По ту сторону
Шрифт:
— Всего триста тридцать три дня, — подчёркнуто спокойным тоном произнесла Мора. — Ерунда по сравнению с годами войны.
Платье на ней старое, с чужого плеча, давит и натирает кожу, а ещё пахнет другим человеком. Прошлые годы, казалось, должны были сделать Мору непривередливой, но всякий раз, надевая наряд, её передёргивало от омерзения.
— На войне сразу ясно, кто твой враг, — произнёс из тени Милко. — А создания той стороны будут старательно изображать дружелюбие. Они прекрасны и милы, виртуозно играют словами. Ты и не заметишь, как пересечёшь
— Вы и во время войны нам не помогли. — Изнутри кольнуло злостью. — Думаете, меня можно соблазнить заколдованным золотом?
— Думаю, ты не встречалась с ними раньше и слабо представляешь, что они такое, — отозвался Милко.
— Представляю. Я вывела на чистую воду подменыша, а не вы.
Скверная история. В какой-то момент она стала замечать следы синяков и укусов на теле матери, и далеко не сразу они поняли, что чуть странный младший брат — подменыш.
— Нас осталось мало, мы не хотим потерять тебя, — примирительно произнёс Милко, и, вздохнув, девушка поникла.
У графа от первой жены было девять детей.
Первый, самый любимый и самый разбалованный, любил лошадей. Погиб на охоте, свалившись с лошади. Осталось их восемь.
Второй, гостя в деревне у родственников, подхватил корь. Родственники, испугавшись, не стали писать об этом родителям, а когда правда вскрылась, он был настолько плох, что врачи спасти ребёнка не сумели. Осталось их семь.
Третий, поссорившись с отцом, сбежал на фронт, и долгие годы не было о нём вестей. Пока год назад не вернулся в чине капитана.
Четвёртый последовал за братом, купив перед этим офицерский патент, и умер, обороняя никому не известный холм среди лесов. Осталось их шесть.
Пятый стал врачом и последовал по тому же пути. Рассорился с отцом и ушёл на фронт, чтобы позже вернуться живым и относительно здоровым.
Шестой получил хорошее образование, остался в поместье и умер от оспы. Осталось их пять.
Седьмой погиб на дуэли из-за глупой шутки. Осталось их четыре.
Восьмая, Мора, была поздним ребёнком и в силу возраста и пола никаких неприятностей страшнее цыпок на руках не нашла.
Девятый оказался подменышем, что свёл их мать в могилу и начал присасываться к остальным родственникам. Мора это заметила. Ей не поверили. Железный гвоздь и полученный от него ожог обнажили неприятную правду. Осталось их трое.
Вздох. Шов платья натирает бок и кажется, словно по спине что-то бегает.
— Пока все ваши доходы уходят на погашение долгов короне, мы все несвободны в своих решениях и поступках, — произнесла она, избегая взглядов братьев.
Всем известно, как в высшем обществе молодые люди поправляют своё положение. Удачной женитьбой. Но пока они в опале, даже самая ветреная девица не посмотрит в их сторону.
— Если это из-за предложения капитана Тарского, — начал Ветор, — то я уверен, он станет тебе хорошим супругом. Добрым и понимающим.
Улыбка, которой Мора ответила брату, даже при самом плохом освещении не сошла
— Капитан уже свёл в могилу двух жен, и это ещё без учёта любовниц. Детей у него больше, чем он может прокормить. Если вам так не терпится избавиться от меня, то отдайте лучше той стороне, от этого хоть какая-то польза будет.
— Нет, — упрямо наклонил голову брат. — Не знаю, кто наплёл тебе эту чушь, но капитан Тарский уважаемый человек. Ты будешь жить в довольстве и радости…
— Пока не умрёшь, рожая раз в год, — неожиданно перебил его Милко. — Брось, Мори не наивная девица, чтобы поверить в это. К тому же мы видели, как благородный капитан поступает с теми, кто не способен дать ему отпор. Ты такой участи хочешь для сестры?
Лицо Ветора пошло красными пятнами.
— То другое. Эти женщины были пленницами!
— Нет, не другое! — неожиданно для себя подскочила на ноги девушка. — Я лучше брошусь на нож, чем позволю этому человеку коснуться себя!
— Мори, — строго произнёс Ветор, сдвигая брови, но та, не дрогнув, смотрела в ответ. — Я не хочу, чтобы ты терпела лишения. Вполне довольно того, что пришлось пережить.
— Если для этого придётся лечь под мерзкого…
— Мори! — грохнув кулаком о стол, оборвал её Ветор.
— Подождите! — Милко поднялся, вклиниваясь между ними. — А что, если Мора сумеет противостоять чарам той стороны? Мы к этому времени уже встанем на ноги, и больше не придётся ютиться в подвалах.
— Милко! Ты хочешь продать нашу сестру этим тварям, словно она какая-то призовая лошадь?
— А вы с капитаном поступаете как-то иначе? — сощурилась девушка.
— Нет, постой, — вновь гася зарождающийся спор, произнёс Милко. — Мы её подготовим. У нас есть целый год до отбора. Ты научишь её защищаться, а я постараюсь сделать так, чтобы чары не вскружили ей голову.
— Едва она попробует их еду, и всё пропало, — вскричал Ветор, и Море показалось, что он в панике.
— Да, но они знают, что волшебная еда не способна по-настоящему насытить человека, потому будут кормить и обычной едой.
— Это плохая идея, — нахмурился брат.
— Вне всякого сомнения.
Глава 3. В которой Мора, попадает на ту сторону, стараясь не поддаваться её обаянию
Мора не заметила, как уснула. Разбудила её неожиданная тишина. Птица смолкла.
Едва бросив взгляд в сторону, девушка вмиг позабыла о неудобном платье, узких туфлях и больно впившихся в кожу заколках. Война и чума превратили некогда цветущий край в выжженную пустошь. Здесь же над коляской смыкали ветви дубы-великаны. Земли не видно за густой травой, а в лес не заглянуть из-за густо поросших кустов. Мора даже не сразу поняла, что не так. Отчего по спине бежит холодок, а глаза ищут, за что бы зацепиться. Буйная растительность подступала к самой дороге, но, вытянув руку, коснуться ветвей не удалось.