Поцелуй горца
Шрифт:
Девушка глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Она уехала из Штатов, поскольку ненавидела свою жизнь там. Она отправилась в тур по Шотландии, чтобы потерять девственность, удостовериться, что у нее есть сердце, и кардинально сменить обстановку.
Что ж, план выполнен и перевыполнен.
«Я не просто нашла черрипикера, — подумала Гвен. — Я встретила гения, который умеет управлять временем. Он нажил себе кучу проблем в своем веке и отправил меня сюда, чтобы я с ними разобралась».
И она была не против.
Словосочетания «родная душа» и «Друстан МакКелтар» стали для нее синонимами. Гвен
Гвен медленно открыла глаза. Вокруг царил полумрак, золотистый свет очага разгонял темноту. Она моргнула от обилия пурпура вокруг и вспомнила, с каким восторгом Друстан рассматривал пурпурные штаны в магазине «Барретс». Он хотел купить штаны и футболку такого оттенка, но она не позволила.
Здесь пурпурным было почти все. Еще одно доказательство того, что она попала в мир Друстана.
Гвен лежала, укрытая до подбородка пурпурным одеялом. По краям кровати обнаружились резные столбики, поддерживающие лавандовый балдахин. В ногах оказалась овечья шкура сиреневого цвета. «Я знаю, что сиреневых овец не бывает», — усмехнулась про себя Гвен. Пурпурные подушки с серебряной вышивкой были разбросаны в изголовье.
В комнате оказалось несколько старинных столиков, покрытых шелком сливового и фиолетового цветов. Того же цвета шторы с богатой вышивкой обрамляли высокие окна, а между окнами Гвен заметила огромное зеркало в серебряной чеканной раме. Возле окон стояли изящные стулья, столики были сервированы серебряной посудой.
Пурпурный, подумала она, внезапно понимая. Друстан был мощным, энергичным, живым, и неудивительно, что он выбрал для своего интерьера насыщенные цвета. Пурпур был олицетворением силы, энергии и чувственности. Как и сам Друстан.
Гвен уткнулась носом в подушку в надежде различить его запах, но если Друстан и спал на этой кровати, это было давно и белье с тех пор успели сменить. Она приподнялась, чтобы изучить орнамент на столбиках кровати. В изголовье обнаружились какие-то ящички и ниши. Изящная деревянная конструкция была покрыта кельтской резьбой, которую Гвен уже где-то видела. В музее.
Вот только эта кровать казалась новенькой, словно ее только что доставили из мебельного магазина. Поправив челку, Гвен еще раз осмотрела комнату. Оказалось, знать, что находишься в шестнадцатом веке, и смотреть на подтверждение этого факта — совсем не одно и то же. Стены были сложены из серого камня, потолок оказался высоким, и на нем не было никаких рельефов, которыми так любят украшать отреставрированные замки для туристов. Никаких вентиляционных отверстий, никаких ламп или люстр, только десяток стеклянных сосудов с маслом, из которых свисали обгоревшие фитили. На гладком медового цвета деревянном полу оказалось множество ковров. У кровати стоял сундук, на котором лежали покрывала. У камина стояли мягкие стулья с богатой обивкой, а сам массивный камин был сложен
Гвен взглянула на запястье, чтобы узнать, который час, но, похоже, ее часы исчезли в том же вихре, который поглотил рюкзак и одежду.
Вспомнив про одежду, Гвен оглядела себя. На ней была длинная белая сорочка с вышивкой. Сорочка была одновременно старомодной и слегка фривольной.
Гвен помотала головой, свесила ноги с края кровати и впервые почувствовала, как болят пальцы. Она спрыгнула с высокого ложа и подбежала к окну. Тяжелая занавеска легко поддалась и отъехала в сторону, а за стеклом Гвен ждало солнечное теплое утро. Она распахнула окно и глубоко вдохнула свежий воздух.
Она в Шотландии, в шестнадцатом веке. Ух ты!
Прямо под окном располагался дворик с террасами, обрамленный с четырех сторон стенами. На камнях двора две женщины выбивали ковры, болтали и то и дело поглядывали на стайку детей, играющих с мячом. Гвен покосилась на детей и фыркнула. Берт рассказывал ей, что в средние века детские мячи делали из кишок животных и тому подобной дряни.
Она помотала головой. Нужно узнать, какое сегодня число. Пока она тут пялится в окошко, опасность все ближе подбирается к ее горцу.
Гвен уже собиралась завернуться в покрывало, но вовремя заметила платье, висящее на кресле у камина. Лавандовое платье, какое же еще. А рядом с ним оказалась и другая одежда. Она торопливо подошла к креслу и принялась рассматривать то, что ей оставили, пытаясь решить, в каком порядке это надевается.
И недоверчиво пересмотрела одежду еще раз. Трусиков не было. А бегать тут в платье и без трусов она не станет. Гвен злобно уставилась на стопку одежды, словно от злости трусики могли соткаться прямо из воздуха. А потом медленно и задумчиво обвела глазами комнату, задержала взгляд на шелковой скатерти, но затем отказалась от мысли использовать ее на манер подгузника.
Сняв ночную рубашку, Гвен натянула через голову нечто мягкое и белое. Это оказалась очень простая сорочка, которая доходила ей до лодыжек. Поверх нее Гвен надела платье и длинную пурпурную тунику без рукавов, покрытую богатой серебряной вышивкой. Девушка удивилась тому, что одежда не была слишком длинной, но тут же заметила, что платье аккуратно подрезали и подшили. От хозяев замка не укрылось, что она невысокого роста. Гвен затянула завязки туники под грудью.
Обувь оказалась смешной и на три размера больше, чем надо. Гвен сдернула со стола скатерть, разорвала ее и засунула в носки туфель. Для этого девушке пришлось наклониться, и желудок недовольно заурчал, напоминая, что она со вчерашнего дня ничего не ела.
Но выходить в коридор без продуманного плана было глупо. Итак, распорядок на сегодня: ванна, кофе, потом при первой же возможности нужно найти Друстана и рассказать ему обо всем, что произошло.
Рассказать ему… что он в опасности, — это, наверное, он и пытался ей сказать, когда начал таять в каменном кругу. И показать… наверное, рюкзак. Гвен вздохнула, вспомнив, что рюкзак исчез. Но Друстан был умным мужчиной с потрясающей способностью к логике. Он наверняка поймет, что она говорит ему правду.