Побег куманики

Элтанг Лена

Такое не могло бы произойти, будь все устроено как положено, с толпой народу — нужного и ненужного, десятком крутых профессионалов и прикормленной съемочной группой телевидения. Но это была бы уже не ты, Фиона, и не твоя экспедиция.

Ты пишешь о символике луны, о женственном свойстве периодичности, о том, что зеркало связывают с мышлением, как инструмент самопознания… К чему это все?

Тебя послушать, так космос смотрится в человеческое сознание, как беспредельный зияющий Нарцисс. Уверяю тебя, Фиона, в моей университетской программе были и Шелер, и Клакхон,

и даже Камю, тебе не стоило трудиться.

Если уж говорить и думать о серебряной штуке, которую вы с Оскаром вьщали мне — точнее, предоставили возможность выбрать самому, — то меня больше занимает рыбина, вчера разглядывал ее целый вечер, пытаясь определить значение.

Ведь, если я правильно понял, каждая из найденных нами средневековых игрушек должна иметь значение?

В тот день Оскар Форж говорил, что рыба в алхимии означает тайную субстанцию, а в китайской мифологии — богатство и изобилие.

Ничего не скажешь, подходящий для меня артефакт! Изобилие мне не помешало бы, если учесть, что возвращаться в Лондон будет не на что. Да и незачем, судя по всему.

Добавить к этому можно то, что одна рыба у китайцев означает одинокого человека, сироту или холостяка. Улавливаешь, Фиона?

У кельтов рыба — кажется, форель — символизирует высшее знание богов. Ха-ха-ха.

У египтян — это фаллос Озириса. У греков — символ плодовитости. Ну это тебе виднее, моя дорогая.

Что касается культа Адониса, то рыба — жертвоприношение для мертвых, а у римлян означает похороны… Не дождетесь!

Но это шуточки, а на деле я понятия не имею, к какому слою можно отнести эту погремушку. Было бы там три рыбины с одной головой, как на том зеркале, что ты нашла в монастыре Сен-Огастине.

Да, да, не удивляйся, я и это знаю! я читал о тебе все, что можно найти в сети, я люблю узнавать подробности про своих женщин.

Я разыскал в интернете отчет о раскопках в римских катакомбных церквах. Там находили печати и лампады с изображением рыб как секретного знака Иисуса Христа.

Это и понятно: буквы греческого слова «рыба» (ichthus) образуют акроним слов Iesous Christos Theou Huios Soter, впрочем, это и школьнику известно, а вот то, что новообращенных называли pisciculi, для меня было новостью.

И кстати — нашла ли ты объяснение своей жемчужине? Ты ведь не можешь без объяснений.

Отвечай сегодня же, я нашел удобное кафе и проверяю почту каждое утро. К тому же они подают горячие плюшки с ежевичным джемом!

Скучаю с каждым днем все больше.

Густоп

Без даты

Фиона, о чем ты?

Я всю ночь перечитывал твое письмо — вернее, письмище, боже милосердный! я его даже распечатал и взял с собой — перечитывал и окончательно запутался. Позволь мне усомниться в твоей версии, хотя она неожиданна и изящна, как, впрочем, все, что ты делаешь.

Но я сделаю то, о чем ты просишь. Или скорее то, что ты велишь.

Хотя

это представляется мне невыполнимым, потому что профессор отказывается со мной разговаривать. Вчера я встретил его на лестнице и уверяю тебя — он либо пьет горькую, либо пытается получить золото из ртути в гостиничных условиях. В крайнем случае я передам твои записи с room-сервисом, ему их положат на подносик с апельсиновым соком, уж подносик-то он наверняка приберет.

Поискал в интернете подробности про Кефалайю.

Нашел жалкие крохи, полагаю, у тебя на руках источник получше, стихи меня поразили — силлабика чужого языка, совсем чужого, вязкого, грубого, проступает сквозь марлевый английский перевод.

Помнишь, как доктор Мессих обошелся с найденной в египетском погребении птицей из сикоморы? Он построил ее копию из легких материалов и запустил в воздух. И что же — птичка оказалась моделью планера! То, как тщательно ты копаешь свою коптскую версию, наводит меня на мысль, что ты ищешь планер внутри сикоморовой вороны.

Впрочем, я подметаю пол шляпой — как бы там ни было, догадка гениальная. Ты пишешь, что артефакты, найденные нами, на самом деле не то, за что себя выдают, а следовательно, опасны, но ведь мы и раньше толком не знали, как с ними обращаться, instruction профессора Форжа с самого начала выглядел сомнительным.

Я готов согласиться с тем, что элементов не шесть, а пять и твое кольцо было случайной побрякушкой, затесавшейся между серьезными амулетами. Если хоть кто-нибудь объяснит мне, в чем их серьезность.

Я готов согласиться с тем, что в рукописи монастырского завхоза Иоанна были описаны именно эти вещи, и даже с тем, что он действительно привез их из ватиканских кладовых, чтобы спрятать в своей маленькой частной кладовке, которую мы столь драматично раскопали.

Но, Фиона, дорогая! не станешь же ты утверждать, что гибель француза связана с действием глиняной чаши, в твоей коптской версии символизирующей мрак. При чем здесь мрак?

Если уж принимать это всерьез — то он должен был погибнуть от символа железа или земли! Теперь, когда мы знаем, что СаВа разбился в строительной канаве, полной железного мусора, а Йонатан умер, разведя в камине огонь, то — если мы, зажмурившись, поверим в таинственную связь между вещицами из монастырской кладовки и способом умереть, который избрали наши коллеги, — то объяснение профессора подходит как родное!

Твои же объяснения представляются мне притянутыми за уши, с таким же успехом можно подвести под наши находки тибетскую Книгу Мертвых. Или, на худой конец, китайскую Книгу Перемен. Или — пронеси, Господи, — Книгу Царств.

Если сказать откровенно, я вообще не вижу связи между находкой в Гипогеуме и гибелью Надьи, Эжена и Йонатана. Более того, мне кажется, что вы с профессором наслаждаетесь своими теориями, как будто речь идет не о живых людях, а об оловянных солдатиках.

В моей жизни были времена, когда я видел смерть каждый день, но рассказывать тебе об этом мне почему-то не хочется.