Побег
Шрифт:
Легавые— милиция или администрация тюрем и лагерей.
Лепила— медбрат из заключенных, не смыслящий в медицине.
Лушпайки— очень старые стиры.
Малява— записка, тонко скрученная в целлофан и запаянная со всех сторон.
Мануфта— предмет одежды.
Майданщик— вор, орудующий по поездам.
Маяк— условный сигнал.
Маякнул— дал знать жестом, мимикой лица или выражением глаз.
Медвежатник— вор, специалист по вскрытию сейфов.
Напас— один раз или пару напасов чифира, что означает — сделать пару глотков чифира или пару затяжек курева.
Ничтяк— хорошо.
Обиженные— люди, совершившие неисправимые проступки в заключении и сурово наказанные за них.
Общак,
Парчак— одна из самых презираемых категорий сидельцев на взросляке. Униженный, грязный и неряшливый человек, зачастую страдающий венерическими заболеваниями. Это, как правило, отчаявшиеся и опустившиеся люди, на которых кроме заключения под стражу обрушилась еще масса, по их мнению, неразрешимых проблем. Слово употребляется с середины 1930-х годов, в основном, в местах лишения свободы, на всей территории бывшего СССР. «Став парчаком, он не выдержал и покончил с собой».
Перевертышили сухарь— негодяй, выдающий себя под чье-то воровское имя (на их судьбе стоял крест).
Перевести на тройку— перевести на одну из трех расположенных рядом зон под номером 3.
Подельники— лица, проходящие по одному и тому же уголовному делу.
Положенец— осужденный, который исполняет в местах лишения свободы функции вора в законе. Такой человек должен обладать всеми качествами вора и не быть им лишь в силу своего возраста. Дело в том, что бродяги старше сорока лет редко поднимают свой вопрос, но их авторитет, как правило, соизмерим с воровским. Слово употребляется с середины 1970-х годов, в основном, в местах лишения свободы, на всей территории бывшего СССР. «Быть на положении в этой зоне ему доверили урки, которых осудили в крытую».
Поселить на деревяшке— поселить на одном из двух корпусов пересылки Весляна. (другой корпус назывался «бетонка»).
Потерсить— поиграть в терс (картежная игра заключенных).
Пребывание на кресту— пребывание в больнице.
Приклюнуть— немного поесть.
Пропуль— кошелек или деньги, украденные и во избежание запала отданные напарнику.
Проходняк— расстояние между нарами или шконками в камере СИЗО, крытой или пересылки, а также в секции барака на зоне. Слова употребляются с дореволюционных времен. «Он подошел к проходняку, ничего не сказав, присел на корточки и стал ждать вопросов».
ПКТ — ПКТ— помещения камерного типа, обычно расположенные на территориях ИК, в которых содержатся злостные нарушители режима. Срок содержания колеблется от двух до шести месяцев в колониях общего, усиленного и строгого режима и до года в одиночной камере — в колониях особого режима. Иногда ПКТ располагается вне пределов колонии. В этом случае его называют «БУРом на отшибе». ПКТ отличается от карцера тем, что питание здесь — такое же, как и в колонии, а после отбоя, когда открываются нары, выдаются матрасы. До 1988 года заключенным, содержавшимся в ПКТ, назначалась пониженная норма питания. Существовал и целый ряд других ограничений (отсутствие постельного белья, запрет на прогулки, переписку, чтение книг, курение, получение посылок и передач). Некоторые из этих ограничений законодательно отменены в 1992 году. Аббревиатура употребляется с начала 1960-х годов, в основном, в местах лишения свободы, на всей территории бывшего СССР. «Почти год кряду я просидел в ПКТ на подсосе».
Работать на козьих постах— исполнять работу активистов.
Ручечник— карманный вор — универсал, ворующий ручки с золотым пером, номерки от верхней одежды и т. п. предметы.
Свал— возможность уйти от какого-либо наказания. Слово употребляется со времен НЭПа на всей территории бывшего СССР. «С „Белого лебедя“ для вора свал один — только в могилу!» — из речи начальника соликамской тюрьмы при встрече этапа воров в законе.
Свояк— вор в законе.
Скула— внутренний карман пиджака, пальто, куртки.
Спалиться— попасться на преступлении.
