Под давлением
Шрифт:
– Слушай меня, Лес. Если это сломанное звено разболтается сильнее, оно станет бить по реактору. Станешь прослеживать все мои действия у себя на экране. Может статься, что я не смогу увидеть, как мне извернуться.
Боннет поглядел на экран, показывающий реакторный отсек.
– Сейчас сломанное звено стоит на месте, уперлось в зажимы первого уровня.
– Раз болты срезаны полностью, – сказал Спарроу, – вся установка может свалиться на реактор.
Боннет изучал изображение на экране.
– Капитан, имеется шанс, что вам удастся зацепить приводное плечо передним манипулятором. – Он еще сильнее нагнулся над экраном. – Вы сможете провести его под сломанным коленом.
– Какой там будет просвет?
– Дюймов шесть. Не больше. Правда, зеркало тут стоит под неудобным углом.
– Будешь меня вести, – ответил Спарроу. – Мы сделаем это. – Он повернулся, открутил болты, запирающие вход в тоннель и включил фонарь на шлеме. – Джо, оставайся здесь, пока я тебя не позову. – Он сунул руку в тоннель, нащупал выключатель системы фильтрации воздуха и запустил ее. Он подсоединил шланг своего скафандра, попробовал воздух.
– Я буду следить за временем, а Лес смотрит за уровнем радиации в тоннеле, – предложил Гарсия.
Боннет, слыша переговоры в интеркоме, сказал:
– Я буду сообщать данные и по радиации, и по времени отсюда.
Он подсоединил разъем, повернул регулятор и проверил цепь.
– Я пошел, – объявил Спарроу. Он нагнулся и вошел в тоннель. – По ходу я стану рассказывать обо всем, что увижу, пока не доберусь до манипуляторов. Лес, все записывай на пленку. База захочет иметь полную запись происходящего.
– Капитан, только осторожно и не торопясь, – попросил Боннет.
Спарроу ответил:
– Джо, закрой за мной вход в тоннель. Если основание системы управления сползет направо, оно раздавит все разъемы. Тогда будет весело!
– Есть!
Легкий хлопок позади, и чувство изменения давления сказали Спарроу, что Гарсия выполнил приказ. Свою изолированность капитан чувствовал, будто плотный ремешок, что стянул его лоб. Капли пота стекали по лбу, по носу. Белье пропиталось полностью и липло к телу.
Голос Гарсии в телефонах пришел будто из иного мира.
– Что вы видите, шкип?
– Тоннель свободен. Радиация пока в норме.
Фонарь на шлеме высвечивал яркое пятно в металлической темноте.
«Еще один родовой канал, – думал Спарроу. Еще он вспомнил, что подобная мысль ни разу не приходила ему в голову, когда он много-много раз проползал в похожем тоннеле макета в школе подводников. – Каждый раз что-то делаешь впервые: в первый рождаешься, в первый раз умираешь. – У него было страстное желание стереть со лба пот. – Пока не народишься вновь, не войдешь…»
Луч высветил закрытую дверь в конце тоннеля. Здесь заканчивалась защитная антирадиационная переборка. Дальше была уже только свинцовая обшивка, закрывающая внутреннюю поверхность реакторного отсека. И в самом конце – манипуляторы. Он открыл дверь, спрятав створку в специальную нишу.
Система освещения реакторного отсека заливала голубым сиянием тоннель перед ним; отражаясь в системе зеркал, свет превращался в сказочный фейерверк отблесков и теней. Спарроу вступил в это сияние.
– Я возле манипуляторов, – сообщил он, затем развернулся, сопротивляясь охватившему его ужасу. За голубым сиянием реакторного отсека было… что? Весь мир со всеми его ценностями.
В интеркоме раздался голос Гарсии:
– Шкип, с вами все в порядке?
Спарроу сделал глубокий вдох.
– Да.
«Представлю, как будто это всего лишь школа подводников, – думал он. – А это всего лишь тест. Надо его сдать или просто получить плохую оценку. Они сделали вид, будто сломалось оборудование, и я должен отремонтировать его как бы в реальных условиях. Старый лейтенант Мори стоит на выходе из тоннеля и ждет, когда я сделаю ошибку. Так что на самом деле здесь нет никакого реактора, всего лишь макет. Не станут же они рисковать пусть даже и не совсем прилежным курсантом. Им надо, чтобы ты прошел все их дорогостоящее обучение, так что глупо будет тебя терять. Так что…»
– Капитан, – голос Леса с металлическим призвуком наушников.
– Да?
– Вы готовы?
– Погоди секундочку, Лес.
– Хорошо.
Спарроу вложил руки в гнезда управления на панели манипулятора и отжал кнопку включения. Он отвел правую руку и увидал в зеркале, как захват подмялся.
– Лес?
– Вижу, шкип. Приподымите захват фута на три. Поравняйте с подпружиненным звеном «лапы», только держитесь подальше от поломанного шарнира.
Спарроу потянул за правую рукоять, слегка ее повернул, вводя в действие гидроусилитель. Захват дернулся вверх. «Слишком быстро!» По лбу катились крупные капли пота.
– Чуть помедленней, – подсказал Боннет.
Спарроу прошептал:
– Боже, сейчас я похож на Давида. И я в бедственном положении; да будем мы в руках Господних: ибо милосердие его велико, но не дай мне попасть в руки людские. В Твои руки отдаюсь. Я грешил и поступал превратно: но эти овечки, что сделали они? Боже, поддержи меня! Веди!
И к нему пришло спокойствие.
– Вы что-то говорили, капитан? – спросил Боннет.
– Я готов. Лес. Говори, что надо делать.
– Хорошо. Вам необходимо поднять захват на шесть дюймов и влево на дюйм. Постарайтесь не спешить.
Спарроу снял нагрузку с гидроусилителя, заменив его силой своих мышц. Рычаг захвата медленно поднялся вверх, остановился и отклонился влево.
– Точно, шкип. Теперь проведите его на три фута вперед и зафиксируйте. А потом начинайте выравнивать заднее звено.
Сейчас «лапа» захвата двигалась так, будто была частью его собственного тела. Капитан повернул левую рукоять, чтобы зафиксировать конечное звено манипулятора и стал выравнивать следующее звено.
– Ну как?
– Великолепно. Теперь надо поднять все это плечо хотя бы на дюйм. Вы слишком близко от сломанного шарнира.