза Коррин наполнились болью и страданием. Джоди не знала, что именно так расстроило ее — воспоминание о трехлетней судебной тяжбе или то, что Джоди снова напомнила ей об этом кошмаре. Однако какое это

сейчас имеет значение?

Они все четверо были там в тот день и собственными глазами видели, к каким ужасным последствиям это привело. Коррин никогда не вспоминала об этой истории, но сейчас необходимо было вытащить на свет божий всю эту грязь.

— Вспомни, как ты разозлилась тогда, Коррин. За ту сумму, в которую обошелся обед, наверное, можно было купить небольшую машину. А ты разбила все, что стояло на столе. Тарелку за тарелкой, бокал за бокалом. Ты разнесла все в пух и прах. Помнишь?

Коррин в ужасе отшатнулась от Джоди.

— Зачем ты сейчас вспоминаешь это?… — пробормотала она.

— Они хотели лишить твоих детей наследства. Лишить того будущего, которое готовил для них Роланд.

— Замолчи!

— Джоди, прекрати немедленно, — сказала сидевшая у Коррин за спиной Ханна.

Джоди вздохнула с облегчением, увидев, что Ханна начала подавать признаки жизни. Она все еще была бледной и испуганной, но в ее голосе уже слышались сердитые нотки. «Замечательно, Джоди, ты на верном пути», — подумала она и, толкнув Ханну локтем, проговорила:

— Ты не имеешь права указывать, что мне делать и как себя вести.

Похоже, ей удалось разозлить Ханну. Повернувшись к Коррин, она сказала:

— Ты должна вспомнить об этом, Коррин.

— Нет. Я надрала им задницы и больше не хочу вспоминать об этом.

— Нет, ты должна вспомнить весь этот кошмар. Тебе сейчас нужно разозлиться. В сто раз больше, чем тогда. Эти парни хотят лишить твоих детей матери. Они хотят сделать Бейли и Зои сиротами.

Коррин крепко сжала губы, и ее глаза снова наполнились слезами. Однако в них уже не было страха. Они блестели от гнева.

— Черт возьми, Джоди, тебе что, доставляет удовольствие вспоминать всю эту мерзость, да еще с такими подробностями? — спросила она.

Джоди едва не запрыгала от радости. Ей все-таки удалось разозлить Коррин. Взяв ее за руку, Джоди положила ей на ладонь пилочку для ногтей острым концом вниз, а потом заставила ее сжать пальцы.

— Делать это нужно вот так, — сказала Джоди и махнула рукой, словно у нее был нож и она хотела ударить им кого-то. — Постарайся нанести удар в мягкие ткани. В живот, например, или в ногу. Тебе нужно ударить как можно сильнее. Так, чтобы твой противник скорчился от боли. Понятно?

Коррин отдернула руку.

— Да, я все поняла, — кивнула она.

Джоди посмотрела на Ханну. Одной рукой она сжимала воротник своей блузы, а в другой крутила маникюрные ножницы.

— Теперь ты, Ханна, — сказала Джоди.

Ханна даже не шелохнулась.

— Ханна, ты меня слышишь? — спросила Джоди. «Интересно, она опять впала в ступор или просто не хочет со мной разговаривать?» — подумала она.

— Да, — едва слышно ответила Ханна, не поворачивая головы.