По зову сердца
Шрифт:
Для Нины с Мируной день выдался насыщенный эмоционально, и они немного посидев, занимаясь своими делами, вскоре легли спать. Ещё печурка не успела остыть, как в дверь постучали.
– Светлая леди, светлая леди...
– надрывался женский голос.
– Не светлая леди, а леди Нарибус и не толкайся, не пущу, - раздражённо ответил мужской.
Нина ничего не соображая приподнялась, дотянулась до полешка, открыла дверцу печки и бросила его туда.
– Леди Нарибус, леди Нарибус, - крики продолжались.
Нина
– Леди Нарибус, помогите!
Спросонья не сразу что-то сообразишь, но непрекращающийся женский крик выводил из сна и всё более становилось тревожно.
– Чего это у них там случилось?
– прошептала Мируна.
– А я почём знаю, - выползая из-под одеяла, проворчала леди. С тепла да на мороз выходить не хотелось, но одеваться тоже лень, может там какой пустяк? Но тут прошила мысль «Дар!». Сонную одурь скинуло мгновенно.
– Сейчас, сейчас, что случилось, - закричала она, зажигая светильник и ища одежду.
– Дети, леди Нарибус, у нас несколько детей задыхаются так же как вы! Круль говорил, что у вас есть снадобье, - надрывалась женщина.
Нина оделась по-походному, причёсываться не было надобности, на ночь она заплетала косу и сейчас это было кстати. Схватила тавегил, были ещё таблетки от диареи, для снижения температуры, леденцы для горла, но если дети так же как она надышались, то хватит только тавегила. Больше она ничем помочь не могла, если бы часто дома болела, тогда да, а так даже жаль, что опыта никакого.
Она выскочила, за ней сразу метнулся мужчина из тех, кто сопровождал её в город.
– Я с вами миледи, - коротко сказал он.
– А здесь кто останется?
– Да, вон молодняк Селвина кемарит рядом.
Нина заспешила за одной из золовок круля. Она забыла, как её зовут, но сейчас было не до этого. Та тянула леди за собой и пыталась объяснить всё сразу. Говорила про Селвина, какой он хороший, но грозный, про то, что места для жилья многим не хватает, про уборку, про Пузыриху какую-то, про детей. Думали, что они заболели, так случается, но чаще с маленькими, а тут двое старших слегли и маленькая девочка. Ругала она Вилду, снова упоминала Пузыриху и всё это пока не поднялись на третий этаж.
Дети лежали рядами и спали, лишь больные находились в сторонке и ни о каком сне не было и речи.
– Послушайте, я не лекарь, я дам им тоже самое, что выпила сама, но поможет ли?
– Сделайте хоть что-то, старшие ведь уже работники, не зря же их растили, - запричитала женщина. Нина посмотрела на неё, но ничего не сказала. Подошла к подростку.
– Принесите воды, чтобы запить лекарство и одежду, пока есть запах, им нельзя здесь находиться.
– Куда же я их поселю?
– Не знаю, неужели никто не может принять детей на два-три
– Ой, не знаю, ночь же, ни к кому не достучаться, - начала сомневаться сноха круля.
Другая женщина подошла и передала воду леди. Нина приблизилась к юноше, лицо его чуть опухло, дышал он с трудом, но больше от испуга и от сухости в горле. Девушке доводилось видеть на картинках отёк Квинке и там было всё ужасно, здесь же всё легче.
– На, выпей эту конфетку, не жуй, а заглатывай, - подала воды, - молодец, одевайся, пойдёшь со мной.
– Куда вы его забираете?!
– испугались женщины.
– Вы нашли место где ему спать?
– Нет, но...
– Значит к себе, - устало вздохнула Нина.
Подошла к следующему юноше, он почти в кровь растёр глаза и ничего не видел.
– Открой ротик и проглоти то, что я тебе дам, - велела она, - теперь запей. Молодец. Помогите ему одеться.
После она подошла к девочке. Та лежала тихо и испуганно смотрела на взрослых.
– Тебе тоже тяжело дышать?
– тихо спросила её Нина. Девочка замотала головой.
– Тогда что у тебя болит?
– Ничего, - так же тихо ответила она.
– А почему ты не спишь?
– Диди тяжело дышал, я думала он умирает, - пожаловалась девочка.
– Ты испугалась?
Малышка с тревогой посмотрела на женщин и спряталась под одеяло.
– Присмотрите за ней, может просто переволновалась, - пожала плечами леди и посмотрела, что ребята уже одеты.
– Идёмте, - вздохнула она.
– Миледи, вы не можете пустить их к себе. Они уже почти взрослые, - начал убеждать её сопровождающий мужчина.
– Возьмите их к себе, - предложила она в ответ, - видите же, им тут находиться смерти подобно.
– Ночью в дом Вилхелма не попасть, а я тута, - принялся оправдываться ледяной.
– Тута, - передразнила его Нина.
Иногда ничего рассказывать не надо, всё видно из небольшого жизненного эпизода. А ей получается больше всех надо. Леди сердилась, но вели ребят за собой.
– Может круля разбудить, - решился предложить мужчина.
Нина пожала плечами.
– Разбудите.
– Тык мне вас оставить нельзя, а эти ушли куда-то.
– Вы предлагаете мне идти будить Селвина? Что он может сделать? Пойти лично стучать в дом Вилхелма?
– Ну не знаю, все же это его дети, - растерялся ледяной.
Нина шагала дальше, следя, чтобы больные поспевали за ней. В голове крутилось, «его дети, его дети», а может это «Его дети»? Не просто подопечные, а его дети? Она остановилась.
– Что вы имели в виду, когда говорили «его дети»? Он их круль или он их отец? Я что-то не всё понимаю, как тут у вас устроено.
– Круль признал своё отцовство и забрал в род пятерых, а остальные живут у матерей.