Поцелуй с разбега!

Ларина Арина

– Ну-с, я слушаю, – приветливо подался к ней Алексей Константинович, сцепив руки в замок и изобразив лицом трогательное внимание. По его физиономии можно было предположить, что он ждет от Русиной протеже исполнения какого-то сольного номера. Что говорить, Вера не знала, но решила поиграть в дипломатию и набить себе цену, если получится.

– Это я вас слушаю, – нахально улыбнулась она, параллельно покраснев так, что уши зажгло словно утюгом. – Что вы можете мне предложить.

Алексей Константинович, склонив голову к плечу, скользнул по ней взглядом сытого попугайчика. Девица была молоденькой, свеженькой и крайне наглой. Он не любил нахрапистую молодежь, отдавая предпочтение более зрелым сотрудникам. Это распространялось и на личную жизнь, благо давний опыт общения с юными феями оставил глубокие раны в его душе и обширные дыры в бюджете. Такие девочки были хороши лишь в качестве интерьера в приемной.

Эта тоже откровенно кокетничала, выпятив не такую уж большую грудь и выгнув спину, словно ей кто-то упирался коленом в позвоночник. Если бы не Русланина протекция, он сейчас предложил бы барышне удалиться. Но слово есть слово. И он вынужден был, соблюдая приличия, слегка пофлиртовать и взять эту дылду на работу. Лариса давно просила помощницу, с переводами у нее дело не ладилось, в последний раз дело чуть не закончилось скандалом, но секретарша была какой-то дальней родственницей компаньона, и уволить ее не представлялось возможным. Полгода назад он уже взял дублершу, Маргариту Кирилловну, но внезапно в работе открылось новое направление, и Кирилловна уже была загружена по самую макушку вместе с многочисленными залаченными кудряшками. Поэтому Лариса, которую шеф в глаза ласково называл Снегурочкой, а про себя – Снежной бабой, опять осталась без прикрытия. Русланина девица пришлась как нельзя более кстати, если бы не была столь зеленой и ненадежной. Молодые сотрудники напоминали ему кузнечиков, постоянно готовых к прыжку на соседний цветок. Они не держались за место, не дорожили репутацией, не беспокоились по поводу непрерывного стажа. Эта молодуха тоже сначала будет стрелять глазками, как замаскировавшийся в зарослях невинности и доверчивости снайпер. Начнет она с верхних эшелонов, как и остальные, потом будет постепенно перебирать всех сотрудников мужского пола, поливая окружающих бесцельными очередями кокетливых взглядов и непонятно что обещающих улыбок. Учитывая внешние данные и свежесть товара, отстрел она благополучно закончит где-то на середине пути. Далее тоже без сюрпризов: либо выскочит замуж, либо, сняв пенку, упорхнет в другой оазис. А он опять вынужден будет искать переводчицу. Жизнь была скучной и предсказуемой, как орфографический словарь. Алексей Константинович еще раз окинул взглядом хорохорившуюся Верочку, изображавшую, как ей казалось, гордую независимость, а на деле лишь выгнувшуюся дугой и нехорошо косившую глазами.

– Я могу предложить вам должность переводчицы, трехмесячный испытательный срок, рабочее место в отделе продаж и свое безграничное доверие. Устраивает?

Верочка так переволновалась, что закинула ногу на ногу, взмахнув длинной конечностью едва ли не над столом будущего шефа, и дробно подобострастно захихикала, взмокнув от напряжения. Про зарплату она спрашивать побоялась.

«Какие они все одинаковые…» – не без самодовольства отметил Алексей Константинович и хлопнул в ладоши, заставив Верочку вздрогнуть:

– Ну-с, тогда приступайте! Сейчас идите оформляйтесь, а потом Лариса вам все объяснит. Кстати, она – ваш непосредственный начальник.

– Куда идти? – с готовностью вскочила Вера: у нее ужасно чесался нос и, кроме того, возникло настоятельное желание посетить дамскую комнату. – Не провожайте, я сама!

Под очумелым взглядом шефа, которому и в голову не пришло куда-то там ее провожать, она выкатилась в приемную, едва не защемив себя спешно захлопнутой дверью.

Лариса сидела за столом, насмешливо и довольно злобно улыбаясь.

– Ну, как?

– Оформляться сказал. Будем работать вместе, – попыталась подружиться с неласковой секретаршей Верочка. Но даже опытный змеелов при общении с коброй держит наготове мешок и щипцы. Поэтому Верина затея провалилась: идти на Ларису с голыми руками было крайне неосмотрительно.

– Это Леша сказал, что вместе? – ухмыльнулась новоявленная начальница. – Что-то сомневаюсь я. У нас, помнится, были другие планы насчет тебя.

Вера оторопела. Девушку даже не столько взволновал факт, что ее приближенность к сильным мира сего в лице Руси ни в грош не ставилась этой бледной поганкой, возомнившей себя боровиком, сколько напрягла тональность сообщения. Получалось, что Лариса тоже имела непосредственное отношение к шефу, причем протекция Русланы и обещание, что все будет в шоколаде, оказались миражом. По всему выходило, что на оси координат секретарша располагалась к Алексею Константиновичу ближе, чем Руся. Верочка вдруг обиделась за подругу и прониклась к ее сопернице глубокой неприязнью.

