Под колесами – звезды
Шрифт:
На этот раз он поймал по радио англоязычную волну.
К двум часам Егор Хорунжий вернулся домой с деньгами, продуктами и выпивкой. Не успел разгрузить салон машины от пакетов, как в калитку позвонили. Это кума, подумал он и пошёл открывать. Это действительно оказалась кума Татьяна (Егор был крёстным отцом её сына), с которой он договорился накануне о чисто женской помощи в подготовке деньрожденного стола.
– Привет имениннику! Поздравляю! – ладненькая, аккуратная и невысокая Татьяна, поднявшись на цыпочки, чмокнула Егора в щёку, сунула в руки коробку
– Как всегда бардак, – критически констатировала она, оглядевшись. – Впрочем, сам выглядишь неплохо. Помолодел как-то. Посвежел.
– Спасибо, мне уже говорили.
– Кто это, интересно? О, а это что?! – круглыми глазами Танька уставилась на Егорову «копейку». – Новая машина?!
– Та же самая, Танюша.
– Ну, ты даёшь! – кума восхищённо всплеснула руками. – Молодец! Неужели начинаешь становиться человеком? Аж не верится.
С появлением кумы работа заспорилась, так что когда начали подходить первые гости, всё было уже практически готово.
Давненько Егор не ощущал себя так хорошо. Последние пару лет любой праздник быстро превращался для него в тяжкое мутное опьянение с убийственным похмельем наутро и последующим трёх-пятидневным запоем. Выпивка перестала приносить радость и стала какой-то невыносимо тоскливой необходимостью.
Но сегодня всё было по-другому.
Всё было так, как много лет назад, когда Егор был молод, и перед ним во всей красе лежал громадный и непознанный мир. Водка пилась легко, еда была вкусной, обильной и необременительной для желудка, а гости – весёлыми и любимейшими людьми. Ну а когда в семь часов десять минут пришла Зоя, Егор понял, что День рождения действительно получился.
– Ну, что нового, – улучив минуту, когда Егор менял кассету в магнитофоне, подошёл к нему Володька. – Как наша «копеечка»?
– Вообще-то это моя «копеечка», – ревниво ответил Егор.
– Ах ты жмот несчастный! – как бы в шутку возмутился Четвертаков. – Как засверкала, так сразу «моя», а как разваливалась на части, так «Володя, почини, пожалуйста»!
– Да ладно тебе… – смутился Егор. – Я… это… улучшил сегодня значительно свои знания английского. Два часа всего поездил и всё уже почти понимаю. Клёво, да?
– Да уж. А вот у меня после вчерашнего дня совершенно прошёл мой гастрит. Как рукой… Представляешь?
– Может, просто время пришло? – предположил Егор. – У тебя он обычно в марте-апреле обостряется, а сейчас уже май.
– В этом году проснулся с опозданием, – объяснил Володька. – Я всю последнюю неделю по два-три пакетика «маолокса» в день глотал, как минимум. А сегодня встал с постели… словно десять лет скинул, честное слово! И спал хорошо. Давно я так хорошо не спал. Хотя всё это можно объяснить и, так сказать, естественными причинами. Ладно, давай-ка лучше выпьем, дружище, за твоё здоровье. Хорошо сегодня у тебя, правильно как-то.
Они выпили коньяку, и Егор поведал другу свою теорию насчёт участия в деле с машиной ФСБ.
Володька терпеливо, но снисходительно выслушал и авторитетно заявил:
– Не верю. Знаю я эту контору. Они по определению ни на что хорошее для человека не способны. Да и не в этом, вообще-то, суть. На самом деле я не верю, что кто-то смог собрать такую машину. Которой практически не нужен бензин. Которая полностью отталкивает от себя пыль и грязь. Которая между делом учит языкам, а заодно, возможно, и лечит. А может и ещё что умеет, о чём мы пока и не догадываемся.
– И что же тогда такое стоит у меня сейчас во дворе? – осведомился Егор, несколько обиженный тем, что друг с порога отверг его, как ему казалось, довольно правдоподобное предположение.
– А хрен его знает! – с беспечностью хорошо выпившего человека развёл своими золотыми руками Володька. – Чудо природы, старик! Баальбекская веранда отдыхает вместо с улёгшимся на неё снежным человеком… О! – он с размаху хлопнул себя по лбу.
– Ты чего? – с надеждой спросил Егор.
– Так вон же Лёнька Назарчук сидит! Попроси его осторожненько – пусть наведёт справки среди своих колдунов, экстрасенсов и прочих контактёров. Может, у них есть сведения о чём-то подобном?
Егор посмотрел в сторону стола. Упомянутый Лёнька Назарчук, полноватый и уже начавший лысеть со лба молодой человек и редактор местной эзотеическо-фантастическо-скандально-жёлтой газеты «Открой!», осторожно держа в левой руке полную рюмку с водкой и отчаянно жестикулируя правой, пытался повесить на очаровательные ушки Зои какую-то свою очередную фантастическую лапшу. Судя по скучающему виду девушки, лапша вешалась плохо.
– Растрезвонит, – убеждённо заключил Егор. – Ему только дай этот… как его… информационный повод.
– М-м… пожалуй, – согласился Володька. – Ладно, сделаем так. Я сам с ним поговорю. Он ведь знает, что я с автомобилями напрямую связан. Скажу, что, мол, в среде автолюбителей появился такой слушок о необычной машине с фантастическими возможностями. А если пристанет, где да откуда, скажу, что сам точно не знаю, поэтому к нему и обращаюсь. Пусть гордится собственной значимостью.
– Он и так ею гордится, – усмехнулся Егор.
– Значит, пусть ещё больше гордится. А ты, давай, Зоенькой вплотную займись, а то, гляди, другие займутся.
– Другие это кто? Уж не ты ли? – с шутливым подозрением осведомился Егор.
– Да я бы и рад, – вздохнул Володька, – но уж больно мне моя жена нравится.
Расходились гости далеко за полночь. С Назарчуком Володьке в этот раз поговорить не удалось, – холостяк-редактор, отвергнутый прекрасной и неприступной Зоей, с горя быстро надрался, что называется, до положения риз, и ещё в одиннадцать часов был положен в такси и отправлен домой.
Егор тоже выпил довольно много, но пьяным себя не чувствовал: весь праздничный вечер он менял гостям тарелки и пепельницы, шутил, смеялся, охотно поддерживал любую беседу, вовремя подносил дамам зажигалку, танцевал и даже пытался петь под гитару, что случалось с ним крайне редко по причине полнейшего отсутствия музыкального слуха.