Стиры— лагерные карты (самоделки).
Ставщик— из бригады карманников, предоставивший фраера втыкале.
Стакан— в данном случае, промежуток у вахты, между жилой зоной и свободой.
Столыпинский вагон— железнодорожный вагон, специально оборудованный и предназначенный исключительно для перевозки заключенных. В нем находятся те же купе, только без окон. Вместо коридорной стены и двери — решетки. Нары — трехъярусные. Средняя полка откидывается и делается сплошной. Весь вагон изнутри обит жестью. Коридорные окна закрашены и почти всегда законопачены. Конвоируют заключенных офицер, прапорщик и солдаты-срочники. Посадка в «столыпин» происходит под истерические крики солдат и лай собак. Из «воронка» надо мчаться бегом, в вагоне тоже следует передвигаться быстрым шагом. Сначала всех запихивают в одно купе, — по двадцать человек с баулами. Чтобы утрамбовать «пассажиров», задних травят собаками, бьют сапогами. Только когда поезд трогается, в свободном боксе зеков по одному шмонают и расселяют по купе. В сухой паек обычно входили: селедка, черный хлеб спецвыпечки и тридцать граммов сахара. При этом конвойные почти не давали пить, чтобы реже в туалет просились. На оправку выводили два раза в сутки — утром и вечером. По вагону нужно было бежать во весь дух, держа руки за спиной и наклонив голову. Дверь в туалет закрывать было нельзя. За спиной все время маячил молодой солдат, который постоянно орал и торопил. Также проходило и с женщинами — зечками. Приходилось возить с собой полиэтиленовые пакеты, в них зеки мочились, когда становилось совсем невмоготу. Мешки часто лопались, и к махорочному дыму и испарениям нескольких от десятков немытых тел примешивался запах мочи. Ею было пропитано буквально все в «столыпине». Если можно было заплатить солдатам, то они разрешали арестантам сварить чифирь и приносили кружку воды. Тогда к фекальной вони примешивался дым от горящих тряпок. Окна в коридоре никогда не открывали, это не положено по инструкции. Особенно тяжело приходилось летом: «столыпин» нагревался как сковородка. Зимой были свои трудности. Прибыв на станцию назначения, зеков выгружали на платформу и рассаживали на корточки по трое в ряд. Стоило чуть переменить положение тела, как тут же следовал удар дубинкой по спине. У многих арестантов была плохая одежда, особенно обувь. Сидеть в ожидании машины приходилось минут по сорок. Некоторые бедолаги получали в результате этого обморожение ушей, носа и ног. Конвоиры за случившееся не отвечали. Слово и словосочетание употребляются с конца 1920-х — начала 1930-х годов, в основном, в местах лишения свободы, на всей территории бывшего СССР. «Нас выгружали из воронков на платформу, и под остервенелый рев конвойных собак мы не заходили, а влетали в „столыпин“. Слегка замешкавшись, можно было оставить кусок плоти в зубах разъяренного пса».
Стос— колода карт.
Сходняк— встреча воров в законе (региональный, всесоюзный сходняк), для обсуждения насущных вопросов. Принять в семью, тормознуть, оставить не вором и т. д.
Сука— предатель.
Съем— процедура окончания рабочего дня, проходящая на вахте, расположенной между промзоной или биржей и жилой зоной. Осужденные, построенные пятерками, делают несколько шагов вперед, их обыскивают и только после этого запускают в зону. При этом обязательно присутствует ДПНК, иногда кум, хозяин или режимник. Слово употребляется с конца 1920-х — начала 1930-х годов, в основном, в местах лишения свободы, на всей территории бывшего СССР. «Его закрыли в изолятор прямо со съёма, даже перекоцаться не дали».
Терс— одна из двух самых умных лагерных игр в карты.
Терьяк— опий-сырец.
Торговать— процесс воровства.
Третили— играли в «третья».
Третья— одна из двух самых умных лагерных игр в карты.
Тубанар— туберкулезный корпус, расположенный на территории тюрьмы. Слово употребляется с середины 1960-х годов, в основном, в местах лишения свободы, прежде всего среди малолеток и первоходов, на всей территории бывшего СССР. «На тубанарах всегда было воровское положение, потому что лежало там, в основном, отрицалово».