Поцелуй Фемиды
Шрифт:
— Кто-бы сомневался, — процедил сквозь зубы Введенский, продолжая говорить с кем-то по телефону.
— Степаныч, едем на вокзал, потом в аэропорт! — скомандовал Злобин.
Игорь Леонидович с сомнением покачал головой. Но возражать не стал: "Этому парню обязательно надо действовать физически, иначе — взорвется. Арсений Степанович поднялся и пошел следом за Виктором. К дому Белова они приехали на его транспорте — синем фургончике марки «Фольксваген», который одинаково хорошо годился как для развозки выпечки по торговым точкам, так и для транспортировки больших компаний.
Введенский перестал звонить — теперь он ждал ответных звонков.
Екатерина
Раздались звуки сиртаки, но на экране ничего не происходило. Оператор неоправданно долго снимал унизанную плодами ветку апельсинового дерева, потом живую изгородь из кустов. У всех, кто находился в. комнате возникло одно и то же ощущение, будто бы кто-то специально издевается над ними, демонстрируя милые пустячки, в том время как здесь такое творится! Игорь Леонидович начал осторожно приматывать пленку вперед, но быстро прекратил это занятие, потому что на экране в ускоренном режиме из автобуса начали быстро-быстро выпрыгивать люди.
Пришлось отмотать назад. Прибывшие в кипрскую деревню экскурсанты спиною вперед втянулись обратно в автобус, и только после этого, повинуясь телевизионному пульту, начали вновь выходить, на этот раз в нормальном темпе. Ага, вот и Белов, на фоне автобуса. Загорелый, в панаме плантатора, улыбаясь, озирается по сторонам. Потом, видимо, спохватившись, помогает выбраться из автобуса двум божьим одуванчикам неопределенного пола.
Следом молодцевато выпрыгивает Удодов. За ним по ступенькам медленно спускается его супруга в макияже, делающем ее похожей на негатив, но Удодову нет дела до жены. Скорее всего, он еще не в курсе, что попал в кадр, но ведет себя так, будто на него смотрит весь мир. Заметив камеру, поворачивается к ней медальным профилем. Вот, мол, я какой весь из себя, смотрите и завидуйте, я гражданин великой России…
Смотреть, как нарядные счастливые люди, украшенные оливковыми веночками, дурачатся, ездят на осликах, падают с осликов, выпивают, закусывают, флиртуют и танцуют, сидевшим пред экраном зрителям было невмоготу. Их было очень много, этих сибаритов. Частью русские — их отличить от прочих очень легко, частью какие-то другие туристы, вероятно, из Европы. Но мелькали и очень смуглые мужские лица арабского типа. Судя по всему, принимали участие в фольклорной вечеринке сразу несколько групп.
Пару раз Введенский отматывал пленку назад, и можно было в подробностях разглядеть сидевших за одним столом Удодова и Белова: оба раскраснелись, в пылу спора машут руками и бросают друг другу оскорбления, какие — не слышно, но явно что-то очень обидное.
Поначалу пленка, выданная участникам праздника в качестве сувенира, претендовала на некую сюжетность… Однако ближе к концу кассеты любые намеки на хоть какую-то логику и последовательность исчезли. Видно, халтура это не только русская болезнь, грекам тоже есть чем похвастаться. Музыкальная подложка с кипрскими напевами давно закончилась, куски видеозаписи с синхронным звуком чередовались с кусками, где звук отсутствовал вовсе. Несколько фрагментов попались вообще «левые»: то ослы шли задом наперед, то выплясывали сиртаки ярко выраженные афроамериканцы, которых не было на пленке ни до, ни после. Оператор, снимавший окончание вечеринки, явно
Вновь в поле зрения оказался Белов: теперь он спал, сидя на лавочке и уронив голову на грудь так, что оливковый веночек съехал у него на нос. Потом ракурс изменился, Екатерина Николаевна неожиданно для всех вскочила с диван и истошно заорала: «Это она, стерва!»
Кадры, снятые с близкого расстояния, позволяли во всех подробностях рассмотреть выставленные на всеобщее обозрение прелести очаровательной артистки беллиданса. Тип лица у девушки был явно европейский, в то время как весьма откровенный наряд pi движения были классически восточными. Кате стало плохо: в исполнительнице танца живота она узнал «несчастную беженку» — Алешину няню…
Ватсон и Федор перенесли обессилевшую женщину в спальню. А когда вернулись, то застали Введенского внимательно, раз за разом, просматривающим какой-то другой фрагмент; Здесь присутствовал звук, и разговор на английском вели между собою мужчины.
Доктор Вонсовский осторожно тронул генерала за рукав:
— Игорь Леонидович, Алешина нянька, танцовщица, и «восточная галлюцинация» моего пациента — одно и то же лицо.
Белов никак не мог решить, что лучше — заступиться за Лайзу и других заложников, или сделать вид, что ничего не произошло. Численный перевес был на стороне Грота и его команды, поэтому шансы изменить ситуацию в свою пользу равнялись нулю. Саша счел за лучшее повременить с активными действиями и отошел к стене, визуально контролируя все перемещения отморозков. Другого слова для определения их действий он не находил.
Грот с удовлетворением оглядел собравшуюся компанию и велел шустрому Мориарти «задраить люки». Быстро разобравшись с замком служебного помещения, умелец заклинил его, а потом проверил на Прочность решетки двух имевшихся в комнате окон. Одно из них выходило в тюремный двор, второе, поменьше — на лестницу.
— На хрена мы этого ботаника брали? — спросил сам себя Грот, показывая на оказавшегося англичанином парня, который сидел в углу на корточках и, подобно остальным заложникам, старался не делать лишних движений. — Хватило бы и двух баб, — он неожиданно схватил Лайзу за руку и дернул на себя.
Это замечание Гоблин воспринял как руководство к действию: подскочил к парню, поставил на ноги и технично вырубил его ударом в переносицу. Стекла очков вонзились несчастному в лицо, удар отбросил его назад, он стукнулся затылком о стену и рухнул на пол. Старушка с криком «Билли» бросилась к нему, а Саша — на Гоблина. В прыжке он изо всех сил пнул его каблуком в солнечное сплетение, прежде чем тот упал, развернулся на пятке и в круговом движении вокруг собственной оси вмазал ему подошвой тяжелого ботинка в ухо. Гоблин отлетел к стенке.
Пошла рубка, в ходе которой Саша два или три раза раскидывал нападавших в разные стороны, но, в конце концов, шестеркам Грота удалось его обездвижить, навалившись на него и прижав лицом к полу. Грот подошел к Белову, примерился и с размаху опустил гранату на его затылок. Отморозки бросились в разные стороны, как испуганные тараканы, но Грот со смехом остановил их.
— Спокуха, мудаки, граната учебная!
Он велел им приковать женщин найденными в комнате наручниками к радиатору батареи отопления, а лежавших без сознания Билли и Сашу оттащить в сторону и положить у стены рядом с раненым парнем.