По зову сердца
Шрифт:
– Нина, я не знаю, как показать, что природа не дура, - пожаловался Дар.
Голос Дара помог ей утихомирить свою мелкую обиду и понять, что небольшой стресс от происходящего уже прошёл мимо.
– Солнышко, ты там в картинках-то хоть не выражайся, мало ли что в сердцах не скажешь, - совершенно спокойно, как и положено леди, с достоинством произнесла она нравоучение.
Нина ещё немного постояла рядом, но улыбки ледяных её очень смущали. И чего она из-за этой пастилы разнервничалась! Правда теперь все знают, что это она усложнила общение с лутами, им теперь сладости
Леди вернулась к домику, рассказала короткую версию происходящего Мируне и чинно уселась на лежанке, сложив ручки на коленях.
Ещё не меньше часа потребовалось, чтобы доставить разнообразный рацион подкормки для лутов и запрячь их в фургоны. Нина теперь стеснялась выходить на улицу. Ей казалось, что все обвиняют её в том, что массу вкусностей пришлось выгрести из её посылок для лутов.
Вернулся Дар, она вяло поругала его, что он полез к вожаку.
– Он такой страшный!
– бубнила она.
– Он не страшный, он великий!
– Я не в том смысле, что он страшен, как бяка, а в том, что страшно рядом с ним, а ты полез!
– настаивала Нина.
– Ты тоже, - отбивался мальчик.
Так и препирались они, пока Мируна не поставила им на стол еды.
– Мируночка, сходи, послушай, что там обо мне говорят, - жалобно попросила леди.
Юный лорд хмыкнул, но счёл нужным успокоить Нину.
– Не волнуйся, все в восторге от твоей храбрости, когда ты пальцем тыкала в ноздри вожаку.
– Я не тыкала!
– возмутилась девушка.
– Ну руками махала, - поправился Дар, - Селвин белее снега был, когда ты полезла оправдывать своё расточительство за счёт вожака. Нина, как ты могла? Я когда просил тебя положить побольше пастилы, ты сказала, что у меня всё слипнется, а потом взять и отдать всё лутам!
– Это ж надо, - с удовольствием воскликнула Мируна, - не думала, что увижу, как благородная леди с не менее благородным лордом из-за конфетки разругаются. Ан нет, дожила!
– Пастила не конфетка, - отвернулся Дар.
– Не ругаемся мы вовсе, - фыркнула Нина и протянула мальчику оттопыренный мизинец. Он вздохнул и, не особо поворачиваясь, всё же протянул в ответ скрюченный мизинчик, и ловко уцепившись за Нинин палец, начал трясти руку, проговаривая:
– Мирись, мирись, и больше не дерись.
– А если будешь драться, - подхватила леди, и вместе закончили, - то буду, кусаться. А кусаться нам нельзя, потому что мы друзья!
В отдельно взятом фургоне наступили мир и тишина. Дар лежал, рассматривал нарисованные Ниной картинки и не заметил, как уснул. Вскоре заглянул в гости Селвин и после того, как девушки покормили его, он снова убежал.
– Неугомонный, - прокомментировала Мируна.
– Иво говорит, что их круль хочет выразить недоверие имперо и опасается, что уже поздно это делать. Слишком крепко тот у них сидит.
– Не вовремя мы приехали, - вздохнула Нина.
– А у меня бабка всегда любила повторять, «когда сладко встречают, то после может горько оказаться. А вот когда в лихое время знакомство
– Ох, Мируна, если бы всю жизнь можно было бы по полочкам разложить, то как всё просто было бы. По-твоему, получается, что коль радушно гостей встречаешь, значит, плохое скрываешь? А коль всю изнанку сразу напоказ, то вроде как есть надежда, что хуже уже не будет?
– Ну не знаю миледи, а только бабка так говорила, - надулась горничная.
– Ты, когда лутов менять будут, сходила бы Иво подкормила, а?
– Вот ещё, - фыркнула девушка, но на остановке всё же собрала ему поесть, а он уже у дверей толокся, её дожидался.
Луты везли быстрее бегущей лошади, но в этот раз не торопились, и получалось медленнее, чем даже на устроенной для Нины прогулке к пещере. Время от времени домик плавно останавливался, слышно было, как погонщик разговаривает с животными и снова ощущалось движение.
Нина смотрела в окошко, но однообразный снег с льдинами быстро надоел. Дар проснулся, поел и на очередной остановке убежал к ледяным. В сопровождение были взяты несколько старших ребят из рода Селвина, и они с удовольствием общались с юным лордом. Нина, узнав об этом, сунула убегающему лорду хотя бы сухариков.
Круль на каждой остановке подходил, спрашивал, не нуждается ли Нина в чём, как она себя чувствует, как её настроение. Ну, какое может быть настроение, когда скучно?
Но девушка улыбалась, говорила, что всё хорошо, лишь бы Сэл не нервничал. Он уходил, а она долго сидела ещё и вспоминала, как он на неё смотрел, как держал за руку, прижимал её к губам, к щеке, и даже не замечал этого. А уж с какой тоской он провожал её взглядом, когда караван снова трогался в путь! Никто никогда в жизни так не тосковал по ней, не беспокоился за неё, даже родители. Нине казалось, что она невероятно ценная, особенная, просто уникальная, и всё это благодаря трепетному к ней отношению Сэла.
Луты везли всю ночь, меняясь, каждые полчаса. Селвин попросил у Нины листы бумаги и записывал, как состоялся контакт с вожаком, о чём они договорились и как их поджидали луты на протяжении всей дороги. Он был в неописуемом восторге от происходящего и хотел, чтобы остались записи о случившемся.
Нина удивлялась, как же обмен товарами между городами? Оказалось, всё и проще и сложнее. Остались, проложены узкие дорожки с рельсами между городами, по которым и толкают круглосуточно тележки. Лутами они воспринимаются как игрушки, поэтому животных к работе не привлекают.
Да и целый пласт рабочих образовался занимающихся ремонтом этих узкоколеек, изготовлением новых тележек и собственно продуманным толканием. Часть сцепленных тележек едет вниз по горке, за их счёт поднимается навстречу другая часть. Ещё Селвин показал руками, что можно беспрестанно дёргать большой рычаг прикреплённый к тележке туда-сюда и несколько сцепленных маленьких повозок будут катиться как бы сами.
– У них много секретов, - закончил объяснения круль про рабочих обеспечивающих города доставкой продуктов.