Почему русские – русские (Русский меридиан)
Шрифт:
Так почему же, скажем, современный еврей (тот, что по всем законам этнографии и антропологии, а также истории и десятка других наук такой дальний потомок Моисея, что пророк, как Сатурн, «почти не виден») убежден, что это его «наши», что он из «колена Израилева»? Почему мы, русские, упорно повторяем: наши предки – славяне? (Хотя, и я докажу это, у значительного числа современных русских славянской крови совсем нет, что не мешает им быть современными русскими – полноценным этносом, наследником языка и культуры народов, живших до русских). Потому что, кроме этнографической или, можно сказать, физической принадлежности на генном уровне к тому или иному народу, исчезнувшему в далеком прошлом, есть еще духовное и культурное наследие. А вот это сохраняется! Оно передается из поколения в поколение, влияет и на самосознание людей, и на стереотип поведения, а это во многом определяет – к какому этносу причисляет себя и принадлежит человек.
Теперь плавно переходим к первым письменным свидетельствам
Золотые имена
Геродот
Жил, приблизительно, между 485 и 425 гг. до Р. Хр., происходил из карийского г. Галикарнаса, где к первоначальным основателям, дорянам, (доритам) присоединились в большом числе ионяне. Во времена Геродота официальным языком Галикарнаса было ионийское наречие, на нем и написана знаменитая история Геродота. Сын некоего Ликса, будущий первый историк, вместе с родственниками, принадлежал к партии, боровшейся против тиранов (единовластных правителей городов-полисов, слово «тиран» тогда еще не приобрело мрачную окраску. Б.А.), подвергался изгнанию, возвратился, было, на родину после низвержения тирана, но покинул ее уже навсегда около 446 г., чтобы сделаться настоящим афинянином и по месту жительства, и по политическим понятиям и симпатиям. В 444/3 г. Геродот переселился вместе с другими афинянами в только что основанную афинскую колонию Фурии. Но важнейшая часть жизни Геродота —путешествия в различные страны Европы и Азии, и в Египет. Он посетил некоторые местности нашего юга, дал первые связные сведения, как о самой стране, так и о тогдашних ее обитателях: скифах, сарматах, неврах и др. Места скифских поселений, описанные Геродотом, усеяны курганами, их раскопки обнаруживают культуру, близкую по времени и по характеру к той, о какой повествует греческий историк в своем описании Скифии.
Геродот – «отец истории» не только греческой, но и вообще европейской. Сочинения Геродота – бесхитростное повествование человека богато одаренного от природы, необыкновенно любознательного, общительного, много читавшего, видевшего и еще больше слышавшего. К этим свойствам присоединялась скромность верующего в богов эллина, хотя тронутого скептицизмом.
Геродот не только историк; некоторые части его сочинения – настоящая энциклопедия того времени: тут и географические сведения, и этнографические, и естественно-исторические, и литературные. Из девяти книг, или "муз", так делится его сочинение, половина представляет собой последовательный исторический рассказ о греко-персидских войнах, заканчивающийся на известии о занятии эллинами Сеста в 479 г. до Р. X. Первая половина содержит в себе рассказы о возвышении Персидского царства, о Вавилонии, Ассирии, Египте, Скифии, Ливии и проч. Везде Геродота, по преимуществу интересуют, исторические известия. Несмотря на множество эпизодов, часто не имеющих прямого отношения к предмету рассказа и скорее представляющих собой самостоятельные повествования, сочинение Геродота – древнейшая попытка объединить разнородный материал, на протяжении трех с лишним веков, общими религиозно-этическими воззрениями. Единство изложения еще и тем, что историк пытается проследить борьбу между варварами и эллинами, окончившуюся решительным торжеством последних. Но не покидающая историка мысль о главной задаче не мешает ему вводить в широкие рамки повествования все, что казалось ему интересным или поучительным. Любознательность, вместе с добросовестностью, сделала из него весьма достоверного для своего времени наблюдателя нравов, памятников, особенностей территорий, как о том свидетельствуют изыскания ассириологов и египтологов. Сочинения Геродота сохранилось во множестве рукописей,…» Энциклопедия Брокгауза и Эфрона.
Скифы
«Да – скифы мы, Да – азиаты мы, С раскосыми и жадными очами…» Так писал в конце XIX века поэт Александр Блок. И если с первой строчкой можно отчасти согласиться, добавив, однако, что, возможно, какие-то миллионные доли крови скифов имеются в жилах некоторых современных русских, но, вообще-то, скифы, в этнографическом смысле, это – не мы! Относительно азиатов тоже не совсем ясно. Скифский мир был огромен – от Дуная до Алтая – и, вероятно, не однороден. В сферу влияния скифской культуры входили разные народы, а возможно, и разные расы. Что же касается «раскосых очей», то тут уважаемый Александр Александрович перепутал скифов с монголами. А вот их скифы, жившие в Причерноморье, скорее всего, никогда и не видели. По внешности, причерноморские скифы ни к каким раскосым «азиатам» – ни к реальным, ни к мифическим – отношения не имели. Изображения на греческих вазах, их лица, восстановленные по методу Герасимова, свидетельствуют, что скифы – принадлежат к европейской расе, как славяне, античные греки или современные кавказцы. Они выглядели примерно, как нынешние осетины. Правда, с тем отличием, что если в лицах наших современников осетин, как в лицах венгров, австрийцев, русских, украинцев мелькнет иногда какая-нибудь монголоидная черта, то появилась она много позже того, как древние скифы уже сошли с исторической сцены.
