Поцелуй в подарок или Ванильным барышням вход воспрещён
Шрифт:
Я тогда просто подумала, что он неоригинальный - моя ошибка! То, что его фантазия работает самым, что ни на есть, абсурдным образом, я узнала в последующие несколько дней.
То, что я просыпалась раньше, чем Кира, но позже Леши, дало ему возможность запустить в кофеварку каких-то таракашек... От моего крика проснулась даже Кира.
– Фу, - сморщилась она, увидев этих существ в моей чашке, - надеюсь, ты не успела глотнуть...
Я не ответила, отчаянно пытаясь перебороть рвотные рефлексы.
– Фу! Гадость какая!
– воскликнула Кира, увидев небольшую лужу на полу, свидетельствующую
Я чуть ли не кинула кружку на стол, побежала в туалет, чтобы тщательно промыть рот и почистить зубы несколько раз подряд. Но мне всё равно казалось, что на языке что-то шевелится.
На следующий день я решила отказаться и от кофе - мало ли что? Хотя Кира заверила меня, что напиток сегодня чист. Я лучше чаёк попью, который сама же себе и заварю.
– Аська, кажись тебе послание!
– расхохоталась Кира, указывая пальцем на холодильник, к которому был прикреплён листочек - большой такой.
– Официальный документ, - прочитала я. Выглядел этот документ как одна из тех грамот, которые дают в школе. У меня таких очень много. И все они сейчас лежат в универе в моём портфолио.
– Поручения для деревенской приживалки, оккупирующей комнату на первом этаже.
– А он не промах!
– Кира остановилась позади меня, разразившись истеричным смехом.
– Что тут смешного?
– процедила я, закипая, словно чайник.
– Ого!
– продолжила Кира.
– Поймать Золотую рыбку, чтобы она, наконец, наколдовала беженцу дом...
– Хватит это читать!
– Погоди-ка, ещё ведь не всё!
– говорит она, не прекращая ржать.
– Отнести бабушке пирожки с маслом, желательно, чтобы по дороге съел волк...
– Я что, похожа на Красную шапочку?
– Испечь в печке Колобка, и укатиться вместе с ним куда-нибудь за тридевять земель...
– Колобка?
– клацнула зубами.
– ... сходить туда, не знаю куда, и желательно там потеряться! Ха-хах!
– Киру уже было не остановить. Она даже начала хлопать по своим бёдрам, напоминая тюленя из дельфинария.
– Если оккупант не выполнит все условия, то пусть снимет с себя лягушачью шкурку, чтобы превратиться в царевну, иначе не сносить ей головы!
Дочитав, Кира обернулась ко мне.
– Когда собираешься приступать?
– Вот урод!
– выплюнула я, сжав кулаки.
Моё сердце стучало так быстро, словно я пробежала ни один километр. Я огляделась по сторонам в поиске создателя этого шедевра, хотя была совершенно уверена, что он ушёл полчаса назад.
Почему, собственно, его никогда нет рядом, когда я попадаюсь в его ловушки? Почему он не наблюдает за моей реакцией? Может, он где-то установил скрытые камеры, и сейчас вдоволь наслаждается моим гневным бессилием. Моя душа просит мести, но разум вторит, что нельзя трогать хозяина квартиры, так можно и на улицу вылететь.
– Почему же урод? Он очень красивый, - ехидничает Кира.
– И парень просто настойчиво показывает тебе, насколько ты здесь нежеланна. Я бы на твоем месте давно бы собрала свои пожитки и умотала домой.
– Но ты не на моём месте! И надеюсь, никогда не будешь! Мне просто нужно продержаться ещё два дня! Я исправлю ситуацию с общагой и перееду. Всего два дня!
Я прогуляла весь день. Находиться в четырёх неприветливых
Лёша по-прежнему не знал, что Яр продолжает меня выкуривать. По крайней мере, я ему не говорила, и уверена, что и Кира молчит. Ей так даже лучше. Правда, я не понимаю, чем ей мешаю. Я ведь не пытаюсь отбить у неё Лёшу. Да, он хорошо ко мне относится, но его забота больше походила на братскую, чем на какую-нибудь другую. Вечера же Лёша проводит с Кирой, развлекая её всевозможными ресторанами, барами и... куда они ещё там ходили?
Кира верит, что я не вытерплю, сдамся, уеду. И я, возможно, уже бы сдалась, если бы меня не останавливал тот факт, что это моя единственная возможность выбраться из-под маминой опеки. После смерти отца она стала в некоторые моменты просто невыносимой.
То, с каким упорством она меня оберегает, душит. Я понимаю, что она меня любит и боится потерять, как потеряла своего любимого мужа, но я не могу всю жизнь провести, сидя рядом с ней. Наверное, я плохая дочь...
Столица меня вообще больше не радовала. Неужели все жители такие, как Яр? Лёша к ним не относится, он ведь тоже нездешний. Неужели все так ненавидят приезжих? Или я чем-то особенно провинилась перед Яром?
Я пришла домой в расстроенных чувствах. Моя голова поникла настолько, что могла достать подбородком до груди. Я устало опустилась на кровать, затем опрокинулась на спину.
Мои глаза широко открылись, губы сделали «о» - я так сильно испугалась. Я резко подскочила, зажимая руками рот, чтобы не завизжать, словно поросёнок. Я принялась моргать, чтобы это ведение исчезло. Но оно не исчезало. С потолка на меня смотрело нечто. Я словно оказалась в фильме ужасов...
Потолок в этой комнате, как и во всём доме, натяжной. И вот сейчас один уголок отогнут, образуя дыру, из которой пыталось выбраться что-то чёрное. Я не могла рассмотреть, что это, так как была слишком сильно напугана.
Я выбежала, словно ошпаренная кошка.
– Лёша!
– позвала я единственного, кто ко мне хорошо относится в этой квартире.
– Ася? Что случилось?
– сразу отозвался он.
– Там... там...
– Что там?
Он вошел в комнату, обернулся ко мне.
– Что?
– На потолке...
Изо рта Лёши вновь посыпались те слова, что я уже слышала, когда Яр захламил эту комнату.
– Что это за хрень?
Лёша двинулся вперёд, пытаясь разглядеть. Я шагала за ним. Мой взгляд был направлен в том же направлении, я тоже силилась понять, что это. Я сжала свои дрожащие руки, пытаясь их утихомирить. Но в следующую секунду я поняла, что вижу глаза этого существа.
Я вскрикнула, отшатываясь назад, спотыкаясь обо что-то. И вновь меня подхватывает Лёша, среагировав моментально. Он повернулся, обхватил рукой мою спину, поднимая обратно, немного прижав к себе.
Я не сводила глаз с угла. Перед глазами тут же всплыл образ девушки с чёрными волосами из фильма «Звонок». Из угла пыталась выбраться именно она, хотя не полностью. Было видно лишь её костлявые, неестественно согнутые пальцы, которыми она держалась за ткань натяжного потолка. Так же из этого отверстия виднелся один её ужасный глаз, окружённый копной растрёпанных волос. Она словно отодвигала ткань пальцами, чтобы заглянуть.