Победу ни с кем не делим!
Шрифт:
Послышался стон. Дрон опустил в люк руку. В тот же момент оттуда показалась окровавленная голова. Это был другой солдат. По всей видимости, именно он стрелял в своего дружка. Снизу его подсаживал Москит. Еще немного, и вот уже Дрон тянет его, обхватив за туловище вверх. Посеченный комбинезон весь в крови и дымится. Бессмысленный взгляд. Вояка что-то шепчет губами и даже не пытается помочь тем, кто тащит его наверх. К машине подскочил Банкет. Еще немного повозившись, раненого извлекли, сняли с брони и уложили на бруствер. Спрыгнув следом, Москит тут же развернул свою «неотложку» и принялся колдовать над солдатом. Через пару минут мужчина стал постанывать. Москит многозначительно посмотрел на Антона:
– В состоянии говорить.
Антон подошел ближе. Мужчина лежал на спине, отрешенно глядя в небо, и часто дышал, словно воздух обжигал ему губы.
– Как тебя зовут?
Пленник даже бровью не повел.
– Он хоть и был в шлемофоне, но от разрыва оглох.
– Совсем? – зачем-то спросил Дрон.
– Да нет, – покачал головой Москит. – Но слух ему уже не понадобится. При таких ранениях спасает только немедленная операция. Его раздуло от внутренних кровоизлияний.
– Не бачу, что ты говоришь, – прохрипел тем временем пленник.
– Наш пострел везде поспел, – протянул Дрон.
Антон не понял, кого он имел в виду, украинского президента или конкретно этого солдата.
– Ты хочешь, чтобы твоя мать узнала, где тебя искать? – Антон наклонился над раненым.
Хохол перевел взгляд на Антона:
– Сирота я.
– Вот и слух прорезался, – резюмировал Дрон.
– Ты как здесь оказался? – продолжал спрашивать Антон. – По собственной воле или по принуждению?
– Какое тебе дело? – украинец попытался приподняться, но не смог. На губах появилась розовая пена.
Москит присел в изголовье и приподнял ему голову.
– Мы должны были обучать… Ночью, едва вышли в первый район, два расчета убежали. Мы были дублерами… Нас уверяли, что москали спугаются…
– Все ясно, – проговорил Антон.
Неожиданно украинец закашлялся, и стал покрываться пятнами. Лицо исказила судорога. Не желая стать в очередной раз свидетелем того, как человек покидает этот мир, Антон развернулся и направился осматривать остальные машины. Спецназовцы со знанием дела готовили их к подрыву. Лавр снял блок, отвечающий за работу системы опознавания самолетов. Кот, Дрон и Джин размещали на установках небольшие заряды. Все знали, как наименьшим количеством взрывчатки нанести максимальный ущерб. Антон отказался от мысли подорвать эти машины полностью. Если произойдет детонация боеголовок и твердотопливных двигателей ракет, то в радиусе нескольких сот метров может не остаться ничего живого. Поэтому Антон приказал взорвать только аппаратные отсеки, двигатели, а боевые части разрушить механическим путем.
* * *
С утра Васо был в плохом расположении духа. Он не смог выспаться. Причин тому было несколько. Но главная – это, конечно же, приезд американца. Явившийся уже ночью, Дэви Седжвик сразу дал понять, что вопреки договоренностям Васо предстоит и впредь лично участвовать во всех акциях, а допущенный в больнице прокол он должен немедленно исправить. Причем способ, на котором настаивал американец, был даже для Васо чересчур жестоким. Ему предлагалось уничтожить ту часть журналистов, на которую Дэви не сможет оказать влияние. С остальными американец обещал уладить проблемы сам.
Нельзя сказать, что для палача Васо было легко отдавать подобные команды и убивать, например, своих сограждан. Но он делал это во благо собственного народа, его большей и лучшей части. Какую ценность может иметь для возрождающейся Грузии такой червь, как обыкновенный деревенский житель? Кормит население? Он не многим отличается от той скотины, которую сам растит на убой. С другой стороны, для Европы этот человек, лежащий в луже крови и при соответствующем оформлении кадра – жертва русских. Это общественный резонанс, новые валютные вливания, материальная помощь, низкие таможенные пошлины на ввоз того же вина. Всего и не перечесть. Убить одного во благо десяти – это гуманно! Он тот же солдат, погибающий на передовой, за свой народ. К тому же сама власть в Грузии держалась на жестком контроле оппозиции, запугивании противников президента и даже физическом устранении неугодных. Часть убийств носили демонстрационный и устрашающий характер. Да, в общем смысле они преподносились как несчастные случаи или естественная смерть, но народ знал, такая участь почему-то постигает тех, кто начинает в открытую критиковать Мико и призывать к борьбе. Еще в древности было известно – любая власть должна уметь в первую очередь защищаться. Тем более в такой стране, как Грузия. Большая часть людей здесь до сих пор смотрит на Россию с ностальгией. Тяжело приходится молодым, прогрессивным политикам, взявшим курс на Запад. Что греха таить, думал Васо и о собственном благополучии. Ни для кого в Грузии уже не являлось секретом, что деньги на зарплату государственным чиновникам идут из США. Может, наступит время, и его страна станет чем-то вроде Калининградской области для России. Ведь американцы уже хозяйничают здесь, как у себя дома. Им нравится гостеприимный и самобытный народ, и они взяли его под свою опеку. К тому же Грузия играет не последнюю роль на Кавказе. Здесь пересекаются интересы многих стран. Васо сокрушенно вздохнул. Сколько еще придется пережить? Ведь надо переступить через себя, быть безжалостным, терпеть невзгоды… Он на переднем крае новой истории. Это большая ответственность. Сегодня ночью Дэви намекнул, что если Васо не будет справляться