Поцелуй под омелой
Шрифт:
– Что? – задохнулась от возмущения Оля. – Нет же! Неправда!
Человека неприятней, чем этот болван Вадик, Оля Воробьева в ту минуту и назвать не могла. Так насмехаться над бедной Игошиной…
– Не такая уж ты недотепа, как я сначала подумала. Молодец, выбрала правильную тактику! – подмигнула новенькой Рина. – Не сможешь подобраться к Егору, замути с его лучшим другом.
– Фу, не хочу я ни с кем мутить! – искренне воскликнула Оля. Кажется, чересчур громко, на весь коридор. Встретившись с удивленным взглядом незнакомой женщины, смутилась.
– Наша математичка! –
Оля не могла поверить, что об этом можно говорить всерьез.
– Ах да! У тебя же есть парень, – внезапно помрачнела Синицына. – Я уж думала благодаря тебе вольемся в их тусовку. Слушай! – Лицо Рины снова просияло. – А вы долго встречаетесь? Может, ты его бросишь? Ради Вадика.
Оля только головой покачала. Вообще она этого парня только сегодня выдумала, чтобы Синицына не приставала с разговорами по поводу Егора. А теперь вот и Вадика записали в потенциальные ухажеры.
– Понимаю, сейчас ты не готова обсуждать это, – продолжала воодушевленная Рина. – Вернемся к разговору после уроков. Хватит такого срока?
Оля только укоризненно взглянула на одноклассницу.
– Что? Мало? День? Неделя?
Воробьева молчала.
– Блин, Оля, думай быстрее! Вадик может к тебе остыть.
– Вот жалость-то будет! – буркнула Оля, заходя в класс математики.
На следующих уроках Рина то и дело снова пыталась завести подобный разговор, но Оля преимущественно отмалчивалась. К концу занятий Синицына сделала вид, что смертельно обиделась на новенькую, и больше с ней не разговаривала.
Несмотря на то что первый учебный день обернулся для Оли настоящим стрессом, домой девочка возвращалась в приподнятом настроении. Ноябрь в этом году выдался теплым. С утра шел сильный дождь, а сейчас – ни намека на непогоду. В прозрачных лужах отражаются нарядные фасады домов, огромное небо с бесформенными облаками и тусклое осеннее солнце. По дороге Оля зашла в магазин и купила плитку молочного шоколада, чтобы за ужином разделить ее на три равные части. Одну ей, вторую маме, третью папе. Вдали от родного дома и привычной жизни нельзя забывать про семейные ритуалы.
Вечером Оля сделала уроки, перепроверив ответы несколько раз. И все параграфы по устным предметам заучила, чтобы не ударить в грязь лицом перед незнакомыми учителями. И так утром раскричалась по поводу Вадика на весь коридор. Оле не хотелось, чтобы математичка сочла ее ветреной и глупой.
Расправившись с уроками, Оля подошла к зеркалу и критически осмотрела себя. И хотя на нее обратил внимание популярный Вадик, в этот вечер она показалась себе очень уж посредственной. Низкий рост, парочка лишних килограммов и эти ненавистные веснушки! Оля приподнялась на носочки. Вот стать бы такой же высокой, длинноногой, как Цветолина… Оля узнала фамилию одноклассницы – Константинова. Сегодня Цвету вызвали к доске на уроке литературы, и Оля с удовольствием прослушала ее анализ стихотворения Тютчева. А как выразительно Константинова читала наизусть!
Я встретил вас – и все былоеВ отжившем сердце ожило;Я вспомнил время золотое –И сердцу стало так тепло…Как поздней осени пороюБывают дни, бывает час,Когда повеет вдруг весноюИ что-то встрепенется в нас…Во время ответа Цветолины все взгляды были прикованы к ней. Но всех мечтательней на девушку смотрел красавчик Егор Власов.
«Почему на некоторых любуются, затаив дыхание, а другим достается непозволительно много веснушек на лице? – с тоской подумала Оля. – Хотя мама говорит, что они меня совсем не портят!»
Девочка снова покрутилась перед зеркалом. Единственное, что ей, несомненно, нравилось в себе – это длинные волосы. Они были такими густыми и тяжелыми, что чаще всего Оля носила их распущенными. Чтобы не лезли в глаза – натягивала ободок. Заплетать тугую косу, как у Игошиной, почему-то больше не хотелось. Подумав об этом, Оля нахмурилась. С каких это пор ее стало волновать общественное мнение?
В комнату заглянула Ксения Борисовна, мама Оли.
– Что ты делаешь? – улыбнулась она, глядя, как дочь стоит на носочках перед зеркалом и придирчиво осматривает себя.
– Мне надо похудеть! – капризно отозвалась Оля.
– Глупости! – поморщилась мама. – Куда худеть? Хочешь совсем исчезнуть?
– У меня большие бока! – упрямо проговорила Оля. – И ляжки толстые!
Мама негромко рассмеялась.
– Вижу, первый день в новой школе прошел плодотворно. Тебе понравился какой-то мальчик?
Первым делом Оле на ум пришел симпатичный Егор Власов. Потом она вспомнила про противного Вадика и поморщилась. Даже фамилию его не запомнила. Но на желание измениться скорее повлияла Цветолина. Вот бы про нее, Олю, кто-то рассказывал с таким восхищением!
– Нет, мамочка, мне никто не понравился! – покачала головой Оля.
– Тогда к чему эти стенания? – удивилась женщина.
Оля присела на край кровати вместе с мамой.
– Как тебе новый класс?
– Не знаю, – честно сказала девочка. – В моем прежнем классе такого не было. Все дружные и доброжелательные. А тут… деления какие-то! Этот популярный, тот изгой… Не могу понять, с кем мне дружить. Голова кругом!
Ксения Борисовна подавленно молчала. Затем проговорила:
– Что ты хочешь, большой город.
– Папе об этом, разумеется, не стоит говорить? – спросила Оля.
– Он так переживает из-за того, что нам пришлось оставить прежнюю жизнь, – вздохнула мама. – У тебя новая школа, я пока не могу найти работу. Боюсь, папа еще больше расстроится, если узнает, что ты ни с кем не можешь подружиться.
– Почему это не могу? – улыбнулась Оля. – Очень даже могу! Уже подружилась. С Катей… Синицыной!
– Хорошая девочка? – спросила Ксения Борисовна.
Оля вспомнила, как Рина злорадно хохотала над бедной заклеванной Игошиной и неуверенно кивнула.