Почти любовь
Шрифт:
– Почему?
– Не знаю. Хоть он и животное, но в его взгляде улавливалось что-то величественное. Наверное, это глупо, – ухмыльнулся я.
– Почему же, – звучал голос Ильи, – некоторые люди способны чувствовать внутреннюю сущность собеседников и точно определить, кто перед ними, даже если внешнее впечатление говорит о другом. Вполне вероятно, что и с животными так же.
Я, не открывая глаз, согласно кивнул.
– Ты любил кота? – спросил Пукас.
– Хм… Я был к нему привязан. Мне было с ним весело.
–
– Примерно три года. Потом он сбежал.
– Тебе было грустно?
– Да. Я скучал по нему. Я беспокоился о нем.
Я умолк, предаваясь воспоминаниям.
– И? – потревожил меня Илья, когда молчание затянулось.
– По пути в магазин, переходя через дорогу, я увидел Царя посреди дороги. Мертвым.
– Почему ты уверен, что это был именно твой кот?
– Наш кот был черно-белым. Но там, где у котов находится сердце, шерсть у него была коричневой.
– И как ты поступил?
– Я похоронил Царя. А с ним и свою привязанность.
– То есть?
– Я дал себе слово, что больше никогда и ни к кому не буду привязываться. После этого эпизода я жил в страхе.
– Интересно, – сказал Илья. Я услышал, как карандаш скользит по бумаге. – В страхе чего?
– Я боялся потерять родителей.
– Потому что был привязан к ним?
– Потому что… – запнулся я.
– Что?
– Я любил их.
– Отлично. Значит ты способен любить.
Я открыл глаза. Илья поддался вперед, выползая из мрака.
– Ты похоронил чувство привязанности, но чувство любви у тебя осталось.
– Тогда почему я не могу никого полюбить?
– Мы это узнаем, – сказал Илья и посмотрел на часы. – На сегодня достаточно. Ты должен поразмышлять об этом. Вектор размышления у тебя есть. Будь готов к встрече со своим страхом. Запишу тебя на следующий четверг на это же время?
– Да, конечно. А ты разве не уходишь в отпуск?
– Нет, в этом году решил выйти после нового года, ближе к Рождеству.
– Понятно.
– Если есть кто-нибудь, кого бы ты мог подпустить к себе, то советую тебе попробовать сделать это, - посоветовал мне Илья.
– Если не получится?
– Тогда нам будет что обсудить, – улыбнулся Илья.
«Завтра пятница, – подумал я. – Есть у меня такой человек».
– А какая она – любовь – на твой взгляд? – поинтересовался я.
– Хм… – Илья нахмурился. – Однозначного ответа нет. Описать состояние любви сложно. У каждого оно свое.
– Например?
– У одних любовь – это привязанность. У вторых – уважение. У третьих – взаимопонимание. У четвертых – доверие и преданность. У пятых – нечто неосязаемое. У шестых все вместе взятое.
– Получается, – сказал я, – шестые самые счастливые.
– Возможно, – улыбнулся Илья. – Счастье тоже у каждого свое.
ГЛАВА 3
Счастье у каждого свое, но не у каждого оно счастливое. Весь вечер после приема у Ильи и весь день в пятницу я избегал возможности размышлять и копаться в себе. Вместо этого я думал о Виктории. Меня волновало ожидание предстоящей встречи. Раньше такого не было.
Что со мной происходит? Любовь или привязанность?
На этот раз я выбрал японский ресторан. Благодаря внутренней архитектуре заведения у меня складывалось ощущение, что, переступив порог двери, я из Москвы телепортировался в Японию. Стены, мебель и даже одежда «гейш» пестрили красно-золистыми узорами. Играла тихая японская музыка.
Черные собранные над головой волосы, из которых выглядывала золотая палочка, узкие, карие глаза, дружелюбная улыбка и японский акцент официанток убедительно дополняли картину. Единственно, что не сочеталось с общей картиной – одинокий рояль в углу.
– Куда ты все время смотришь? – спросила Виктория, проследив за направлением моего взгляда.
– Там рояль. Причем довольно древний. Марки Братья Дидерихс
– Ты разбираешься в инструментах? – удивилась она.
– Играл когда-то, – ответил я.
– Да? Почему же я об этом не знаю?
– Ты много чего обо мне не знаешь, – усмехнулся я.
– Хочешь – иди сыграй на нем, раз рояль увлек тебя больше, чем мое присутствие.
– Прости, – сделал я виноватый вид. – Просто инструмент не вписывается в общий интерьер. Только и всего. Видимо, владелец ресторана музыкант или ценитель старинных вещей.
Я одарил Викторию теплым взглядом и спросил:
– Рассказывай, как ты провела эту неделю. Новый кавалер оказался твоим принцем?
Виктория взяла в руки меню, зарядила обойму и начала:
– Я с ним рассталась.
– А что ж так?
– Скучным оказался. Зато познакомилась с другим. Спортсмен. Накаченный, красивый.
Она посмотрела на меня, надеясь увидеть хоть какую-нибудь эмоцию на моем лице. Но меня заботили не острые пули Виктории, которые все время попадали мимо цели, меня заботило то, как мне рассказать ей о том, что я, наверное, готов открыться и впустить её в своё сердце. Но следующий выстрел Виктории чуть-чуть царапнул моё самолюбие.
– Кстати, он намного красивей тебя.
– Да? Я рад за тебя, – сухо ответил я.
Виктория оживилась, видимо, радуясь, что смогла вывести меня на эмоцию. Но я быстро взял себя в руки.
– Буду рад, если у вас все получится.
– Получится, будь уверен, – просияла она.
– Ты словно маленькая принцесса, которая внезапно стала взрослой королевой, – решил и я пострелять.
Виктория призадумалась, затем спросила:
– В чем разница между принцессой и королевой?
– Принцессе прислуживают. Королева повелевает.