Этимология греческого
О происхождении скифов Геродот сообщает три легенды: скифскую и греческую, в них скифы изображаются автохтонами (то есть коренными жителями), и третью, одинаково распространенную у греков и скифов. По ней скифы вышли из Азии, из-за Аракса, будучи потеснены массагетами, и переселились в страну, прежде занятую киммерийцами. Скифское сказание относит начало народа на тысячу лет до Дариева похода в Скифию, то есть тысячи за полторы лет до Р. Х. К такой же древности приурочивает происхождение первых скифов от Геракла и Ехидны и греческая легенда; о том же времени говорит, очевидно, и эллино-скифское сказание о выходе скифов из Азии; здесь, должно быть, содержится смутное воспоминание о расселении индоевропейцев по Европе.
Сами себя скифы, по словам Геродота, называли сколотами, персы именовали их саками. Скифы времен Геродота делились на отдельные группы – главенствующих над другими – царских скифов, скифов-кочевников, скифов-пахарей, скифов-земледельцев, каллипидов (эллино-скифы, смешанный народ, буквально «прекраснолошадные»), алазонов («хвастуны» в буквальном переводе с греческого). Геродот и другие античные писатели указывают, что скифов окружали другие племена, некоторые исследователи хотели видеть в этих племенах славян, другие – финно-угров, отождествляя, например, будинов то с эстами, то с удмуртами. Но сведения Геродота очень скудны и не дают возможности даже локализовать тех же будинов сколько-нибудь уверенно – их помещали то к северо-западу от среднего течения Днепра, то на востоке от этой реки, то где-то около Дона и т. д. Невров принимали то за славян, то за часть финно-угорских племен.
Геродот никогда не соприкасался сам с этими племенными группами, сообщая весьма поверхностные рассказы о них, заимствованные у тех эллинов, что населяли причерноморские колонии и вряд ли сами были сколько-нибудь обстоятельно знакомы с племенами, жившими к северу от Скифии. Поэтому всякие попытки найти какое-то соотношение между этими (не скифскими) геродотовскими племенными названиями и какими-либо позднейшими народами, обитавшими в этих местах, обречены на неудачу. Зато известия Геродота о скифах прекрасно подтверждаются, в частности, их родство с иранскими народами, описание многих обычаев и т. п. Не всегда ясно, составляли ли все собственно скифские племена единое целое в отношении языка, или были какие-то различия между ними; вероятнее всего, эти различия были не очень существенны ввиду весьма большого сходства древнейшей топонимики от Дуная до Дона.
Не очень ясно и другое обстоятельство: всегда ли Геродот (как и другие античные историки) располагал достаточными сведениями для того, чтобы отличить племенное разделение скифов на отдельные этнические группы от разделения по социальным слоям. У Геродота имеется указание на верховную роль царских скифов, считавших все другие племена своими рабами. Это можно объяснить и как результат завоевания, и как следствие внутреннего образования верхушечной прослойки скифов. У соседей скифов – фракийцев, по сообщениям древних, тоже одно племя – сатры (sa-trae) никогда не знало рабства. Это название (сатры) весьма напоминает наименование индийской древней касты «кшатрии», на что впервые обратил внимание ученый историк В. Томашек почти 100 лет назад. Можно, таким образом, предполагать и здесь не собственно племенное обозначение, а нечто вроде внутренней верхушечной прослойки.
Имя «скифы» было известно уже лет за 300 до Геродота и повторялось потом очень многими греческими и латинскими писателями; в конце концов, уже и после вытеснения скифов и замены их другой группой племен тоже иранского (по языку) происхождения – сарматами. Термин «скифы», потеряв определенное этническое значение, стал применяться для обозначения многих племен, живших к востоку от Дуная (обычно, исключая фракийцев). Географическое обозначение Скифия долго продолжало существовать в применении к южной полосе Восточной Европы. Позже оно сменилось названием Сарматия. Спустя более тысячелетия после падения скифской державы составитель Начальной русской летописи, закончив перечисление восточнославянских племен своего времени, добавил: «Да то ся зовяху от Грек Великая Скуфь») . Это уже чисто книжное употребление древнего географического термина, создавшегося некогда на этнической основе.