Поцелуй Ехидны
Шрифт:
Еще на первом этаже было слышно, как у кого-то очень громко играет музыка.
А давай, как будто праздник –
В небо шарики-салюты.
Синий, белый, желтый, красный,
Брызги, капельки, минуты.
Падаю на ровном месте.
Зацепиться бы за воздух.
Там, где нолик – ставил крестик,
Там, где рано – ставил поздно…
По мере того как он поднимался, становилось понятно, что это из его квартиры. Влад попытался, но не смог унять растущее раздражение. Если соседи позвонят хозяйке, то ищи новую квартиру. А это не так просто. А к родителям переезжать он очень не хотел. Влад ускорил шаг и приготовил ключи. Они не понадобились, дверь была не заперта и даже чуть приоткрыта, не на много, но запах сигарет витал на площадке.
Напитки покрепче
Слова покороче-
Так проще, так легче
Стираются ночи.
Звонки
Слова и улыбки.
Вчерашнее лето-
Смешная ошибка…
Он быстро прошел в комнату и убавил звук, крутнув регулятор музыкального центра. Повернулся ища глазами жену.
– Ну и кто там? – донеслось из спальни.
– Это я твоя внученька, принесла тебе пирожков. Попробуй какие вкусные, ой, внученька пока не хочу. У меня еще волк не переварился, – проговорил Влад, пройдя в спальню.
На столе стояла полная пепельница. Некоторые окурки не поместившись лежали рядом как кривые и раздавленные солдаты в кровавых потеках помады. Выпавшие из пепельницы не иначе как на быстром ходу. Почти пустая бутылка мартини, открытая банка оливок. Красиво жить не запретишь. Влад терпеть не мог ни оливки, ни маслины. Дома их не держали и покупали только для салатов и гостей. Инга была в белом коротеньком медицинском халате, выгодна подчеркивающим ее стройную фигуру, и черных чулках. Больше одежды на ней не наблюдалось. «Да больше и не требуется», – подумал Влад, любуясь супругой. Она кружилась посреди комнаты. Полы коротенького халаты приподнимались в такт, и на доли секунды открывали его взору упругую попку, сексуально подчеркнутую черными чулочками. В самом начале их отношений он любил, когда она одевалась медсестрой, и они до изнеможения занимались сексом в «кабинете», что включало в себя стол, стул и подоконник. Потом, после свадьбы, все игры потихоньку сошли на нет. И остался простой, без особых изысков, семейный секс. Почувствовав желание, Влад глухо зарычал. Инга сфокусировала на нем взгляд, улыбнулась и не прекращая танцевать приподняла халатик призывно покачав бедрами. Он рванул вперед, поднял ее за талию, усадил на подоконник и встав на колени впился губами между похотливо раздвинутых ног. Инга, подавшись вперед, застонала крепко прижимая его голову к себе…
– А что это за праздник такой? Мартини, Сигареты? Есть повод расслабиться? – спросил Влад, собирая на полу свою разбросанную одежду.
– Дорогой, ну не сердись, ты же вот тоже расслабился, и я немножко, – Инга и не думала одеваться, ходила по дому все в том же наряде. Подошла и прижалась к нему еще разгорячённым телом, прошептала, – ты же не будешь злиться что, я сняла с карточки чуть-чуть денежки?
Влад промолчал. Да, он был очень недоволен. Деньги откладывались с трудом, зарплата не такая и большая. Сейчас много не отложишь, но есть хорошее подспорье, не надо много тратить на еду. В школе можно было бесплатно пообедать, а то и позавтракать.
– Надо сходить в магазин, проговорил он скорее для себя, чем вслух. Подошел к шкафу достал карточку и переложил ее себе в бумажник. За спиной раздался звон разбитого стекла. Он обернулся, Инга рыдала.
– Ты меня еще на цепь посади. Я здесь кто? Рабыня? Ты целый день на работе, я сижу одна. Курить нельзя. Выпить нельзя. Секс, только когда хозяин захочет. Как же мне все надоело! – она схватила со стола пепельницу и швырнула ее в стену. Окурки разлетелись и улеглись, червяками, по всей комнате. Пепел мелким туманам опускался на них сверху.
– Инга! Ты не так все поняла, мне просто…, – Всё. Она не слышала, сделав какие-то свои выводы из его действий. Или просто нужен был повод для скандала. Скандал, как и секс также бывает нужен просто для подержания здоровья.
– Денег вечно нет, никуда не ходим. Ты бы меня еще к батарее приковал. Покормил раз в день. Трахал, когда захотелось. И одевать не надо. Как тебе экономия? – Инга переходила на ультразвук, глаза высохли, стали темными и злыми, губы дрожали.
Влад до этого пытавшийся вставить хотя-бы пару слов что бы объяснить, что дело не в том, что они живут бедно, и также живет большая часть населения страны. А в том, что он только устроился на официальную работу и еще не встал на ноги. Вот сейчас пойдет ежемесячный доход, хотя бы и в виде зарплат и будет легче. И все будет хорошо, все у них наладится. И будут деньги, и будет время сходить и погулять и в ресторан. Или съездить отдохнуть в отпуске. Хорошо, что школьный отпуск такой большой. И что он не понимает почему такая вдруг истерика. Он же просто собирался заехать в магазин купить мелочевки в командировку. Ну если не кривить душой, то он конечно не планировал потом возвращать карточку на место. Но это потом, а сейчас можно было бы на этом сыграть. Можно бы было, но уже поздно. Ингу уже не остановить, и он это прекрасно знал. В этом случае, был один испытанный вариант, оставить ее одну. Ей надо выспаться, протрезветь и завтра она будет еще и прощения просить. Вот тогда и можно будет добавить свои пять копеек, про карточку, про подготовку к командировке и ее безответственное поведение в трудный для их семьи период. Но это потом, а сейчас необходимо оставить ее в покое. Успокаивать бесполезно, это вызовет лишь новый припадок ярости и тогда одним разбитым бокалом и брошенной пепельницей он не обойдется. Оставив ее бушевать, он прошел в коридор и вынул с антресоли рюкзак. Начал скидывать в него документы, файлы с бланками для работы с семьями группы риска, ежедневник, пара ручек. Термос. Чай можно зайти купить, а залить перед выездом. Часов пять будет держать. Неплохо. Хотя, он вспомнил старый китайский термос родителей с зеркальной колбой. Там чай оставался горячим и через десять часов. Азиаты.
У тебя всё будет класс,
Будут ближе облака
Я хочу, как в первый раз,
И поэтому пока.
Ярко-желтые очки,
Два сердечка на брелке,
Развесёлые зрачки,
Я шагаю налегке…
Слышалась из динамиков вперемежку к мату и слезам Инги. Стараясь оставаться спокойным, хотя бы внешне, Влад продолжал собираться. Он переживал за свою жену и в душе был очень обеспокоен, это была не первая ее истерика. Первый раз, когда такое произошло они еще не были женаты. Тогда он попытался ее успокоить, обнять, посадить на колени, но наткнулся на чудовищное сопротивление и скандал. Позже, через несколько дней, когда все сгладилось Инга рассказала, что надо делать, когда у нее такое состояние. «Ничего, приеду, поговорим, – подумал Влад, – найду ей работу, будет меньше времени на всякую ерунду».
Достал из шкафа папку. Рюкзак, это хорошо, но не будешь же заходить к людям с рюкзаком. Никто тебя всерьез не воспримет. Встречают по одежке, да и провожают не всегда по твоему уму. А если по уму, то чаще все-же по-своему. К людям лучше приходить в строгой одежде и с папкой. Для таких походов у Влада была особая папка, красного цвета, под кожу. Интересно, сколько еще поколений будет так реагировать на красный цвет. Красное удостоверение, красная папка, красный флаг. Помниться, когда он был студентом. Первые курсы, до армии. У него в кармане лежала старая обложка от членского билета ВЛКСМ. Сам он такой билет не успел получить, только приняли в комсомол и все накрылась. Ярко красную обложку он взял в письменном столе у сестры. И за время учебы, она сэкономила ему кучу денег на метро. Если рядом не было милиции, просто махал красной корочкой в сторону будки и бабулька или дедулька вытягиваться по стойке смирно. И он проходил бесплатно. И не разу, никто не поинтересовался у молодого парня, которому на вид лет семнадцать, восемнадцать что это за корочки такие. Так и платил за проезд в метро красным цветом. Время было такое. Сейчас вроде по корочкам все равно платить надо, отменили бесплатный проезд. Но, все равно, если подъехать на черном тонированном автомобиле, выйди в костюме, с папочкой в руках с тобой будут очень вежливы. Скорее всего и документы не спросят. Так что однозначно, темные брюки, рубашка, пиджак, туфли и папка, красная, солидная. В рюкзак джинсы, легкий свитер и носки. Все к поездке готов. Влад зашел в комнату, Инга то ли плакала, то ли громко сопела в подушку. Присел.
– Меня с Матвеем отправили в командировку, дня на два-три. Точнее не знаю. Продуктов хватает, деньги на холодильнике, если что-то понадобиться. Я с телефоном, но как я понимаю, там глухие деревни, могу быть не всегда доступен. Милицию сразу не вызывай. По возможности наберу. Не скучай. Я тебя люблю, – он попытался погладить ее по голове, она дернулась как от удара током, прорычала.
– Езжай уже поскорей, я хочу побыть одна.
Зайдя в магазин за чаем, Влад, помедлив минуту кинул в корзину пару пачек нарезки, пол хлеба, лимон и пару мандаринов. Дошел до нужного отдела и взял пару коньяка. «Ну что? Будем пить весело или с женщинами? – Спросил он у себя и ответил, – лучше весело, ну их этих женщин».
Выйдя с такси, немного не доезжая до школы, он пошел через лес, вдоль забора. Территория школы была большая, сам он доходил только до котельной, не далее. А дальше, ближе к озерам были еще постройки. Какие-то старые, еще довоенные склепы. Видимо здесь было поселения каких рыбаков и лесорубов. Вон сколько здесь дуба, а сколько еще успели сплавит по реке, леса то были дремучие. Сейчас же в лесу стояла тишина. «Как быстро закончились поиски ребенка, или близлежащие районы обшарили и пошли дальше? У нас все может быть».