Поцелуй смерти
Шрифт:
Когда впервые Райан посмотрел на Эшли, та поняла, что он ею заинтересовался. Мужчины – просто открытая книга. Они пытаются спрятать свои мысли, но она–то всегда могла распознать в них похоть. Ее научила мать, когда Эшли исполнилось восемь. У судей, даже тех, что оценивают маленьких девочек, предательски блестят глаза. Улыбайся, хлопай ресницами, верти попкой и играй судьями себе на пользу.
Чем больше она проводила время с Райаном, тем больше в него влюблялась. Он стремился к успеху, но на первом месте у него стояли героические усилия сделать ее счастливой. Она заверила его,
Если у него и имелся какой недостаток, так только безвольное поведение с его бывшей. Эшли все могла понять. Эта женщина пожертвовала своей карьерой, чтобы он окончил медицинский колледж. Уитни строила из себя вселенскую мученицу, ничего не попросив при разводе, кроме потрепанного внедорожника и собаки. Эшли приходилось соблюдать осторожность, чтобы не выглядеть довольной, пока Райан с этим возился.
– Да так, небольшая проблема, – призналась Эшли Престону. Хотя он хотел ее, как неисчислимое количество мужчин, встречавшихся ей на протяжении всей ее жизни, Престон был нужен Эшли как друг. Незадача всех красавиц – это ревность других женщин. Престон же был ее единственным другом, переспать с ним – значит, разрушить их отношения. Кроме того, она бы никогда не изменила Райану. И все же она понимала, что может использовать секс, чтобы манипулировать Престоном.
– На сегодня хватит, – заявила она тренеру. – Давай заскочим в бар, выпьем сока.
В «Докторе Джоксе», дорогом соковом баре, подавали свежевыжатые соки и готовили смеси «смути» для здорового питания. Эшли заказала антиоксидантный гранатовый сок для сохранения гладкости кожи, Престон попросил приготовить травяную смесь. За оба напитка заплатила Эшли, они с тренером вышли наружу и заняли один из столиков под сенью высокого фикуса.
– Что за проблема, Эшли?
Она рассказала лишь часть истории, особенно упирая на то, что бывшая жена Райана настолько ревнует, что отказалась заново подписать документы, которые уже однажды подписала. Эшли преувеличила, жалуясь, что сама никогда не имела дома и всю жизнь провела, скитаясь. И вот когда нашла, наконец, дом, о котором мечтала, коварная первая жена решила все погубить.
– Должен же быть выход, – сказал Престон, когда она закончила повествование, а на ее длинных ресницах повисли слезинки. – Что для его бывшей важнее всего?
Эшли понятия не имела. Уитни была привлекательной блондинкой с невинным взором зеленых глаз, правда, с Эшли ей не тягаться. Они никогда не встречались, но Эшли видела фотографию Уитни, когда нашла в мусоре альбом.
Потом ее осенило. Дворняга. Первая жена Райана потребовала собаку.
– Она с ума сходит по своему золотистому ретриверу.
– Вот и выход, – подсказал Престон, доверительно улыбнувшись. – Вот и используй собаку как способ давления.
Глава 5
– Боюсь, Кэлвин оставил нам дела в беспорядке. Утверждение завещания, вероятно, займет не меньше года, может, и дольше.
Как удобно. Тобин точно сорвет большой куш. Судя по снимкам, развешанным по стенам, адвокат проводит
– Возможно, из наследства вам мало что останется, – продолжил описывать состояние дел юрист. – Сейчас трудно сказать точно, что у Кэлвина было и каковы его долги. Я привлек судебного аудитора, чтобы просмотреть документы вашего дяди…
– Есть какие–то проблемы с тем, что я остановился в доме?
– Нет. Мы платим женщине, живущей в коттедже сторожа, чтобы она присматривала за домом и заботилась о собаке. Забыл ее имя…
– Уитни Маршалл.
Уж Адам точно не забыл ее имя, или как она прошлой ночью лежала под ним, когда он по ошибке принял ее за вора. Видит Бог, о чем он только думал? Он лапал ее, как сексуально озабоченный подросток на заднем сиденье машины.
Сегодня утром, когда бывший муж принялся трясти Уитни, она показалась такой уязвимой и ничем не напоминала рассерженную кошку, которая накануне кусала и пинала Адама. Что на него нашло? Он напомнил себе, что суется не в свое дело. Но все утро Уитни не выходила у него из головы.
– Я мог бы уволить эту женщину…
– Нет. Ни к чему. – Он не хотел добавлять Уитни проблем. Кажется, у нее достаточно сейчас и своих хлопот. Кроме того, он ей сильно задолжал за то, как вел себя прошлой ночью. – Я просто побуду там, пока не подыщу себе собственное жилье.
– Хорошо. Мы оставим распоряжения, как есть.
– У дяди были деловые партнеры? – спросил Адам. Он не добавил, что один из них мог бы желать смерти Кэлвина Хантера.
– Нет. Нет, насколько мне известно. – Секунду адвокат изучал Адама с каким–то расчетливым блеском в глазах. – Не вижу причины, почему бы не показать вам бумаги вашего дяди. Вы ведь собираетесь унаследовать все его капиталы и денежные обязательства.
– Денежные обязательства?
– Просто я предупреждаю вас о финансах Кэлвина, – напомнил ему адвокат. – Поскольку дядя имел несколько активов в совместной с вами собственности…
– Минутку. О чем вы толкуете? У меня никогда не было совместной собственности с дядей.
Тобин откинулся на стуле и секунду безмолвно таращился на Адама:
– Так ваш отец или дядя ничего вам не говорили?
– Чего не говорили?
– Когда вы еще не достигли совершеннолетия, дядя отписал вам половину дома в Торрей–Пайнз, а так же два здания в Сан–Диего. Когда я приготовил нужные документы, ваш отец приезжал сюда в офис и подписал их, поскольку вы были несовершеннолетним.
– Он никогда мне и словом не обмолвился.
Какое–то мгновение Адам потрясенно молчал, когда до него дошло, почему отец так поступил. Он не хотел, чтобы сын рассчитывал на чьи–то деньги. Вечно указывал на то, что богатенькие детишки попадают в неприятности и никогда ничего не достигают сами.
Дядя Кэлвин пытался заплатить за образование Адама, когда тот перевелся из Университета Сан–Диего в Джон Джей колледж уголовного права Университета Нью–Йорка. Адам отказался. И дело не просто в гордости, а в том, что дядя мало с ним общался. Адам почти не знал его.