Поцелуй судьбы

Миш Виктория

Как хочется курить! Сил нет!…

Со мной же произошел чудовищно незаурядный случай, и информации ни в одном справочнике по нему не было. Стоило смириться и научиться, как жить дальше, но пальцы дрожали.

Вечер принес с собой ливень и Настю. Отряхивая намокшие рыжие волосы, он стянула джинсовую куртку и бросила ее прямо на пол в прихожей. Вслед полетели промокшие кеды и кепка.

— Настя, что случилось? — я так удивился ее поведению, что забыл предложить ей тапочки.

Всегда аккуратная и подтянутая, педантично относящаяся к своим и чужим вещам, сейчас

она готова была ломать и крушить.

И в этом была и моя вина…

— А ведь ты так и не помог! — босиком, оставляя мокрый след на полу, она прошла в ванную и вымыла руки, — Не знаю, прощу я тебе когда-нибудь или нет. Но ты должен знать: я очень зла! Очень!

Подтверждая справедливость ее обвинений, я склонил голову.

— Прости. Знаешь, когда ты просила… Так всё завертелось!…

— Да знаю-знаю, — отмахнулась она, вытирая лицо полотенцем, — Всё понимаю. Психология была моим хобби, так что можешь не объяснять. Когда у тебя была сила, были другие проблемы. Всё навалилось разом, и девушка твоя нежданная, и мать, и пропажа родовых артефактов… Понимаю я всё. Какое тебе, в сущности, дело до меня и Игоря? Второстепенное…

Она говорила спокойно и холодно, без эмоций, как настоящий доктор. Зачитывала мне свой приговор.

— Эд, я всё понимаю, но не могу перестать злиться, потому что для меня моя жизнь и жизнь Игоря важнее твоей девушки, понимаешь?

— Каждый судит со своей колокольни, — усмехнулся я.

— Именно. Но мы столько бессонных ночей провели вместе, что я решила дать тебе шанс. И посоветоваться еще раз…

— Я не смогу провести ритуал, — если Настя еще не до конца понимает, то ей придется осознать и смириться, — Во мне ноль силы, Насть. Ничего не осталось.

— А здравый смысл остался? А желание помочь?

— Проходи, — я пропустил ее в комнату.

— Давай я расскажу про следствие чуть позже. Вдруг нас прервут, — криво усмехнулась она, доставая телефон, — Шеф обещал в любой момент позвонить, если лабораторные исследования подтвердят наши догадки. И тогда начнется ад! Потому что мы не позволим нарушать закон и вмешиваться в наши судьбы. Произвол нужно карать — так сказал шеф. Он собирается выйти на тропу войны.

— Из-за меня? — поразился я.

— И это тоже. Говорит, его достало. Всё достало… — Настя немного помолчала, а потом села в мое кресло и скрестила ноги, — Игорь уходит из дома каждую ночь. Уже целую неделю. До того случая с Ирой я думала, у него появилась другая…

— Вы же истинные.

— Да что такое, эти истинные? — в сердцах воскликнула Настя, — Просто тяга друг к другу, желание быть рядом. Умопомрачительный секс, если ты об этом, и всё. Эмоционально мы можем быть далеко друг от друга. Как бы тебе это объяснить?… Между нами химия, вспышки страсти… были. Но мозгами мы можем не удовлетворять друг друга… Как бы нуждаться в общении с кем-то еще. Даже с тобой я могу советоваться более откровенно, чем с Игорем теперь… Он не хочет меня выслушивать, закрывается в себе…

Я промолчал. Влезать в чужие отношения никогда не стремился, а теперь Настя просит о помощи. Но, как и чем я могу помочь?!

— В

день смерти Иры, Игорь был сам не свой, — Настя рассказывала монотонно, как будто читала протокол, вот только не смотрела на меня; видимо, тоже чувствовала вину, — Когда тебя увезли, я спросила, тщательно ли он проверил девчонку. Он сказал посмотреть в протоколе… Мне сказал посмотреть в бумагах!

— Перенервничал? — допустил я.

— Нет, — она уверенно качнула головой, — Он всегда делился со мной подробностями. Наша работа — слишком важна и серьезна, чтобы не доверять друг другу.

…Ту просьбу Насти проверить Игоря на стороннее вмешательство я воспринял как придурь, каюсь. Не отнесся к ней серьезно. Вот если бы шеф попросил, проверил его в тот же день. А теперь, получается, я сам виноват?

— И ты считаешь, что его завербовали?

— Да или подселили сущность.

— Насть, должен тебя предупредить — у меня нет полномочий проводить проверку. И нет сил, чтобы ее сделать.

— Ты мог бы научить меня?

Я скептически окинул ее взглядом. Тщедушная девушка, стройная. Весит килограмм пятьдесят. Сможет ли выдержать удар, оградить себя, если из Игоря что-то полезет? Не думаю. Нужна подстраховка. И в этот раз я знаю, кого позвать.

— Значит, давай сделаем так: я позову знакомого, чтобы он помог. А технику ритуала расскажу и запишу для тебя. Проводить сама будешь. Блокнот есть?

Настя радостно подскочила.

— Конечно, сейчас принесу.

Объяснял я где-то в течение часа. Рисовал схемы, сам вспоминал, какие могут быть отклонения и к чему приведут.

Меня поражала решительность девушки. Ритуал задействовал очень большие внутренние силы и требовал полной самоотдачи. Чуть в чем дал слабину — и все могло обрушиться или приобрести неожиданный поворот.

В какой-то момент я позвонил Йоне и попросил спуститься. Ритуал мы отработали и теперь сидели на кухне и ждали, пока закипит вода для чая.

Настя в который раз переспросила, правильно ли я указал последнее значение. Глядя в блокнот, девушка хмурилась и закусывала губу. Почему-то оно ее смущало… Я знал, что Игорь хорошо тренировал ее, а задатки у девушки были хорошими.

— Эд, я не уверена. Последнее значение странное. Ты правильно запомнил его?

— Да. Когда ритуал проводили надо мной, то использовали крест пальцев, я точно помню.

Настя отвлеклась от записей и заинтересовано уставилась на меня:

— И ты нормально перенес? Кто проводил?

— Шеф.

— А зачем? Расскажешь?

Еще несколько дней назад меня бы взбесила эта просьба, и я твердо ответил бы «нет». Однако теперь я мучился от бессилия и не мог ее подстраховать. Так что рассудил, что любая информация Насте пригодится.

— Когда Алена сошла с ума от переполнившей ее силы, шеф решил проверить, не внушил ли мне кто желания ей навредить. Он провел ритуал, и я не скажу, что воздействие прошло незаметно. Иногда я мучаюсь от бессонницы, внезапных наплывов тревожности. Потому что когда вгрызаются в твой мозг, это неприятно и больно. Ощущения запоминаются на всю жизнь.