Почти идеальный герой
Шрифт:
– Элька, открывай по-хорошему! Хуже будет! Ноги вырву!
Да уж куда хуже…
Неожиданно удары стихли. Это давало надежду на спасение.
– Ушел, походу… И нам пора.
Матвей натянул пиджак, пригнувшись, словно солдат в окопе, прокрался в прихожую, заглянул в глазок.
Черт! Стас о чем-то разговаривал с мужиком из квартиры напротив. Мужик, выслушав просьбу, ушел внутрь и через минуту вернулся с небольшим гвоздодером и молотком.
Говорят, в минуту смертельной опасности мозг работает в разы эффективней, чем в расслабуху. И это не досужие домыслы.
Матвей, так же пригнувшись, вернулся в спальню, плотно прикрыл дверь, вытащил смартфон и накрылся с головой одеялом. Набрал номер.
– ОВД «Северное», Степанов, – раздался родной голос дежурного.
– Димыч, это Бердяев. Бумажная, три, квартира девять. Попытка взлома. Брать жестко, никаких разговоров. В машину и в отдел! Людей побольше пришли, он опасный. Только не стрелять. Он живым нужен! Быстрее, быстрее!
Не дав ответить дежурному, Матвей отключил связь, стащил одеяло и подкрался к окну. Лишь бы приехали те, кто не знал Стаса. Он иногда захаживал за Элькой на работу. С Матвеем они пересекались и даже обсуждали спортивные новости. И не сказать, что боксер в неадеквате. Нормальный мужик. А оказывается, домашний насильник.
А дверь под руками нормального мужика начала сдаваться. Хоть и железная. Матвей видел качественные взломы. Дверь трактором не вырвать, а умельцы обычной фомкой вскрывали, словно банку консервную.
Быстрее, быстрее, братцы! Спасайте своего будущего короля. До отдела пять минут пешком, на машине столько же, потому что светофоры и пешеходы.
Уже слышно дыхание любимки. Так раненый бык пыхтит перед последним броском на матадора.
Ух, наконец-то! Стремительным арбузом вкатился полицейский «козлик» во двор. Выскочили из него знакомые лица. Гуляй, водитель Бориска, участковый Метелкин и постовой Гриша, фамилию которого Матвей не помнил. Группа захвата. Всей гурьбой в подъезд. Блин, если Гуляй узнает Стаса, всё – смерть.
Оставалось молиться и верить… Только не выучил Матвей ни одной молитвы, ибо был круглым атеистом.
Но зато слыл везучим, что не раз отмечали коллеги, родные и близкие.
– Стоять, полиция! – распознал он визгливый тенор Гуляева.
– Пошел на хер! – огрызнулся любимка.
И началось… Битва медведя с волками. Пока без стрельбы, но с кровью. Завязалась на площадке, продолжилась на улице.
В «козлик» Стаса грузили минут пять. У Гуляя фейс в крови, Метелкин вообще возле дверей пал. И совсем уж была близка победа качества над количеством, кабы не живот Бориски. Не смог его пробить натренированный кулак. А Бориска к таким захватам привычный, поднаторел на бытовых скандалах. Обхватил любимку сзади по-борцовски и затолкал в «козлика», словно мешок с картошкой. А постовой еще и дубинкой успел по жопе добавить. Это у них на инстинкте. Задержать и не ударить? Нонсенс.
Матвей вытер одеялом пот.
– Фу, пронесло… А говорят, наша полиция ничего не может. Врут. Придем в отдел, скройся в архиве и не высовывайся, пока не позвоню.
В отдел он вернулся вторым, после Эльки. Страшновато. Если Стасу стуканули, позора не избежать. Да и должность после такого приключения обломится. В отделе сразу в дежурку.
– Ну чего, Димыч?
Дежурный зло сверкнул золотой коронкой.
– Моть, ты охерел?! Это ж Элькин муж! – кивнул он на камеру для задержанных.
– Да ладно! – Бердяев произнес реплику с правильной интонацией опытного разведчика. – Во блин… Накладочка, однако.
– С чего ты взял, что он вор?
Версия была заготовлена в пути.
– Так… Знакомый позвонил, дескать, мужик дверь ломает.
– А почему опасный?
– Вообще-то любой вор опасный. Не аниматор детский.
С этим не поспоришь.
– С рапортами что? – кивнул Димыч на бумаги, сложенные рядом со шнурками и ремнем на пульте. – Штамповать? Мужики в травму поехали, побои снимать. У Гуляя нос походу сломан.
– Погоди. Он там? – кивнул Бердяев на камеру.
– Нет, блин, в Бразилии на карнавале.
Матвей переместился в соседнее помещение, где находились купе для временных пассажиров, на дверях которого кто-то нацарапал гвоздиком «Насрали в душу? Звони, отмоем! 334-43-34. Адвокатское бюро Сулейманов».
Любимка, держа мокрый платок на ссадине скулы, сидел на нарах, словно боец в паузе между раундами. «Тренер, не останавливай бой, я убью его!»
– Стас… Не понял…
Если бы дело происходило в театре, Бердяев сорвал бы аплодисменты и получил народного артиста, не сходя со сцены. Само удивление и сочувствие…
Любимка не бросился с кулаками. Значит, есть шанс, что опять случайность, что никто Стасу не стуканул.
– Привет… Чего там понимать?! Со сборов раньше отпустили, а Элька с хахалем. Как чувствовал… Начал дверь ломать, тут ваши мудаки. Даже объяснить не успел, они сразу в рожу. Я ответил, ну и пошел замес.
Блин, пронесло. Но больше никаких «чаю с мачо». Только с незамужними.
– Эльвира с хахалем? Что за бред? Во сколько?!
Нет, не народный артист! «Оскар»!
– Да с полчаса назад где-то.
Матвей присел рядом со Стасом.
– Ты не путаешь? Она все время здесь. В архиве. У нас проверка на носу. Головы не поднять. Какой хахаль?
– Ага, а ключ изнутри сам вставился.
Матвей достал мобильник, набрал номер.
– Эльвира Сергеевна, а вы в отделе? Зайдите, пожалуйста, в дежурную часть. Срочно.
Стас задал тот же логичный вопрос, что и дежурный.
– А ваших-то кто вызвал?
– Соседи мне позвонили. Я там у вас знаю кое-кого… Мол, мужик дверь ломает, я людей и отправил.
– Что за соседи? – рогатый муж сжал кулаки.
– Нет, извини. Чтоб ты потом людей покалечил… Стас, да успокойся. Здесь она была. Ладно Эльвире – мне-то веришь?
Да как не поверить с такой игрой? Тут уже не «Оскара», а «Золотого орла» впору дать.
А тут и виновница конфликта прибыла. И тоже стала претенденткой на кинопремию. Какие артисты пропадают!
– Стас? Ты чего здесь? Что случилось?
– Скажи лучше, кто дверь изнутри запер? – муж смотрел жене прямо в глаза, словно сопернику перед боем.