в полной мере со своими обязанностями, его увольнение состоится совершенно не так, как себе это представляет большинство обыкновенных людей. Он – носитель информации, огласки которой будут избегать и по прошествии ста лет. Поэтому у него один выход – быть на своем месте и делать так, чтобы его работа устраивала хозяев. С другой стороны, он бы лучше расправился еще с десятком грузин или осетин, нежели с представителями европейских государств. Жизнь Васо сложилась таким образом, что он постоянно ощущал себя слугой. В присутствии хозяев Васо чувствовал себя человеком второго сорта. Ему хотелось услужить, и не всегда это было уместно. Оставаясь после таких моментов наедине с собой, он злился и становился сам себе противен. Начинал вспоминать тех, кто мог видеть его очередную попытку угодить. Клялся, что больше так делать не будет. Но каждый раз все повторялось. Что это? Врожденная потребность быть холуем или недостаток образования? А может, мудрые европейцы придумали прибор, который на расстоянии превращает людей в рабов? Он стал приглядываться к президенту, который почти всю свою жизнь учился. Но, к удивлению, обнаружил у него те же самые наклонности, что и у себя. Так или иначе, но для Васо убить американца или европейца было все равно что поднять руку на божество. Тем более он прекрасно понимал, что в конце концов все становится явным, и такие преступления всегда всплывают. Перед глазами стояла картина увиденного в юности фильма о Нюрнбергском процессе, потом вдруг вспомнились кадры повешения одного из диктаторов стран Персидского залива и совсем недавний случай в Югославии. Там поймали Караджича и предали суду Гаагского трибунала. Васо пытался успокоить себя, что он выполняет инструкции людей, которые являются представителями стран, вершивших эти суды и казни. Ведь как решит Америка, так и будет. С другой стороны, русские в этот раз не пошли на поводу у Запада. Они повели себя так, как никто не ожидал. И Америка вдруг сделала вид, будто она в стороне. Где ее обещанная поддержка с моря? Почему уже вечером господство в воздушном пространстве перешло к русским? Пусть Мико поторопился и не дождался кораблей НАТО, но рядом находится страна, которая входит в состав этого блока. Значит, не так силен Запад, как пытается показать это миру. Да и грузинская армия оказалась не на высоте. На всех углах кричат, что большая Россия навалилась всей своей мощью на несчастную Грузию. Но кто, как не Васо, имеющий прямое отношение к разведке, знает, что пропускная способность тоннеля, соединяющего юг северного соседа и Осетию, не позволит даже в течение суток перебросить в район боевых действий хотя бы одну армию. Ведь через тоннель идут не только колонны техники. Обратным потоком передвигаются беженцы и вывозят раненых. Причем все это происходит под постоянным обстрелом, налетами авиации и действиями диверсионных групп. А где армады русских самолетов? Они минимальными силами разнесли годами отстраиваемую систему ПВО и военную инфраструктуру.
Кроме тяжелых мыслей, Васо не давали покоя комары и мелкие насекомые, забравшиеся под одежду. Вначале Васо попытался вздремнуть в кресле командира БТР, но затекла спина и стала ныть больная нога. Тогда он перебрался на улицу и пристроился на брезенте, где рядком отдыхало его войско, свободное от караула. Потом словно кто-то толкнул в бок, и он отправился проверять охранения, прихватив с собой кроме Расюка еще троих наемников. На первом же посту разбуженный голосами Васильев спросонья схватился за автомат и с перепугу чуть не перестрелял прибывших с проверкой начальников. Расюк набил ему морду, пригрозил в следующий раз убить, и они отправились дальше. Как Васо и предполагал, остальные караульные тоже спали, поэтому утро он встречал разбитым и злым.
Без аппетита пережевывая завтрак из американского сухого пайка, Васо сидел на земле, прислонившись спиной к стволу дерева. Погруженный в свои мысли, он не сразу услышал позади себя шум.
– За «козла» ответить придется!
– Да пошел ты…
Раздался звук оплеухи и вскрик. Стало ясно: объединившееся для войны с москалями отребье вновь выясняет отношения. Все больше его так называемая группа напоминала волчью стаю. На учебном центре они вели себя не идеально, но совсем иначе. Одной из причин резкого ухудшения дисциплины стало поражение грузинской армии. Скрыть этот факт было невозможно. Группа перемещалась по тылам воюющих частей, и наемники видели беспорядочное отступление своими глазами.
Васо вскочил со своего места и повернулся в сторону шума. Сцепились представитель Прибалтики и украинец.
– Расюк! – позвал Васо. – Почему они дерутся?
Тот, взяв автомат, направился в сторону забияк:
– А ну прекратили!
Наемники замерли, настороженно глядя на оружие в руках старшего, и нехотя отпустили друг друга.
Заработал спутниковый телефон. Васо торопливо приложил его к уху. Как и следовало ожидать, это снова был куратор.
– Тебе пора выдвигаться в район, – с ходу перешел он к делу. – Они поедут на микроавтобусе синего цвета.
Американец назвал номерной знак. Также сказал, что спереди и на боках машины есть буквы «TV».
Васо убрал телефон в карман и огляделся. Наемники вяло бродили по поляне.
– Строиться! – скомандовал он. – Расюк, проверь людей и грузитесь. Выезжаем.
С этими словами Васо направился переобуваться. Тапочки, которые он был вынужден носить из-за больной ноги, нужно было сменить на ботинки.
– Где Горелый и Пава?! – неожиданно завопил Расюк. – Я их с утра не видел.
Васо остановился и обернулся. Стоявшие в две шеренги наемники озирались по сторонам.