По ту сторону звезд. Книга 2
Шрифт:
– Как скажете, о капитан, мой капитан! – ответил разум корабля.
Фалькони хмыкнул:
– И не вздумайте болтать о медузе. Мы с Кирой берем это на себя.
– Разве Хоус и его подчиненные еще не сообщили ОВК? – уточнила Кира.
Фалькони мрачно ухмыльнулся:
– Уверен, они бы так и поступили, если бы я дал им доступ к связи. Но я не дал.
– И теперь Хоус рвет и мечет, – догадалась Нильсен.
Фалькони был уже у гермодвери.
– Неважно. Военные будут допрашивать нас прямо сейчас, и им понадобится некоторое
– Мы должны быть на «Орстеде» в полном составе? – осведомилась Хва-Йунг. – «Рогатке» все еще нужен мелкий ремонт после возвращения из сверхсветового.
Фалькони жестом указал на дверь:
– У тебя будет куча времени, чтобы разобраться с кораблем позже, Хва-Йунг. Обещаю. Да, мы должны быть там в полном составе. – Воробей застонала, Вишал закатил глаза. – Офицер связи на «Орстеде» особо подчеркнул, что ОВК хочет видеть всех, кто прибыл на этом корабле. Думаю, они еще не решили, что с нами делать. Они сказали, что ждут распоряжений от Кабминземшара. Кроме того, мы не можем бросить Киру.
– Спасибо, – искренне сказала Кира.
– Не за что. Я бы никого из моей команды не отпустил одного в лапы ОВК. – Фалькони усмехнулся, и Киру обнадежила эта усмешка, пускай суровая, таящая опасность. – Если они тебя хоть пальцем тронут, мы устроим переполох. Остальные – не мне вас учить, как себя вести. Ушки на макушке, рот на замке. Помните: это не отпуск на берег.
– Вас понял.
– Да, сэр.
– Конечно, капитан.
Хва-Йунг кивнула.
Фалькони похлопал по переборке:
– Грегорович, держи корабль наготове на случай, если нам придется срочно улепетывать. И следи внимательно за трансляцией с наших имплантов, пока не вернемся.
– Естественно, – пропел Грегорович. – Глядите сквозь ваши гляделки, а я буду за вами приглядывать. Вынюхивать-высматривать – просто восхитительно. Высматривать-вынюхивать – просто упоительно.
Кира фыркнула. Вне сомнений, разум корабля остался прежним, несмотря на долгий сон.
– Думаете, нас ждут неприятности? – спросила Нильсен у Фалькони, когда они вышли из рубки.
– Нет, – сказал Фалькони. – Но лучше перестраховаться, чем потом жалеть.
– Святая правда, – поддержала Воробей.
Они направились к центральному трапу «Рогатки». Фалькони возглавлял шествие. Вскарабкавшись по трапу, члены экипажа достигли шлюза в носовой части корабля. Там к ним присоединились энтрописты. Мантии Ищущих развевались в невесомости, словно паруса на ветру. Они наклонили головы, остановились и пробормотали:
– Приветствуем вас, капитан.
– Добро пожаловать на вечеринку! – сказал Фалькони.
В шлюзе стало тесно, когда там сгрудились девять человек, тем более что Хва-Йунг одна занимала столько места, сколько трое из них, вместе взятых, но, потолкавшись, они все-таки уместились.
Шлюз, как обычно, стал издавать невнятные звуки: зашипел, защелкал. Когда наружная гермодверь открылась, Кира увидела погрузочную платформу, точно такую же, как на станции «Выыборг», где она побывала уже больше года назад. Она испытала странное чувство – не вполне дежавю, не вполне ностальгию. То, что когда-то было знакомым, даже дружелюбным, сейчас выглядело бездушным, суровым и – хотя она понимала, что это просто нервы пошаливают, – жутковатым.
Их встретил небольшой шарообразный дрон, витавший слева от шлюза. Рядом с камерой горел желтый огонек, из динамика донесся мужской голос:
– Сюда, пожалуйста.
Выпуская струйки сжатого воздуха, дрон развернулся и полетел к гермодвери на другом конце вытянутого, обшитого металлическими панелями помещения.
– Похоже, лучше следовать за ним, – сказал Фалькони.
– Похоже, да, – согласилась Нильсен.
– Неужели они не понимают, что мы спешим? – возмутилась Кира.
Воробей прищелкнула языком:
– Ты словно дитя малое, Наварес. Нельзя торопить бюрократов. Сейчас идет война. Так что привыкни ждать, хотя времени в обрез. Иначе на войне и не бывает.
Фалькони прыгнул с края шлюза к гермодвери. Он медленно закружился в воздухе, подняв одну руку над головой, чтобы удержать равновесие.
– Любит же он покрасоваться, – хмыкнула Нильсен, выкарабкиваясь из шлюза и хватаясь за поручни на стене.
Один за другим они покинули «Рогатку» и пересекли погрузочную платформу с дистанционными манипуляторами на карданных подвесах и рифлеными ремнями, помогающими удержать грузовые контейнеры в невесомости. Кира понимала, что лазерные, магнитные и другие датчики сейчас незримо проверяют их удостоверения личности, ищут взрывчатку и оружие, контрабандные товары и так далее. У нее по коже побежали мурашки, и она ничего не могла с этим поделать.
На секунду у нее промелькнуло желание вызвать на лицо маску… но она поборола этот порыв.
В конце концов, она не собирается вступать в схватку.
Дрон скользнул в гермодверь и понесся в коридор, расположенный за ней, не меньше семи метров в ширину. После стольких месяцев, проведенных на «Рогатке», он казался прямо-таки огромным.
Коридор пустовал. Все двери в нем были закрыты и заперты. И за первым, и за вторым поворотом – тоже никого.
– Очень радушный прием, – сухо заметил Фалькони.
– Наверное, они побаиваются нас, – предположил Вишал.
– Нет, – сказала Воробей. – Они побаиваются ее.
– И не зря, – пробормотала Кира.
К ее удивлению, Воробей захохотала так громко, что ее смех эхом разнесся по коридору.
– Вот именно. Покажи им, на что ты способна.
Даже Хва-Йунг вроде бы удивила эта вспышка веселья.
Они прошли по коридору через все пять палуб защитного кольцевого модуля и в конце концов увидели, как и предполагала Кира, маглев – вагон на магнитной подушке. Боковая дверца вагона была открыта.