Побег
Шрифт:
– Смолы бы… – негромко бурчал в такт каким-то своим мыслям Тоха, почесывая ранние залысины перекладиной рогатины. – Ну, я думаю, и зимой можно ведь смолой запастись? Сосны никуда не денутся, а дым мутов не привлечет. Зимой спокойно, верно?
– Зимой жрать будет нечего, – напомнил Максим.
– Посуды глиняной у нас мало, да и глина у нас, говорят, плохая. Потому даже лягух много запасти не можем. Но, была бы соль, то и без посуды можно, в ящике или еще как, до холодов протянуть, а там на лед и…
– Не спеши! – зычно крикнул Илья шагавшим в голове бойцам, когда они отдалились от Цитадели. – Или торопитесь вернуться и дерьмо разгребать со всеми? Пусть мелкие работают, нахлебники чертовы, и бабы! Прогуляемся не спеша. А если делянки наши разорили, так уж лучше подольше об этом не знать. Горю-то все равно не поможешь.
Конечно, муты нашли все. И делянки с рожью, и чахлые яблоньки, которые сажали в лесу, и садки с лягухами на болоте… Куда бы ни шли общинники, кругом они обнаруживали только вытоптанную землю. Даже деревья вокруг делянок и прочего хозяйства были обглоданы: ни листвы, ни коры. Понемногу, почувствовав себя спокойнее, отряд сам собой разбился на несколько групп.
– Тут муравейник был! – Илья, за которым шел Максим, сплюнул. – Ты не помнишь, Макс? Вот, прямо тут, перед этими березами! Сожрали муравейник, смотри: только яма осталась! Как эти проглоты еще весь мир не сожрали, а?
– Может, и сожрали. – У Максима настроение совсем испортилось, и думал он только об одном: почему не ушел летом, а лучше весной? Чего-то, выходит, ждал. Дождался. – Некоторые взрослые говорили, что только в таких местах люди и остались, а в остальных всем конец настал.
– В каких «таких»? – оскалился Илья. – В дерьмовых, да? А что ж тут тогда и в старое время люди жили? Сам знаешь, не мы кирпичи да бетон делали, все от них осталось.
– У них машины были, и автоматы, и тепло в дома само приходило. Свет еще был. А мутов не было, не надо было прятаться.
– Ох, какой ты умный! – Илья посмотрел на него с явной неприязнью. – Спорить со старшим будешь, да?
– Какой же ты мне старший? Ты моложе меня! – не выдержал Максим. – Хватит из себя командира изображать, все равно командовать не умеешь. Повел людей в лес, а теперь все разбрелись. Что будет, если какие-нибудь другие муты сейчас появятся?
Илья сжал рогатину так, что пальцы побелели. Он еще думал, что ответить Максиму, но ему помешал Тоха.
– Машка с крыши сигналит! – закричал он. – Эй, народ! Возвращаемся, зовут нас назад!
Со всех сторон уже бежали к ним общинники, бежали как попало, ломая строй. По привычке покосившись на Илью, который, видимо, просто забыл о том, кто здесь старший, и пытался разглядеть подаваемые дымом сигналы, люди пробегали мимо, направляясь к Цитадели. Поймав на себе насмешливый взгляд Максима, Нога опомнился и рявкнул что-то, но его уже не услышали.
– За мной! – Он помчался вслед подчиненным, закинув рогатину на плечо. – Я приказываю: за мной!
В Цитадели, как выяснилось, ничего не случилось. Просто Андрей решил посовещаться со своими советниками и вызвал для этого Илью-Ногу из леса. Но такого сигнала не существовало, и Маша позвала назад всех. У стены сгребал в кучу сбрасываемый сверху мусор Голова. Имя закрепилось за ним, потому что правил старейшина долго и от его прежнего имени общинники отвыкли.
– Получил, что хотел? – прошипел он, когда Максим проходил мимо. – Подожди, они еще опомнятся! Вот тогда мы со всеми поговорим, и с тобой тоже!
Юноша совершенно не понял, что имел в виду Голова и почему он, Максим, хотел, чтобы Андрей стал старшим. Впрочем, этот мужичок со всклокоченной бородкой его уже почти не интересовал. Поднявшись на стену, он краем уха расслышал часть разговора Андрея с Ильей.
– …все то, что мы припрятали. Разрыли и нашли, учуяли как-то. Лягух, похоже, всех сожрали, и муравейника даже возле березок нет! Одна делянка, что севернее, может, даже и уцелела от мутов. Там как-то странно перерыто, будто кто-то другой постарался. Я не уверен, но думаю, это соседи наши дорогие. Ну, а что твари и люди недобрали, над тем мелкие пичуги поработали. Так что зимовать придется с тем, что на складе осталось и в погребе. Я думаю…
– Думать буду я. Пошли в оружейку.
Новые власти еще не научились управлять общиной, и вновь прибывшим никто не сказал, что делать. Разбредались по одному, сами решая, чем и кому помочь. Максим отыскал Вальку, который вместе с прилипчивой Аллой собирал осколки стекла в оранжерее. Крупные могли еще пригодиться.
– Как в лесу дела? – сразу спросил Валька, а услышав ответ, мрачно кивнул. – Я так и думал. Надеялся на лучшее, конечно, но так и думал: муты и следы заметят, и запах учуют… Зима будет голодной, а все правила нарушены. Плохо дело. Поможешь мне мусор за стену вынести? А я тебе покажу кое-что интересное.
Пожав плечами, Максим загрузил большие, тяжелые носилки и вместе со слабосильным Валькой кое-как перетащил их через стену. Все равно заняться было нечем, и это непривычное состояние словно давило, мешало дышать. Каким бы плохим начальником ни был Голова, но он считал своей первейшей обязанностью распределять людей на работы и следить, чтобы у каждого было занятие. К этому все давно привыкли, и тем сильнее мучило общинников вынужденное безделье в подземелье во время осады.
Место для свалки Андрей, которого полагалось теперь называть Главный, тоже не догадался определить. В результате их возникло целых три, в разных направлениях от Цитадели. Все они располагались преступно близко: люди ленились работать без команды. А ведь свалки будут пахнуть долго и привлекать этим запахом близко проходящих мутов. Это понимали все, но самостоятельно принять решение не сумели.
– От нашей общины теперь будто трупом пахнет! – в сердцах сплюнул Максим. – И про Голову забыли, так что непонятно, зачем тогда его слушали, и Андрея приняли без возражений… А если бы я решил стать лидером? Тоже все промолчали бы?
– Кроме Андрея – все промолчали бы, – уточнил Валька. – Людям давно все равно, кто нами управляет. И тебе было все равно до недавнего времени. Ты же понимал, что Голова плохо справляется? Не ты один такой умный, многие понимали. Но не хотели занять его место, вот и стал Андрей главным. Что будем делать? Потащим носился в лес?