Поцелуй Архангела
Шрифт:
напротив архангельши, из нескольких порезов на лице и теле текла кровь. Вэном
поднимался на ноги, в углу на стене обсыпался камень и остался отпечаток от его тела.
Кровь капала с его лица, но глаза превратились в гипнотизирующие золотисто-зеленые
щели - кобра выбиралась наружу.
Микаэлла уставилась на Галена и спросила:
– Думаешь, я причиню ребенку вред?
– Ты уже совершила насилие в месте исцеления.
Елена резко втянула воздух - вокруг
Господи Иисусе.
– Если высвободишь эту силу здесь, - проговорила охотница сквозь начинающие
припухать губы, - то всё здание рухнет и убьет не только Сэма, но и остальных детей,
которые находятся внутри.
Микаэлла развернулась к Елене и впилась в неё взглядом из чистого света, глазами без
радужек, которые никак нельзя было назвать человеческими. Конечно, Микаэлла никогда
им и не была. Но сегодня разница между ангелом и архангелом заключалась в жаре, из-за
которого Елена с трудом могла смотреть на неё сквозь слезы, застилающие глаза. У неё
просто руки чесались выстрелить. Но если пуля пройдет сквозь тело Микаэллы, то
существует возможность, что она отрикошетит и разобьет стекло в палате поблизости.
Елена спрятала пистолет и вложила в руку нож, не сводя глаз с горла Микаэллы.
– Я не причиню ребенку вреда, - ответила она голосом, настолько переполненным силой,
что он звенел от ярости, гремел тысячью других голосов.
Елена подавила желание сделать шаг назад. Она хорошо осознавала, что и в подмётки не
годится Микаэлле, но также понимала, что должна задержать её до прибытия
подкрепления.
– Причинишь, если не умеришь свою силу.
Микаэлла продолжала смотреть на Елену, склонив голову в жуткой нечеловеческой
манере. Охотница почувствовала, словно в ее разум пытаются пробраться, исследуя
невидимыми пальцами. На нее начала накатывать тошнота, но она себя сдержала, осознав,
что находится под защитой Рафаэля - ведь Микаэлла все еще искала путь внутрь ее
сознания. Елена была достаточно умной, чтобы не отказываться от такой защиты.
– Такая слабая, - Микаэлла произнесла эти слова таким обыденным тоном, почти
беззлобно, словно Елена была недостойна ее внимания. И это пугало ещё больше.
Поскольку, что бы ни происходило, Микаэлла оставалась очень эмоциональной, совсем
как человек. Вероятно, сейчас она перебывала в Тишине.
Архангел повернулась к Галену и подняла руку. Он зашатался, словно то удара, но
удержался на ногах. Микаэлла рассмеялась и резким движением рассекла воздух ладонью.
В этот раз тучный, мускулистый ангел впечатался в стену, едва успев спасти крылья - он
развернул корпус таким образом, что удар пришелся на лицо. Кровь залила камень, но
внимание Елены занимал Вэном. Вампир напал, пока Микаэлла была занята Галеном, и
вонзил в её шею клыки, когда его друг ударился о стену.
В то же мгновение Елена воспользовалась кинжалом. Лезвие вошло в плоть с другой
стороны шеи Микаэллы.Закричав от ярости, она оторвала от себя Вэнома и отбросила его
с такой силой, что вампир отлетел в другой конец коридора , а его тело превратилось в
исковерканную бессознательную массу. Затем она потянулась к кинжалу и вытащила его
без особых усилий, словно это была простая зубочистка. Её артерии затягивались прямо у
Елены перед глазами. Кинжал з глухим металлическим стуком упал на пол, Микаэла
подняла палец и указала на Елену:
– Какой конечности желаешь лишиться в первую очередь?
Святой Боженька. Елена понимала, что у нее нет шансов остановить Микаэллу, раз двое
бессмертных, намного старше ее, попытались и потерпели поражение - архангел просто
раздавит ее сердце до того, как она успеет дотянуться до пистолета, не говоря уже о том,
чтобы нажать на курок. "Где же ты, Рафаэль?"
Морские волны ворвались в ее разум бурным штормом . "Я уже в пути. Постарайся ее
успокоить. Если она освободит силу, то уничтожит все Убежище".
Приняв молниеносное решение, Елена вытерла рот тыльной стороной ладони - порезы на
губах все ещё кровоточили.
– Я отведу тебя к Сэму.
Архангел ждала.
Волосы на затылке охотницы стали дыбом в инстинктивном предупреждении. Елена
пошла вперед, слыша за собой шуршание платья Микаэллы. Гален и Вэном лежали не
двигаясь.
За последние несколько секунд глаза Галена несколько раз открывались, а вот Вэном
выглядел плохо, очень плохо. "Похоже, она сломала его позвоночник, возможно шею" . А
вампир мог умереть, если его шея сломана и нанесено множество других повреждений.
"Он еще жив".
Последнее слово прозвучало в её голове отрывисто, резко. У Елены похолодело на сердце.
Она никогда не думала, что будет оплакивать смерть Вэнома, но он оказался способным
пожертвовать своей жизнью ради спасения ребенка, и это сделало его в ее глазах лучше.
Намного лучше архангельши, способной сровнять Убежище с землей в приливе ярости.