Под другим углом

Сборник

– С такой баней никакая усталость и никакой стресс нестрашны, – добавил я, обращаясь к Юрию.

– Для того и соорудил баньку. Бассейн еще хочу построить с подогревом. Электричество у нас постоянное. Утром увидите, почти рядом с моим участком проходит высоковольтная линия электропередачи. Я с директором соседнего совхоза в хороших отношениях. Он помог мне сделать отвод от высоковольтки и понижающий трансформатор установить. Теперь я ему по договору поставляю свинину на его мясоперерабатывающий заводик. Все по-соседски.

В доме нас встретила хозяйка. Она переоделась в голубое платье с небольшим декольте. Платье подчеркивало ее природную красоту. Светло-русые волосы были заплетены в косу и красиво уложены на затылке. Ясные голубые большие глаза прекрасно гармонировали с платьем. От нее веяло здоровьем и энергией.

– Проходите, дорогие гости, присаживайтесь за стол. С легким паром вас.

– Спасибо. Пар в бане действительно легкий, – ответил Михаил.

– Чудесная баня. Для семьи необходимая вещь. Спасибо большое вам за такую баньку, – поддержал я Михаила.

Из комнаты в гостиную вышли два похожих на отца юноши со свертками белья в руках.

– Мам, мы в баню сбегаем, – сказал, видимо, старший.

– А здороваться кто будет?

– Здравствуйте, – почти хором ответили ребята.

– Идите, я подключил каменку. Думаю, вам хватит пару. Не забудьте перед уходом из бани выключить электричество, – напутствовал сыновей отец.

Мы подошли к столу. Чувствовался запах свежеиспеченного хлеба, который был нарезан не тоненькими ломтями, лежащими на блюде посреди стола. Тарелка с тонко нарезанным окороком издавала приятный запах пряностей и копчения. На другой тарелке лежала горка круглых долек краковской колбасы. Были еще тарелки с солеными груздями и огурчиками. Также на столе возвышались запотевшая бутылка водки «Столичная», бутылка армянского коньяка и графин со смородиновым морсом.

– Что будем пить? Коньяк или водку? – спросил хозяин.

– Конечно, водку. Она холодненькая, – пробурчал Миша, глотая слюну.

Я поддержал Михаила. Юрий наполнил рюмки водкой. Хозяйка налила себе в фужер морса. Юра предложил выпить за встречу и за знакомство. Выпили и закусили ароматными грибочками. Маша принесла большую чашку дымящейся отварной картошки, посыпанной укропчиком и политой маслом.

Я спросил:

– Машенька, хлеб вы сами печете? Уж очень он вкусный и ароматный.

– Да, сама пеку в русской печке на поду в летней кухне. Тесто замешиваю из обдирной муки на закваске. Дрожжами не пользуемся. Это меня научили деревенские хозяйки. Сначала дали закваски, а потом научили делать ее.

– У меня на ферме работают свинарками несколько женщин из деревни. Я за ними утром на своей газельке езжу, а вечером развожу по домам, – добавил Юра.

На горячее Маша подала душистые самодельные пельмени. Выпили еще по рюмочке. Я и Михаил закусили окороком и колбаску тоже не забыли попробовать. Настоящая вкуснятина.

– Юрий, мясные деликатесы делают на совхозном заводе? Очень вкусно, – снова проявил я интерес к угощениям.

– Да, из нашего мяса на совхозном предприятии произведено. Весь район снабжаем и немного в городе на рынке продаем. В совхозе разводят и выращивают на мясо крупный рогатый скот. Свинина тоже требуется для колбас и других деликатесов. Сельчане тоже выращивают скот. Однако возникла проблема с забоем скота. По новым нормативным актам, изданным по воле «эффективных менеджеров», сельским жителям теперь надо забивать скот на специальных хладобойнях. А там цены кусаются – до тысячи рублей доходит за то, чтобы забить одну голову скотины. Это сказывается на рыночной цене. На рынке сейчас мясного разнообразия не увидишь. Кости да сало. С одной стороны, такие порядки для мясоперерабатывающего совхозного завода хорошие. Стало больше мяса поступать. Расширили его переработку. Однако сельчан, которые не могут по разным причинам сдавать скот живым весом на совхозный завод, такие условия лишают дополнительных доходов.

– Я помню, – вмешался Михаил, – до перестройки в нашем городе был по предложению секретаря обкома порядок. Крестьяне могли продавать свежее мясо скота, забитого ими самими на подсобном участке и проверенного ветеринарным санинспектором, прямо на рынке. Цены были установлены для говядины не дороже трех рублей пятидесяти копеек. Кроме того, крестьянин мог, продав определенное количество мяса, по льготной очереди приобрести автомобиль или другие промышленные товары. Если в государственном магазине мясо было по цене два рубля двадцать копеек, то на рынке дороже, но всегда в изобилии.

– Ну, что вспоминать старые порядки… Юра, ты лучше скажи, зарплата для работников какая?

– На сегодняшний день еще невысокая: от тридцати до сорока тысяч рублей. Но для села это очень хорошо. Никто не жалуется.

– Юрий, а рэкетиры у вас есть?

– Были, но мы их с участковым вывели. На сегодняшний день таковых нет.

– Что, такой серьезный участковый?

– А как ему не быть серьезным?! Его жена работает технологом на мясоперерабатывающем заводе. Не будет мяса, не будет высококачественной продукции и хорошей зарплаты, если будем отстегивать рэкету. На заводе и в совхозе он организовал добровольную дружину. Дежурим регулярно. Я тоже участвую.

– Юрий, насколько я знаю, вы в городе жили?

– Да, я городской. Родился и вырос в Рязани. Потомственный рабочий. После ПТУ работал слесарем-сборщиком на Рязанском станкостроительном заводе. Работа была ответственная, коллектив предприятия прославленный, ведь станки, выпускаемые заводом, не только в СССР, но и за рубежом завоевывали известность. Как тут не будешь все делать добротно и надежно!

– Что сейчас с заводом? Выпускает станки?

– Нет. Завод в бедственном положении. Растаскивают. Часть заводских цехов переоборудовали в склады и торговые центры. Другие здания снесли и развернули строительство жилья. Только дома стоят недостроенные.

– Как оказались здесь?

– Служил в армии в Новосибирске. Как шефы, ходили в местный колледж. Там познакомился с Машей. После армии съездил домой. Завод разваливался. А мы договорились с Машей, что будем поступать в политехнический институт. Приехал в Новосибирск. Поступили в институт. Вместе учились. На четвертом курсе она вышла за меня замуж. Дали в общежитии комнату. Я по вечерам подрабатывал. Получили дипломы и пошли работать на авиационный завод. Она в отдел главного технолога, я в конструкторское бюро. Но и здесь завод стал разваливаться. Серийного производства самолетов не было. Даже для испытаний надо было строить шесть самолетов, выпускали три. Квартиру получили, потом приватизировали. Дети родились. Тяжело стало жить. Долго все обдумывали, что делать. Решили заняться фермерством. Квартиру продали. Дети остались в Новосибирске доучиваться. Летом и на каникулах от бабушек приезжали сюда помогать по хозяйству. Сначала скот держали в заброшенной кошаре. Сами жили в избе чабана, тоже брошенной. Постепенно строили помещения для свиней. Утром покажу.