Поцелуй бабочки

Уэстон Софи

Кит не нашлась что сказать.

Лиза легла спать очень рано. Кит решила остаться на ночь.

– По крайней мере я побуду с тобой, – сказала она. – И принесу завтрак тебе в постель.

– Спасибо, – растроганно сказала Лиза. Она сразу же заснула, стоило голове коснуться подушки. Поэтому не слышала ни телефонного звонка, ни того, что Кит ответила, ни всего последующего разговора тихим голосом.

Кит обнаружила, что сама плачет. С одной стороны, она была неизменно на стороне Лизы. А с другой –

не считала Николая влиятельным снобом, как описала его Лиза. Кроме всего. Кит скверно чувствовала себя из-за финансовой поддержки, которую оказывала ей Лиза.

Итак, Кит пошла на компромисс. Она не впустит его в квартиру и, уж конечно, не разбудит Лизу. Она прошла с ним через гостиную Татьяны в сад и выслушала его.

– Беда в том, что она не верит в твои чувства, сказала она, когда Николай закончил. Он долго и пристально смотрел на Кит.

– Как она может этому не верить?

– Ну, понимаешь, однажды в ее жизни был мужчина, который считал, что она недостаточно хороша для него.

Николай чертыхнулся и взглянул на нее почти в отчаянии.

– Помоги мне, Кит.

Лиза не могла понять, почему Кит настойчиво хочет пойти на карнавал и требует, чтобы Лиза ее сопровождала.

– Я хочу увидеть паромы, – решительно объявила Кит.

Днем они начали собираться на праздник. Лиза надела одну из своих коротких ярких юбок и вязаную облегающую кофточку с низким вырезом на спине. Кит одолжила у нее футболку и шорты.

Стоило им выйти на улицу, как их оглушил шум праздника. И чем ближе девушки подходили к карнавальному шествию, тем громче звучала музыка. Играли все – от регги до тяжелого металла. Лиза, против воли, начала двигаться в такт.

Кит танцевала мало, зато отведала много карибских блюд.

– Я думаю, каллалу – это разновидность шпината, – объявила она, стирая острый соус с подбородка, и, окончательно позабыв о своей неуверенности, исчезла с веселой компанией. Лиза усмехнулась, напутственно подняв ей вслед баночку колы.

Из-за наплыва людей на улицах становилось душно. Пятеро ребят в брюках с бахромой помахали ей с медленно плывущего парома, тряся и отбивая такт маракасами. Лиза, покачивая бедрами в знак дружелюбной солидарности, шла вдоль берега.

Она была уже далеко от толпы, на пустой террасе, когда услышала позади себя голос, низкий, с неотразимой хрипотцой:

– Я узнаю эту бабочку где угодно.

Лиза замерла, не оборачиваясь, осознавая, что ждала этого весь день, затем пошла, приплясывая, дальше.

Николай легко поймал ее.

– Потанцуй со мной!

Он был одет в обтрепанные шорты и без рубахи. Лиза быстро отвела взгляд и не ответила. Николай, посмеиваясь, притянул ее к себе.

– Хорошо. Тогда выходи за меня замуж. Лиза свирепо посмотрела на него.

– Поищи себе другой объект для шуток.

Она увидела впереди калитку в сад. Татьяна дала ей ключ, которым она никогда не пользовалась. Отлично, это как раз тот случай, чтобы применить его. Она повернула ремешок на запястье и выудила кольцо с ключом.

Ключ был в руках – только руки не слушались хозяйку.

Белые террасы сверкали. Сад, который они окружали, тихо млел в неярком солнце. Сильный запах роз витал среди плюща, жасмина и глицинии.

– Тишина, – удовлетворенно сказал Николай.
– Все ведь сбежали из города?

Лиза не ответила. Он не отставал от нее ни на шаг.

– Лиза... – Он больше не смеялся. – Где я ошибся? Она обернулась к нему.

– В первый день нашей встречи. Прекрати притворяться. Пожалуйста. Николай нахмурился.

– В чем притворяться?

– Я не из твоего мира, и мы оба знаем это. Черт, ты даже сам это сказал. Он был оскорблен.

– Я ничего подобного не говорил.

– Ты сказал, что я не женственна! – выпалила Лиза.

Он задумался и, кажется, что-то вспомнил.

– Но это было сто лет назад. В самом начале. Тебе казалось, что я считаю тебя неженственной, когда мы были в Глиндебурне?

Лиза вспыхнула и быстро зашагала к дому Татьяны.

– Нет, там все было по-другому.

– Я рад, что ты заметила, – сердито сказал Николай.

– Но ты был холоден со мной во Франции. Возле реки. – Лиза сжала губы, продолжая нестись вперед.

Николай положил руку ей на плечо и повернул ее к себе лицом.

– У реки ты была еле жива от обезвоживания.

Ты думаешь, мне следовало заняться с тобой любовью, когда ты была сама не своя? Краска прилила к ее щекам.

– Я не подумала. Я...

Николай приподнял ее над землей, прижав к обнаженной груди, и она услышала бешеное биение его сердца.

– Будь очень осторожна, – строго сказал он. – У меня иссякает рыцарское самообладание.

– У тебя и не было бы самообладания, если бы ты влюбился в меня! – сопротивляясь, выкрикнула Лиза.

– О? – Он удерживал ее некоторое время, затем очень медленно и осторожно поднял на руки.

– Что ты делаешь?

– Теряю голову, – спокойно сказал он. Он решительно зашагал к маленькому участку, где, огороженные высокой изгородью, цвели старые розы, распространяя приторный аромат. Лиза била его в грудь.

– Я ненавижу тебя. Ненавижу!

– И это абсолютно взаимно. На время прекратим борьбу, – сказал Николай, внезапно теряя спокойствие.

Его язык жестко ворвался в ее рот. Лиза продолжала сопротивляться, хотя голова кружилась от возбуждения. Руки Николая, проскользнув под хлопковый топ, метко нашли ее соски. Игнорируя ее яростный протест, он жадно сжимал их, пробуждая в них жизнь. Лиза застонала.