Лариса с интересом наблюдала за сменой эмоций на физиономии новой сотрудницы. Даже если бы по Вериному лбу проходила бегущая строка, поясняющая все ее гримасы, и то она ничего нового Ларисе не сообщила бы. Юная переводчица была для нее открытой книгой.

Глава 11

Когда

Ларису Рыжину впервые представили Алексею Константиновичу на одной из презентаций, девушка тут же приняла решение, что роскошный широкоплечий супермен будет ее мужем. Обручальное кольцо на пальце будущего супруга ее не смутило: неважно как – с мылом, с маслом или прямо с пальцем, – но обручальные кольца снимаются. Надо только получить к ним доступ. Лучше всего рыть подкоп к сердцу красавца непосредственно с рабочего места, поскольку ближе секретарши может быть только жена. На ту судьбоносную вечеринку двадцатисемилетняя Лариса попала, прицепившись к троюродному брату, по счастливому стечению обстоятельств оказавшемуся компаньоном Алексея. Когда-то давно, на заре перестройки, Ларисин папа выручил родственника деньгами, и теперь Валерий старательно отрабатывал моральный долг. Денежный он уже давным-давно вернул.

Лариса росла в полном достатке, а оттого была крайне капризной и избалованной барышней. От жизни она требовала намного больше, чем заслуживала, и этот конфликт между желаемым и действительным сильно отравлял ее существование. Те кавалеры, которых находила она, шарахались от барышни, как от чумы, несмотря на эксклюзивные тряпки и потуги дорогих косметологов, а те, которых ей в мужья прочили родители, нещадно забраковывались разборчивой невестой. Как и все девушки, она ждала своего единственного, но предъявляемые к избраннику требования никак не могли соответствовать образу земного мужчины, даже самого исключительного. Краткие романы становились все короче, а она все недоумевала, почему мужчины так обмельчали и неспособны на длительную привязанность. Одна из ее давних приятельниц, Марианна, отважившаяся прокомментировать ситуацию, была немедленно занесена в черный список, поскольку позволила себе намекнуть на то, что причина кроется в самой Ларисе.

– Лара, дело не в том, что мужики не способны на чувства и привязанность. Они же еще смотрят, к кому привязываться, а к кому не стоит. Ну представь себе, у тебя все есть, упакована с ног до головы, но лучше уж привязать себя к пустому столбу, чем к «шестисотому» «Мерседесу» – ноги по самое некуда сотрешь, за ним бежавши. На фантики только дурачки зарятся, а умный мужик его сначала развернет, достанет конфетку и надкусит содержимое. Не понравится – сплюнет и будет шуршать другими лакомствами.

После своей пламенной речи Марианна стала персоной нон грата, а «надкушенная» Лариса, не сделав должных выводов, продолжала изумляться мужской слепоте. Ее правоту ежеминутно готово было подтвердить огромное, от пола до потолка, зеркало в спальне. Все было на месте: грудь, талия, ноги, брови, глаза, волосы. Да, весь этот дамский набор не отличался особой выразительностью, но и не демонстрировал наличия каких-либо дефектов. Лариса была не хуже и не лучше многих, но женщина – как бриллиант, ей нужна оправа. Достойная оправа у перезревающей девушки была, ее обеспечили заботливые родители. Отсутствовали лишь желающие добавить сей камень к своей коллекции.

– Представляешь, – в очередной раз жаловалась маме Лариса, – Кеша сказал, что нам пора расстаться!

– Но вы же только месяц назад познакомились! – расстраивалась мама, уже привыкшая к подобным новостям.

– Он сказал, что не готов взять на себя такую ответственность!

– Какую? Что ты ему опять наговорила?!

– Ну ничего особенного. Он начал цепляться по мелочам. Я хотела посмотреть «Красотку», а у него какой-то футбол! Представь, разорался на меня, как будто его никто не учил, что любимой женщине надо всегда уступать. Ведь нельзя же жить таким эгоистом! Да, я смотрю это кино через день, да, оно записано на диске и его можно посмотреть после матча, но ведь и футбол этот идиотский тоже можно записать и посмотреть потом! На прошлой неделе он оставил меня одну в выходные. Какой-то там друг заболел, и надо было искать лекарство! И что, у этого инвалида других знакомых нет? Почему именно Кеша должен носиться по городу в поисках таблеток, а я – сидеть дома и пялиться в телевизор?! Друг для него дороже! Знаешь, что он сказал: он больной, а ты здоровая. Это что – объяснение? Люди могут жить вместе только в том случае, если уступают друг другу! А он не умеет идти на компромисс!

– Действительно, безобразие! Ты же ему уступала? – неуверенно поддакнула мама с вопросительной интонацией.

– Разумеется. Сначала я пыталась ему объяснить, что он не прав, но Кеша всегда делал по-своему, в результате получалось, что это я своими скандалами портила вечер, а не он своим упрямством! А когда я сказала, что главное в жизни любого настоящего, именно настоящего, мужчины – его единственная женщина, ради которой он и должен существовать, то этот примитив сказал, что, кроме единственных женщин, в жизни есть еще пиво, сигареты, спортивные машины и другие женщины. И раз я этого не понимаю, то нам не по пути!