Поцелуй на краю ночи
Шрифт:
— Я сказал, что испытываю сильную тягу сорваться. Она за меня переживает.
Рокси недоверчиво хмыкнула.
— Так скажи ей, что ты больше не в завязке. Ты ведь уже сорвался, с Тришей.
— А хотел — с тобой, — признался Лютер.
— Хотел? — переспросила она.
— Теперь все иначе, — ответил он и, потянувшись, погладил ее руку кончиками пальцев — надо ведь наконец напомнить, что они тут на романтическом свидании, а не на совещании по делу Паркер. — На тебя у меня совершенно другие планы, Рокси.
Вместе
Лютер отвез Рокси домой, довел до двери и остановился. Звезды тревожно дрожали, и вокруг было совсем тихо…
Подозрительно тихо — ни сверчков, ни птиц.
Можно попросить Перси разузнать, не менялся ли маршрут миграции перелетных птиц, или не было ли внезапного сокращения популяции диких животных — те всегда чуют, когда рядом селится хищник крупнее, но это уже лишнее. Последние сомнения исчезли, когда Лютер увидел след от зубов на шее Криса.
Вампир был здесь. Затаился перед последним прыжком.
— Что ж, спасибо за интересный вечер, агент Фосберг, — сказала Рокси, повернувшись к нему, и опустила букет, словно убирая между ними преграду.
— Думаю, нам все же не стоит сегодня целоваться, — задумчиво произнес Лютер, прислушиваясь к тишине, ватным колпаком накрывшей город.
— В смысле? — нахмурилась Рокси.
— Нападение Криса, — пояснил Лютер. — Вампир бросился защищать свои охотничьи угодья. Следующей жертвой можешь стать ты. А живым я слабее, чем в обычном состоянии. Хотя смотря что считать слабостью. В философском смысле осознание конечности жизни придает очень сильную мотивацию выжить. Иногда это важнее чем преимущество в скорости или силе.
— Я удивилась, что ты считаешь поцелуй обязательной частью программы, — сердито пояснила Рокси. — Это вовсе не обязанность.
— А ты целовалась еще с кем-нибудь? — поинтересовался он. — Кроме Криса. У меня есть версия, что наш вампир каким-то образом запустил свое сердце, поэтому я его не чую.
— И ты думаешь, я его прячу в шкафу, как любовника, и целую за твоей спиной? — сварливо спросила она.
— А ведь это идея, — протянул Лютер. — Рокси, нам придется кое-что проверить.
— Что?
— Поцелуй — это по сути что? Обмен жидкостями.
— Вот теперь я точно не поцелую тебя, Лютер, — покачала она головой и уткнулась в букет роз, вдыхая их сладкий аромат.
— Если так действует твоя слюна, то кровь — тем более. Вдруг вампир присосался к тебе как клещ, а ты и не знаешь? Он может стирать тебе память после каждого укуса.
— И ты думаешь, я не заметила бы следов?
— Он может раз за разом кусать в одно и то же место, — ответил Лютер. — Я бы хотел тщательно рассмотреть тебя, если не возражаешь.
— Возражаю, — категорично заявила Рокси. — А я могу как-нибудь отозвать разрешение заходить в дом?
— Рокси, это часть расследования!
— Спокойной ночи, агент Фосберг, — выпалила она. — Если вы вообще спите.
— Нет, — ответил он. — Но ты можешь спать спокойно. Я прослежу.
Она глянула на него и ушла в дом, сердито хлопнув дверью, а Лютер вернулся в машину и достал телефон, мигающий значком непрочитанных сообщений. Джессика сердилась, что он сбрасывает ее звонки, а Триша прислала еще одно ню, куда откровеннее прежнего.
— Я не мог принять звонок, — сказал он, дождавшись ответа. — Был занят расследованием.
— Как там дела? — без особого интереса спросила Джессика. — Что-то выяснил?
— Нашел альтернативного. Оборотня.
— Правда? — искренне удивилась она.
— Ему уже больше двадцати, но первый оборот произошел совсем недавно. Это новообращенный.
— Уверен? — разумно засомневалась Джессика. — Он ведь мог и наврать тебе.
Вопрос с подвохом.
— Конечно, такую вероятность исключать нельзя, — сказал Лютер. Не признаваться же, что он укусил Криса, и потому тот был честен с ним как на исповеди. — Но он оцарапал Рокси при обороте. Был бы опыт — держал бы себя в руках.
— Ту самую Рокси? — вредно уточнила Джессика.
— Да, — подтвердил Лютер и, подумав, добавил: — У них с оборотнем любовь.
— Вот как, — ее голос явно повеселел. — А у нас? Что у нас, Лютер? Вчерашний разговор выбил меня из колеи. Я знала, конечно, что между нами давно нечто большее, чем просто рабочие отношения, но я человек, а ты вампир. Я старею, ты остаешься все таким же молодым и красивым. Наши отношения обречены.
Лютер тактично молчал.
— Но я подумала, — она прерывисто вздохнула. — А что если тебе меня обратить?
— Что? — не сдержал он удивления.
— Сбежим куда-нибудь вдвоем, только ты и я, — быстро продолжила Джессика. — Куда-нибудь в полярную ночь.
— Ты ведь знаешь, это опасно, — напомнил Лютер. — Тесты прекратили давным-давно. Вампирская кровь ведет себя нестабильно, и результат гарантировать нельзя. Я не хочу… так рисковать тобой, Джессика.
Вот только этого ему еще не хватало. Она всхлипнула и, кажется, начала плакать.
— Я знаю, знаю… Но жизнь так несправедлива! Мы только обрели друг друга. Но пройдет еще лет десять, и я стану выглядеть как твоя мать.
По мнению Лютера, она давно перешагнула эту черту.
— Вдруг я попаду в число тех, в ком твоя бессмертная кровь сыграет как надо? — пылко предположила Джессика. — Я читала исследования. Важно подобрать дозу, иначе вариативность сильно повышается, а я не хочу загавкать как твой оборотень.
— Замяукать, — машинально исправил он. — Крис — оборотень-кот.
— Включи видеосвязь, Лютер, я хочу тебя видеть, — попросила Джессика.
— Не могу. Я в засаде, — он глянул на загоревшееся окно в спальне Рокси. — Мне лучше отключиться.