Побочная Судьба

Рома Валиса

– Координаты.

– Мы в… – Ориас запнулся, нахмурившись и взглянув на меня. – Мы практически в центре Белого Света. Тут должна быть самая большая звезда…

– Видимо, она внутри Вечной Тьмы, поэтому мы её не видим, – заметила я. – Все системы в норме?

– Да. Сбоев нет.

– Соединить с Файей.

Перед глазами развернулся экран с крутящимися точками, которые через несколько минут сменились идеальным кругом.

– Мэлисса, это Айшел, – раздался слегка приглушённый голос.

– Мы в Белом Свете. Координаты будут через двадцать минут.

– Заметили что–то необычное?

– Пока нет.

– Сигналы?

–

Тоже нет.

– Хорошо, поддерживайте связь. Отключаюсь.

Экран свернулся, и я облизала пересохшие губы.

– Куда держим курс, капитан? – поинтересовался Ориас.

– Пока прямо, пока не получим сигнал, – ответила я, включив автопилот. – Не знаю, сколько это может занять, но чтобы не пропустить, дежурим по сменам. Спальня тут одна, так что когда один бодрствует, второй спит.

– Значит, с меня снимается запрет на прикосновение к технике? – поинтересовался врас, подняв и повертев рукой с браслетом.

– Пока да, – с неохотой ответила я, поднявшись с кресла. – Надеюсь, мы тут не застрянем на трилун.

– А если застрянем? – напряжённо поинтересовался врас.

Я замерла, взглянув на него и негромко ответив:

– Тогда это конец, Ориас. Конец всему.

4

Лёжа на кровати, куда с трудом поместились бы двое, я доигрывала на планшете в очередную пустую игрушку, скаченную за час до отлёта. За четыре дня странствия по Белому Свету нам так и не удалось поймать даже призрак хоть какого–то сигнала. От тишины порой закладывало уши. Ориас развлекал себя взятыми из библиотеки книгами, которые аккуратной башенкой стояли в углу сравнительно небольшой комнаты с прямоугольником окна. Помимо кровати здесь был встроенный в стену шкаф, стол и мягкий ковёр, на котором я зачастую наблюдала враса.

Пока я отдыхала, Ориас заседал у мониторов на капитанском мостике, и наоборот. Работа была наискучнейшая, и я уже начала поглядывать на медальон с голубым камешком, правда, оставлять корабль, парящий в космосе, мне было жалко. Да и Айшел голову оторвёт, узнав, что все его труды пошли насмарку.

По большей части мы с Ориасом не общались: у нас были общие завтраки и ужины, да и то зачастую проводимые в молчании. А вчера, когда уже стало скучно до чёртиков, мы с ним сыграли в карты. Ждёте, что я скажу, что оставила его ни с чем? Как бы не так – в проигрыше осталась я. Хорошо, что играли мы просто так, иначе вся моя зарплата отошла бы этому чёрту хвостатому. И где только так играть научился? Очевидно же, что мухлевал, однако поймать его за этим я так и не смогла.

В коридоре послышались шаги, и дверь бесшумно уехала в сторону.

– Твой черёд.

Я отвлеклась от планшета, повернув голову и взглянув на облокотившегося об дверной проём мужчину. Нос тут же защекотал аромат мёда и коры, который остался на подушке, одеяле, простыне.

– Ничего?

– Ничего.

Со вздохом отложив планшет, я села на кровати, зачесав белые волосы и через ресницы взглянув на Ориаса. Он только что вышел из душа, в одних штанах, со всё ещё влажными волосами, прилипшими к шее и плечам. У его ног покачивался хвост с длинной чёрной кисточкой. Я скользнула взглядом по его обнажённой груди, по жилистому, бледному телу с кубиками пресса. Во рту резко пересохло, и я наклонилась, отчаянно выискивая свои туфли на коротком каблуке. Волосы закрыли весь обзор, чему я была рада, чувствуя на себе взгляд враса и стараясь восстановить сбившееся

дыхание.

Словно ничего между нами не было. Словно мы были просто знакомыми, и все те поцелуи, все соития были лишь бредом в моей поехавшей голове. Было бы неплохо, будь оно всё так.

Поднявшись, я завязала волосы в длинный, доходящий уже до поясницы, хвост. Подобрав планшет и, как вы уже поняли, старательно избегая взгляда на Ориаса, я подошла к проходу, стараясь практически не дышать. Однако сердце бешено билось в груди, отчего рёбра противно сдавливало.

Я шагнула в коридор, как Ориас легко перехватил меня за руку, и сердце подскочило к горлу.

– Мэл.

Я подняла на него глаза, выразительно изогнув брови. Он почему–то молчал, не смотря в мои глаза, а куда–то ниже… на губы.

– Ориас, – позвала я, заставив его вздрогнуть и наконец поднять глаза. – Что?

– Просто пытаюсь понять, как сильно ты меня ударишь, если я тебя поцелую, – тихо произнёс он, усмехнувшись на последнем слове.

– А зачем тебе меня целовать? – постаралась как можно обыденным тоном поинтересоваться я.

– Очень хочется, – признался он. – И не только поцеловать.

– Правда? – усмехнулась я. – А что ещё ты хочешь сделать?

Я сказала это в шутку, но, звёзды, как же сильно забилось сердце. И от скользнувшей на губах мужчины улыбке, от которой вспыхивал знакомый голод, шепча на ухо потаённые желания: дотронься до него, поцелуй его, заставь его хотеть тебя…

– Ты и правда хочешь это знать? – глухо поинтересовался Ориас, наклонившись ко мне. Я невольно сглотнула, стараясь держать себя в руках. – А если я скажу, что желаю вновь ощутить на языке вкус одной из самых опасных и привлекательных женщин, которых когда–либо встречал на своём пути?

Ориас прижал мою ладонь к своей горячей коже на груди, и пальцами я ощутила стук его сердца. У меня задрожали колени, и горячий комок заклубился внизу живота. С каждым разом он распалялся всё ярче, всё жарче. Мне даже казалось, что время, проведённое в разлуке, лишь заставляло голод крепнуть, а не слабеть, пока он и вовсе не исчезнет.

Это точно какая–то болезнь.

Пальцы, подрагивая, скользнули вверх, медленно проведя по выпирающим ключицам, направившись к шее и влажным волосам, пропуская чёрные прядки. Ориас сипло выдохнул, взяв меня за свободную руку и прижавшись горячими губами к венам на запястье. У меня чуть не подогнулись колени от внезапной слабости во всём теле. Я не могла нормально вдохнуть, как загипнотизированная смотря на губы Ориаса, что скользили по моей ладони, целуя каждый палец. Остатки здравомыслия вопили, что всё это неправильно, что мне стоит отказать ему и уйти. Однако когда в последний раз я слушала это самое здравомыслие?

На моей коже вдруг начали проступать затейливые узоры, осветив лицо Ориаса. Он негромко выдохнул, отпрянув на шаг назад, и всё внутри меня сжалось, заставив прижать руки к груди. Узоры тут же погасли.

– Я пойду наверх, – едва произнесла я, развернувшись и выйдя в коридор.

Звёзды, надо было взять сыворотку Уана! Но откуда я знала, что тело так среагирует на прикосновение мужчины? Сияние вырвалось само, и ни я, ни врас его не ожидали.

Талию перехватила чужая рука, и я даже пискнуть не успела, как меня развернули и голодным, практически отчаянным поцелуем выбили пол из–под ног. Ноги всё же подкосились, но Ориас прижал к себе, прошептав между поцелуями: