Поцелуй в темноте
Шрифт:
– Митч!.. – умоляюще произнесла она. Рейс опасалась, что он вот-вот вернется, и она снова потеряет контроль над собой. Единственный выход заключался в том, чтобы находиться на почтительном расстоянии от него, – Я хочу домой.
Прежде чем ответить, Митч выдержал долгую паузу.
– Ладно. Но дождись пятницы, когда тебе доставят новый матрас.
– Давай не оглашать наши отношения, пока не кончится процесс, – предложил Пол Вал. Они сидели на диване у него дома. Он не стал упоминать о том, что Митч неоднократно предостерегал его не нанимать подозреваемых. Он знал, что Митч прав, но ничего не мог с собой поделать.
– Условились. –
Опять? В этот вечер они уже дважды занимались любовью. Теперь Полу больше хотелось посидеть у камина, выпить вина, поболтать. Ему было любопытно, чем вызван неутолимый сексуальный аппетит Вал. Несомненно, причина крылась в ее неудавшейся семейной жизни. Он уже давно ждал, чтобы Вал сама затронула эту тему, и пришел к выводу, что потребуются наводящие вопросы.
– Я был женат десять лет, – начал он, полагая, что его откровенный рассказ о собственном прошлом побудит Вал выложить побольше о себе.
– Что случилось потом? – спросила она, смущая его взглядом своих темных глаз.
– Наш брак уже несколько лет трещал по всем швам. Даже если бы не случилось той гадости у меня на работе, мы бы не стали дальше жить вместе. Виноват я: я был слишком поглощен работой и слишком поздно понял, как легко разом всего лишиться.
Он подробно рассказал ей о памятной облаве, с которой начались его неприятности.
– Кто на самом деле прихватил деньги? – спросила она.
– Один из коллег. У его сына была лейкемия, и ему были отчаянно нужны деньги. Ты не можешь себе представить, какой это соблазн – пачки несчитанных купюр. Ты с полным правом думаешь: одной пачкой больше, одной меньше…
– Ты никому ничего не сказал?
– Нет. Я ему сочувствовал. Если бы мой ребенок был при смерти, а у меня кончилась страховка, я бы тоже взял деньги. В любом случае доказательств у меня не было, так чего ради тащить беднягу на разборку, когда у него и так хватает бед? – Он видел, что она всерьез сочувствует ему. Ее отношение к нему не исчерпывалось сексом.
– Милый, мне так жаль! – воскликнула она с неподдельным чувством.
– А теперь ты расскажи мне о себе, Вал, – попросил он. Она не спешила с рассказом. Он видел, что боль в ее душе еще не стихла. – Ты же знаешь, что я люблю тебя. Я не смогу дать тебе счастье, пока не буду знать, что тебе нужно. – В его намерения не входила подобная степень откровенности», но сработала именно она – Вал нарушила молчание.
– Мой отец был холодным и деспотичным человеком, мать не хотела детей. Я была близка, по-настоящему близка только с Дэвидом, моим братом. Я была раздавлена, когда узнала, что не только родители, но и Дэвид много лет скрывали от меня, что у Тревора есть связь на стороне.
– Ты не подозревала, что у мужа есть любовница?
– Нет. Я вышла замуж наивной девчонкой. Свой брак я могла сравнивать только с семьей моих родителей, между которыми были ледяные отношения, и с родителями Ройс – полной противоположностью моим. Те так любили друг друга, что это было видно за версту. Я всегда тянулась к ним, потому что они были образцом счастья. Мой брак был чем-то средним между супружеством моих родителей и родителей Ройс. Я была так счастлива, что у меня появилось свое гнездо, что не предъявляла претензий к супругу. Должна признаться, я задирала нос перед Ройс и Талией, хвастаясь замужеством. Они все время соревновались, подыскивая идеального партнера, а я своего уже нашла.
Пол не впервые слышал о соперничестве Талии
– Потом Ройс уехала в Италию, Талиа стала встречаться с сомнительными личностями. Я проводила время с Тревором, рядом постоянно был мой брат, чем я была только довольна – мы с ним всегда были неразлучны.
О том, что Тревор мне изменяет, я догадалась только в последний год нашего брака, когда задалась вопросом, почему мы с ним так редко занимаемся любовью. – Она рассматривала свою рюмку, непрерывно водя пальцем по ее краю. Застенчиво улыбнувшись, она добавила: – С Тревором это было совсем не так, как с тобой. Хочешь, я тебя рассмешу? Я знала, что с тобой будет гораздо лучше, стоило мне тебя впервые увидеть.
Он вспомнил их первую близость, когда она твердила: «Я знала, знала…»
– Когда Тревор в очередной раз сказал, что задерживается на работе, я выследила его. – Ей было все труднее говорить. – Я застала его в постели…
Пол обнял ее и привлек к себе.
– Бывает. Теперь все позади.
Она подняла на него глаза. Казалось, она еще не рассказала самого главного, но что-то препятствует ей выговориться. В ее глазах стояли слезы. Пол был поражен, насколько сильна его ревность. Неужели она по-прежнему любит мужа или ее рана так глубока, что никак не заживет?
– Любовником Тревора оказался мой брат Дэвид.
Последовало неловкое молчание. Пол и Вал избегали смотреть друг на друга. Боже, ну и история! Окажется ли он на высоте, сумеет ли ее излечить? Он любит ее, но достаточно ли здесь одной любви?
– Я не могу простить Дэвида. С той ночи, когда я застала его с Тревором, я его больше не видела. Я больше никогда с ним не заговорю.
Уолли проводил Ройс до дома Митча. Дженни уже стояла на ступеньках, привычно держа в зубах поводок. Эти поздние прогулки были для Ройс лекарством, помогали прийти в себя после долгих часов одиночества, когда единственным ее обществом была собака. Теперь Уолли отбывал на задание, что предвещало одиночество.
– Я кое-что разузнал о Митче, – тихо сказал Уолли. – Он ежегодно переводит солидную часть своего дохода в банк на Каймановых островах.
– Зачем? – удивилась Ройс.
– Точно не знаю, но так продолжается с тех пор, как он стал зарабатывать деньги.
– Значит, у него скопилось целое состояние?
– Сейчас будет самое интересное. Я попросил своего приятеля-финансиста проверить, что к чему.
– Ужас! Если Митчу позвонят из банка, он подпрыгнет до потолка.
– Ничего страшного. У приятеля крыша – мол, ошибка с номером счета. Каймановы острова – та же Швейцария: никаких имен, только номера. В общем, выяснилось, что у Митча на счету не больше сотни долларов.
– Куда же деваются деньги?
– Видимо, Митч как раз не хочет, чтобы кто-нибудь пронюхал, куда они деваются. Это будет нелегкой задачей, но один знакомый уже обещал мне помочь.
– Зачем тебе это? Какое все это имеет отношение ко мне?
– На покупку кокаина, найденного в твоем доме, потребовались многие тысячи. У всех подозреваемых на счетах полный порядок, тогда как у Митча…
– Он бы не пошел на такую низость! – возмутилась она. Митч был откровенен, безжалостен, иногда жестоко ироничен, но он никогда не лгал ей. Даже на похоронах отца, принеся извинения, он признался, что его подхлестывало желание занять пост окружного прокурора. Он мог бы свалить вину на кого-нибудь еще, но не стал этого делать.