Поцелуй в полночь
Шрифт:
Глаза Рафа обшаривали кабинет в поисках хоть какой-то подсказки, но безуспешно. Внезапно его взгляд остановился на любовном романе, лежащем на рабочем столе, и он сразу вспомнил переполненные книжные полки в квартире Шейлы.
Я люблю сказки. Для Шейлы чтение всегда было способом ухода от реальности. Наверняка она прибегла к нему и сейчас. В тяжелую минуту она будет искать утешение в книгах.
Доверившись своему внутреннему чутью, Рафаэль направился в библиотеку. Он уже пытался искать там, но сейчас он собирался обшарить каждый сантиметр
В библиотеке почти никого не было и стояла такая тишина, что даже время, казалось, остановилось. К тому моменту, когда Раф поднялся на верхний этаж, ему уже казалось, что интуиция его подвела, но, проходя мимо застекленной двери одной из комнат для индивидуальных занятий, он заметил ее.
Почувствовав невыразимое облегчение, Раф осторожно повернул ручку двери. Дверь была не заперта. Он тихо открыл ее и остановился на пороге, наблюдая за Шейлой.
Одетая в мешковатые джинсы, футболку, которая была ей слишком велика, и старые кроссовки, она ссутулилась в одном из кресел, положив ноги на спинку другого. На лице не было никакой косметики, а волосы она небрежно собрала в хвост. Даже со своего места Рафаэль видел, что ее глаза покраснели и опухли от слез.
Почему она плачет? Ведь это она притворялась и лгала. Это она соблазнила его. Он понимал, что его неожиданное появление смутило ее, но при чем здесь слезы? Этого он никак не ожидал.
– Луки здесь нет, – сказала Шейла, не отрывая глаз от книги.
Рафаэль вздрогнул от неожиданности, но быстро овладел собой.
– Я искал тебя.
Шейла ничего не ответила. Она даже головы не подняла. Просто перевернула страницу и продолжила читать.
Ему хотелось вырвать книгу из ее рук, но Рафаэль понимал, что это был бы не самый удачный тактический ход.
– Что ты читаешь? – спокойно спросил он:
– Руководство «Как кастрировать кронпринца».
Рафаэль улыбнулся.
– Неужели я настолько плох?
– Ты гораздо хуже, – ответила Шейла, по-прежнему не глядя на него. – Я думала, что встретила полковника Брэндона, а ты оказался Уиллоуби. Я приняла тебя за мистера Найтли, не понимая, что на самом деле передо мной Фрэнк Черчилль. [1]
Зачем она сравнивает его с мужчинами, о которых он никогда в жизни не слышал? Ему это совсем не нравилось.
1
Положительные и отрицательные герои романов Джейн Остин «Чувство и чувствительность» и «Эмма». (Здесь и далее примеч. пер.).
– Ты говоришь загадками.
Шейла медленно подняла голову.
– Тогда скажу проще, – холодно произнесла она. – Ты не мистер Дарси. [2]
Рафаэль разочарованно развел руками.
– Ты все еще говоришь загадками.
Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Щелчок замка прозвучал оглушительно громко.
– Что ты делаешь? – Шейла резким движением сбросила ноги со спинки кресла и выпрямилась. – Тебя сюда никто не приглашал. Это комната для индивидуальных
2
Герой романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение», имя которого после экранизации романа стало нарицательным.
– Тогда попробуй выгнать меня. – Сложив руки на груди, Рафаэль прислонился к стене, всем своим видом демонстрируя, что никуда не собирается уходить. – Давай, не стесняйся.
Разъяренная Шейла захлопнула книгу и уставилась на него.
– Оставь меня в покое. Ты уже достаточно надо мной поиздевался.
– А как насчет тебя? Ты заставила меня поверить, что вы с Лукой любовники.
– Моему поведению, по крайней мере, есть оправдание. – Она старалась говорить спокойно и уверенно, но по ее щекам разливался предательский румянец вины. – Я помогала Луке и Кейси.
– Они не нуждались в твоей помощи.
– Неправда, нуждались. – Она с раздражением отбросила книгу, и та упала на стол с глухим стуком. – Кейси, как и я, обычная женщина, не соответствующая требованиям, предъявляемым к принцессе. У нее неподходящее происхождение, и при этом она, как говорится, женщина с прошлым.
Рафаэль до боли прикусил щеку.
– А ты тоже женщина с прошлым? – Если даже это так, ее прошлое не было ни скандальным, ни широко известным.
Шейла вызывающе вздернула подбородок.
– Возможно.
– Тогда ты очень хорошо его скрываешь. Все в этом университете в один голос твердят, что ты милая добрая девушка, всегда готовая помочь, прилежная и трудолюбивая. – Какой она, возможно, и была, когда сама этого хотела, но Рафаэль не мог понять, почему до сих пор никто не пытался выяснить, что скрывается под ее маской примерной девочки.
Губы Шейлы скривились в насмешливой улыбке.
– Ты должен рассказать мне, от кого получил эту информацию. Чтобы я знала, к кому не надо обращаться, если мне понадобятся рекомендательные письма.
– А чем тебя не устраивает такая характеристика? – с притворно-простодушным видом поинтересовался Рафаэль.
– «Милая»? – Она презрительно сморщила нос. – Этот эпитет расшифровывается так: «Знает, когда нужно вести себя тихо, и не нарушает установленных правил».
– Полагаю, что ты права.
– А «девушка»? – Шейла прищелкнула языком. – Я женщина.
Рафаэль неторопливо окинул ее взглядом. Он старался казаться спокойным, но не мог не вспоминать о том, какой дерзкой и бесстыдной она была в постели.
– «Всегда готовая помочь, прилежная и трудолюбивая». Ну и ну! – Она покачала головой. – Они бы еще вспомнили про каллиграфический почерк и пунктуальность.
– Не переживай. Я знаю, какая ты на самом деле. – Наверное, он был единственным, кто это знал, и сама мысль была ему приятна. – Ты вовсе не примерная девочка. Ты, наверное, самая опасная женщина из всех, которых я когда-либо встречал.
– Прекрати издеваться надо мной, – устало сказала Шейла, медленно поднимаясь с кресла. Казалось, что у нее не осталось сил для дальнейших пререканий.