Победитель получает все
Шрифт:
— Но если он мертв, — спросила Фишер, — кого вы держите в погребе?
— Зомби, — ответил Медлей. — Мертвое тело, оживленное колдовской волей. Мы точно не знаем, что произошло, но Мортис защищал нас от нападения колдовских сил и не смог уберечься. Заклинание убило его, но он сумел удержать свою душу в мертвом теле. В известном смысле он и жив и мертв одновременно. К несчастью, тело его продолжает медленно разлагаться, он постоянно испытывает боль. И поэтому… довольно вспыльчив.
— Он запер себя в разлагающемся теле, как в тюрьме, —
— Его звали Маска, но он в те дни называл себя Мортисом, — сказала Даниель. — Шутка в некотором роде.
— Хорошо. Давайте познакомимся с трупом, — предложил Хок.
— Думаю, вам будет трудно с ним поладить, — заметил Медлей.
Он опять нагнулся и, собравшись с силами, дернул за кольцо. Крышка люка откинулась на скрипящих петлях, и в комнату ворвался поток морозного воздуха. Хок поежился от холода, его руки покрылись гусиной кожей. Адамант зажег лампу и начал спускаться по узкой деревянной лестнице, которая вела в темноту погреба. Даниель подобрала подол платья и последовала за ним. Хок и Фишер переглянулись и тоже начали спускаться. Замыкавший шествие Медлей закрыл за собой крышку люка.
В погребе было темно и очень холодно. Хок закутался в плащ, из его рта шел пар. Спуск по лестнице казался бесконечным. Наконец лампа Адаманта осветила большую квадратную комнату с голыми стенами, заполненную большими глыбами льда. Все предметы покрывала сверкающая изморозь, а лампу окружала слабая радужная дымка. В середине комнаты на грубом деревянном стуле неподвижно сидело маленькое мумифицированное существо, закутанное в белый плащ. Подойти к мумии было невозможно, и Хоку пришлось рассматривать ее на расстоянии. Кожа на лице превратилась в кожаную пленку, обтягивающую череп, а ладони — в костяные клешни. На месте глаз — ввалившиеся впадины с плотно закрытыми веками. Остальные части тела скрывал плащ, чему Хок был только рад.
— Я так понимаю, что лед нужен, чтобы защитить тело, — прошептал он наконец.
— Холод лишь замедляет процесс разложения, — ответил Адамант.
— Мне кажется, было бы милосерднее не мучить беднягу, — сказала Фишер.
— Вы не понимаете, — не согласился Медлей. — Он не может умереть. Его душа привязана к телу, пока оно существует хоть в каком-то состоянии.
— Он принес такую жертву ради меня, — уточнил Адамант, — потому что я нуждался в нем. — Его голос прервался. Даниель сочувственно положила руку на плечо мужа.
Хок дрожал, и не только от холода.
— Вы уверены, что он все еще здесь? Он слышит?
Мумифицированное тело зашевелилось. Запавшие веки открылись, обнажив ярко-желтые глаза.
— Может быть, я и мертв, капитан Хок, но не глух. — Голос мертвеца был низким и хриплым, но удивительно ровным. Его взгляд остановился на Хоке и Фишер, а рот искривился, что, наверное, означало улыбку. — Хок и Фишер. Единственные честные Стражи в Хейвене. Я много слышал о вас.
— Я надеюсь, ничего хорошего, — сказала Фишер.
Мертвец едва заметно усмехнулся.
— Джеймс, ты попал в прекрасные руки. У твоих телохранителей грозная репутация.
— Если забыть про случай с Блекстоуном, — уточнила Даниель.
— У всех бывают неудачи, — спокойно сказал Хок. — Вы можете быть уверены, мы защитим вас, сэр Адамант. Любому, кто захочет добраться до вас, придется иметь дело с нами.
— И мало найдется тех, кому это сходило с рук, — добавила Фишер.
— Кровавые существа едва не одолели вас, — возразила Даниель. — Если бы не вмешался Мортис, мы все были бы мертвы…
— Помолчи, Денни, — остановил ее Адамант. — Любой человек может быть побежден колдовством. Поэтому мы и просим Мортиса о помощи. Мортис, тебе что-нибудь нужно? Скажи, раз мы пришли. Ты знаешь, мы не можем долго выносить холод.
— Больше мне ничего не нужно, Джеймс. Но ты должен быть осторожным. Скоро выяснится, что твои шансы на избрание гораздо сильнее тревожат Советника Хардкастла, чем он признает публично. Он нанял первоклассного колдуна и пустил его по твоему следу. Кровавое существо — всего лишь одна из дюжины тварей, которых колдун вызвал из глубин тьмы. Я помог вам сегодня, но мои силы тоже не беспредельны. Мой противник — мастер своего дела.
Адамант хмуро произнес:
— Хардкастл должен знать, что ему запрещено использовать магию во время выборов.
— Нам тоже, — сказал Медлей.
— Это другое дело, — поспешно произнесла Даниель, бросив быстрый взгляд на Хока и Фишер. — Мортис использует магию, чтобы защищать нас.
— Совет не интересуют такие тонкости, — возразил Мортис. — В принципе мое присутствие в вашем доме противозаконно. Не могу утверждать, что меня такое положение смущает. Но Совет никогда не поощрял использование магии. Верно, капитан Хок?
— Верно, — согласился Хок.
Мортис вздохнул.
— Все кандидаты применяют какую-нибудь магию. Иначе у них не останется никаких шансов. Магия — нечто вроде взяток и коррупции; все знают о них, но закрывают глаза. Не понимаю, почему такое положение должно внушать мне отвращение. В конце концов, мы живем в Хейвене.
— Судя по всему, смерть совершенно не ослабила ваши способности, — заметил Хок.
Рот Мортиса исказился.
— Я обнаружил, что смерть великолепно прочищает мозги.
— Капитан Хок, на чью сторону вы встанете, когда дело дойдет до колдовства? — резко спросила Даниель. — Вы не собираетесь выдать нас и лишить Джеймса возможности участвовать в выборах?
Хок пожал плечами.
— В первую очередь мне приказано охранять жизнь Джеймса Адаманта. Я согласен на все, что облегчит мою работу.
— Ну, если этот вопрос мы решили, надо идти, — предложил Адамант. — У нас много дел и мало времени.
— Тебе действительно нужно идти, Джеймс? — спросил Мортис. — Ты не можешь еще ненадолго остаться и поговорить со мной?