Почему исповедуются короли
Шрифт:
Спеша обратно в Cити [34] , Гибсон пошел по Лондонскому мосту, костыль, который он использовал при ходьбе на большие расстояния, издавал ритмичное «тук-тук». Туман был настолько густым, что, пожалуй, задушил бы человека, вдохнувшего слишком глубоко. Бисеринки мороси, раздражая, колко оседали на глаза. Выступившие слезы вкупе с туманом почти лишили Гибсона зрения.
И все же он поспешно шагал дальше.
Миновав Монумент [35] , он снова почувствовал, что за ним следят.
34
Лондонский
35
Монумент – памятник, установленный в центре Лондона в память о Великом лондонском пожаре. Представляет собой римскую дорическую колонну высотой 61,57 метра, построенную в 1671–1677 годах архитектором Кристофером Реном и, помогавшим ему в восстановлении города после пожара, знаменитым учёным Робертом Гуком. Это самая высокая в мире свободно стоящая колонна.
Неуклюже разворачиваясь, споткнулся и чуть не потерял равновесия.
– Кто здесь? – крикнул он, и вопрос глухим эхом вернулся к нему из непроглядной мутной мглы. – Почему вы меня преследуете?
Долгую кошмарную минуту слышались лишь шорох капель да плеск весел лодочника на реке. Но сейчас Гибсон знал, что это не плод его воображения. Кто-то на самом деле за ним следил. Кто-то весь день ходил за ним по пятам. Да, он сдурил. Но не потому, что вдруг уверовал во вздорную фантазию, а потому что раньше не доверял своим чувствам и, сомневаясь в себе, глушил все страхи и подозрения.
Сдурил, потому что не кликнул извозчика, когда вышел из больницы.
– Что вам от меня нужно? – снова выкрикнул он, крепко сжимая крестовину костыля.
Из тумана материализовалась человеческая фигура. Массивные плечи. Широкая бочкообразная грудь. Длинные, мускулистые руки. Сначала детали не просматривались. Затем Гибсон увидел слишком длинные курчавые черные волосы и понял, что смотрит на Самсона Баллока.
– Что вам от меня нужно? – повторил вопрос Гибсон.
Баллок остановился почти вплотную, издевательская ухмылка расколола щетинистое лицо.
– А откуда ты взял, что мне с тебя чего-то нужно?
– Я знаю, кто вы такой. Баллок.
Ухмылка расширилась.
– Наболтала тебе про меня, да? А рассказала, как сама прикончила моего братишку?
– Рассказала, что он так сильно избил свою жену, что та умерла.
Ухмылка исчезла.
– Никогда он такого не делал. Чертова сука свалилась с лестницы.
– Подразумеваете, он столкнул ее с лестницы?
Как только эти слова прозвучали, Гибсон удивился безрассудной, чуть не безумной храбрости, сподвигшей его произнести их. Когда-то он был задиристым парнем, вполне способным постоять за себя в драке и не гнушавшимся бить ниже пояса, если обстоятельства вынуждали. Но те дни остались далеко позади. А Самсон Баллок выглядел как человек, который может голыми руками свернуть шею быку.
Под взглядом Гибсона громила вздернул верхнюю губу, сморщил нос, оскалил зубы, словно рыча. Затем непонятная веселость залила щетинистое лицо, и Баллок засмеялся.
– Она снова торчит у тебя, так что ли? Да разве ты ей защитник. – Черные глаза мебельщика презрительно смерили соперника. – Одноногий ирландский докторишка. Что встреваешь-то, а?
Здоровенная рука метнулась и схватила Гибсона за шею, пальцы глубоко впились в плоть. Улыбаясь, Баллок дернул жертву вверх, размахнулся и хлопнул спиной о ближайшую кирпичную стену. Гибсон едва заметил, как его костыль грохнулся на мостовую. Все его существо было сосредоточено на железной хватке, сжимавшей горло, лишавшей воздуха.
– Ну как, ирлашка? Небось не дышится?
Гибсон отчаянно вцеплялся в массивную руку, сдавливавшую шею. В ушах взревело. Глаза заволокло туманом странного, кровавого цвета. Он скорее почувствовал, чем увидел, как Баллок притянул его лицо вплотную к своему – грубая щетина ободрала Гибсону щеку, в ноздри нахлынула гнусная вонь от гнилых зубов.
– Ты ей передай. Скажи этой суке, что за ней должок. И я его стребую, как приготовлюсь. Скажи, что в этот раз она заплатит по полной.
Продолжая улыбаться, Баллок снова приложил Гибсона затылком и спиной о кирпичную стену.
Затем разжал пальцы и отшагнул назад.
Потеряв равновесие, Гибсон рухнул на здоровое колено, деревянная нога вытянулась в сторону, он изо всех сил удерживался, чтобы не распластаться на мостовой. Обхватив горящее горло пальцами, пытался глубже втянуть воздух в легкие. И вдыхал запах собственного страха от пота, залившего тело, словно дождь лицо.
А когда поднял глаза, Самсон Баллок уже исчез.
* * * * * * * *
Склонившись над тазом, Гибсон старался полить водой себе на затылок, когда Алекси подошла и забрала кувшин.
– Ну-ка, позвольте вам помочь.
Она взяла тряпочку из другой его руки и принялась осторожно смывать кровь и кирпичную крошку.
– Что с вами случилось?
– Самсон Баллок явно считает, что лучший способ гарантировать доставку его сообщения – это приложить посыльного головой о стену.
Ее руки замерли.
– Это сделал Баллок?
– Ничего страшного.
– Что он вам сказал?
Гибсон медленно выпрямился. Он досадовал, что уже снял сюртук и теперь стоит перед ней полуодетым – в рубашке и жилете.
– Что он сказал? – снова спросила Алекси, не получив ответа.
Он потянулся за полотенцем, чтобы вытереть лицо и шею. Промокнул струйку, сбежавшую с волос на щеку.
– Я так понимаю, он угрожал мне? – Отложив тряпочку, которую до сих пор держала, Алекси развернулась к двери. – Что ж, тогда я пойду и объясню мистеру Самсону Баллоку, что впредь, если захочет мне что-то сказать, пусть научится говорить прямо в лицо.
– Нет! – Гибсон схватил ее за руку и потянул назад, развернув к себе.
Скулы француженки зарумянились, прекрасные карие глаза гневно сверкали.
Он продолжил:
– То, что сегодня случилось, не было попыткой запугать вас. Баллок постарался унизить меня, заставив прочувствовать его силу в сравнении с моей слабостью. Если вы сейчас к нему пойдете, то только поможете меня посрамить. Ведь тем самым подтвердите, что я не способен позаботиться даже о себе, не то что о вас.
От быстрого вдоха ее губы приоткрылись, а грудь поднялась.
– Вы же спасли мне жизнь. Я ни в коем случае не хотела навлечь на вас опасность. Но навлекла.