По законам гламура
Шрифт:
— Верно мыслите! — с интересом глядя на меня, согласился Светлов.
— Вот именно, что из одной зависти! — выпалил Дубов. — Светлана была очень милая девушка и очень способная!
— Да и Татьяна была не хуже! — поддержал его Самсонов. — Все при ней! И голос, и фигура! Потому-то первой и выбыла!
— Не спорьте! — попросил Сергеев. — Самой лучшей была Лариса!
«Ну, с вами все ясно! — подумала я. — Быть у источника и не напиться? Да никогда в жизни эти дельцы бы своего
— А нельзя было как-то подправить результаты голосования? Ведь давно известно, что важно не то, как голосуют, а то, как считают.
Мужчины переглянулись, а потом Сергеев сказал:
— Пробовал я с Серебровой — она председатель жюри — договориться, а она уперлась! Принципиальная, видите ли! Сказала: «Я сама в жизни всего добилась, никто меня наверх не тащил, лесенку не подставлял и ковер под ноги не стелил. Пусть и они сами всего добиваются!» Я было поднажать хотел, так меня ее телохранительница, как кутенка, из номера вышвырнула.
— У Серебровой телохранительница? — удивилась я. — Зачем ей? Ну, с Глахой все понятно! Если ее не охранять, то фанаты ее на кусочки разорвут. Но Сереброва? Неужели она думает, что на нее кто-то покусится? Или на ней бриллиантов навешано, как на новогодней елке игрушек?
— Ах, Таня! — вздохнул Светлов. — Да вы в смысл слов вслушайтесь! Тело-хранительница! То есть та, кто охраняет тело! Да и камешки ее тоже без присмотра оставлять нельзя! Любит Тома эти цацки, но и толк в них знает.
— Ну и что? — непонимающе воскликнула я.
— А то, что Дима, муж Серебровой, который ее, между прочим, на двадцать лет моложе, при ней с аккомпаниаторов начинал. А потом подсуетился и просквозил через постель к ней в мужья и продюсеры, совмещая еще и должность телохранителя. Он бы, конечно, сам с ней приехал, да с аппендицитом свалился. Вот он и нанял для Томы охрану.
— А поскольку свое теплое место никому уступать не собирается, то побоялся, что какой-нибудь мужик помоложе тоже может подсуетиться и вытеснит его? — догадалась я.
— Правильно! — одобрительно сказал Светлов. — А Вероника эта любому мужику сто очков вперед даст и обгонит. Деньги получает немалые, но отрабатывает их полностью! Ее частенько наши олигархи нанимают, когда нужно на партнера впечатление произвести. А что? Она и красива, и умна, и языки знает, но свой держит за зубами! А главное, дерется так, что любо-дорого посмотреть!
— Так эта Вероника здесь в качестве надсмотрщицы? — уточнила я, решив обязательно получше познакомиться с этой девушкой. — Чтобы Сереброва ни с кем романа не закрутила?
— Серьезного романа! — поправил меня Светлов. — Мелкие грехи в счет не идут!
— Ладно! С этим разобрались! — подвела я итог и спросила: — А что же было потом?
— Падеж! — кратко ответил Сергеев.
— Не поняла, — насторожилась я.
— А чего тут непонятного? — делано удивился он. — Было десять человек, трое выбыло естественным путем, а еще двое — неестественным. В больнице они.
— Опа! — не удержалась я. — И с какими диагнозами?
— У одного — понос, а у второй — рвота, — объяснил он.
— Что наводит на мысль о пищевом отравлении, — задумчиво сказала я.
— Вот именно! — вздохнув, согласился со мной Дубов. — А поскольку сейчас по всей стране молочную продукцию не лягает только ленивый, то подозрение в первую очередь падает именно на йогурты.
— Я за свою продукцию отвечаю целиком и полностью, но ведь и на газированные напитки могут подумать, — поддержал Дубова Самсонов.
— Да и мои колбасы могут под подозрение попасть, хотя я предупредил завпроизводством, чтобы он ухо востро держал, — добавил Сергеев.
— Моими крекерами, печеньем и конфетами отравиться невозможно, но на чужой роток не накинешь платок, — вдохнул Щукин. — Мало ли что болтать начнут?
— Хуже всего мне, — невесело сказал Шишкин. — Ну, с хлебом-то все понятно — им отравиться нельзя. Но пирожные! Это же скоропортящийся продукт! Их, конечно, кладут в холодильники, а они в гостинице… — Он горестно махнул рукой.
— У меня все оборудование нормально работает! — возмутился Тумасян. — И холодильники в номерах в том числе!
— Да они у тебя от старости скоро собственной смертью загнутся! — усмехнулся Шишкин.
— Их постоянно осматривают и чинят, если надо, — разозлился Тумасян. — И вообще, если хотите знать, то главное подозрение падает на мою кухню! Я после первого случая шеф-повара вызвал и… — Он выразительно погрозил кулаком. — А тот клянется и божится, что мы здесь ни при чем!
— Подождите, а что говорят врачи? — спросила я.
— Да заезжал я в больницу! — сказал Дубов. — А мне там сказали, что результаты анализов еще не готовы.
— Ладно, подождем, — сказала я и попросила Светлова: — Давайте поподробнее и с самого начала: что и как было.
— Хорошо! — согласился он. — С самого начала конкурса бессменным лидером был Виктор, но накануне пятого тура у него вдруг началась сильнейшая диарея, и он был снят с конкурса по состоянию здоровья. Кстати, это заболевание бывает и на нервной почве, — заметил Светлов.
— Так называемая медвежья болезнь, — кивнула я и, подумав, сказала: — Может быть, действительно у него нервы сдали?