Под крылом чудовища
Шрифт:
— Спокойной ночи, Веснушка… И… Уясни один урок: не доверяй никому, потому что тебя могут здорово ужалить в самое сердце. — Но мы ведь стая, верно? А в стае принято защищать друг друга… Поэтому я могу доверять тебе, Даниил.
Она снова ставит мне шах и мат, лишая возможности оправдаться. Она права. Вот только я не хочу, чтобы она доверяла так каждому, кто показался ей хорошим, потому что жизнь сложная штука.
Веснушка уходит из моей комнаты, оставляя меня один на один с собственными мыслями. Я распахиваю окно, присаживаюсь на край кровати и снова
Глава 31. Саша
Очередная ночь несёт в себе сплошное беспокойство: несколько раз подпрыгиваю на кровати то от криков Анютки, то от собственных кошмаров, а потом кручусь из-за того, что глаза постоянно открываются в желании проверить, утро сейчас или ещё ночь. Как же сильно я хочу просто уснуть и не просыпаться, пока не отдохну… Вот только утром меня будит маленькое чудо: Анютка начинает щекотать меня по щеке. И как же я понимаю маму в этот момент: она так же сильно желала отоспаться, уставая с нами.
И теперь отсыпается.
Вот только совсем не так она должна была отдыхать.
На глаза наворачиваются слёзы, поэтому я стараюсь не открывать их какое-то время, лишь выдавливаю из себя улыбку.
— Саша, а мы пойдём гулять? Я гулять хочу и кушать! — активничает Аня.
Я присаживаюсь, открываю глаза и украдкой вытираю слёзы с уголков глаз. Хватаю сестру в объятия и начинаю щекотать её, а она заливисто смеётся.
— Пойдём, наверное… Нам нужно спросить у Даниила сегодняшнюю программу развлечений… Давай умываться и переодеваться!
Мы с сестрой быстренько приводим себя в порядок, а когда уже полностью готовы, понимаем, что Даниила нигде нет. Я даже заглядываю в его комнату, но и там пусто, а его постель аккуратно заправлена. Мы выходим на улицу, надеясь, что он там, но я вижу во дворе только Пелагею, а она смотрит на нас и приближается.
— Доброе утро! — улыбается она. — Даниил попросил, чтобы я проводила вас позавтракать и показала нашу усадьбу.
«Даниил попросил»…
Мне хочется скривиться от радостного произношения ею его просьбы и его имени.
Что это такое?
Ревность?
Ну уж нет… Такого точно быть не может.
— А где сам Даниил? — осторожно спрашиваю я.
— Он уехал в город и сказал, что его до вечера не будет. Вы, главное, не стесняйтесь. Где у нас столовая вы знаете, приходите, как только проголодаетесь.
— Спасибо, и… Ко мне можно на ты, — выдавливаю я из себя и чуть прибавляю шаг, чтобы догнать сестру.
— Ко мне тоже, — летит мне вдогонку её голос, и я слышу, как она шлёпает, пытаясь поравняться с нами.
Даниил уехал.
Я точно знаю, что он не просто так сбежал в город. Во всём виноваты бумаги, которые я дала ему вчера. Он решил провести расследование в одиночку. Так и хочется дать ему хорошего подзатыльника. Если кто-то пытался избавиться от него раньше, то сейчас они могут сделать это, потому что он сам летит в их сети, как мотылёк на огонь. И пытается провернуть всё в одиночку. Тошнота то ли от голода, то ли от дурного предчувствия сводит всё в животе и подступает к горлу распирающим комом.
Пелагея идёт следом за нами. Мне кажется, что она хочет подружиться со мной, но стоит мне только вспомнить их с Даниилом улыбочки друг другу, как я хочу наброситься на неё и придушить. Хотя знаю, точно знаю, насколько это неправильно.
Мы входим в столовую, где нас встречает приветливая баба Маня. За стойкой стоит молоденькая — даже моложе Пелагеи — девушка и улыбается нам.
— Садитесь, девочки мои, сейчас я вас накормлю свежими пирожками с капусткой! — говорит баба Маня.
Мы с Аней моем руки, а когда возвращаемся, на столе уже стоят ароматные пирожки, от которых пышет жаром. Баба Маня уже ушла, а Пелагей топчется рядом и не решается присесть к нам за стол.
— Присоединяйся к нам, — киваю я, хоть это предложение и далось мне с большим трудом.
Она с радостью принимает моё приглашение, берёт у той молоденькой девушки ещё один стакан с горячим чаем и садится с нами.
На экране телевизора включены мультики, и Анютка залипает на них, уплетая вкуснейший на свете пирожок, а я делаю небольшой глоток чая, и даже не знаю, с чего можно начать разговор.
— Вы с Даниилом прекрасная пора, — произносит Пелагея, судя по всему решив разрядить немного напряжённую обстановку между нами.
Я начинаю кашлять от неожиданности, потому что немного чая попадает, как говорится, не в то горло. Пелагея похлопывает меня по спине. Откашлявшись, я благодарю её за помощь, хватаю в руки пирожок, чуть обжигая пальцы и дую на него, а потом смотрю на неё.
— Пара? — переспрашиваю я. — Мы с Даниилом?
— Вы же вместе, — отвечает она с улыбкой. — Он сказал, что ты его слишком ревнивая девушка, которую он хочет немного позлить.
Щёки начинают краснеть. Позлить он, значит, хочет? Меня? Я подношу ко рту пирожок и откусываю кусочек, жмурясь от нежнейшего теста и свежайшей начинки внутри.
— Это невероятно вкусно! — блаженно улыбаюсь я.
— Бабушка чудесно готовит. Когда приезжают важные для неё гости, она всегда готовит сама, а Даниил для неё практически член семьи, она сама так сказала.
Вот даже как…
Здорово, когда у тебя есть семья…
И как же паршиво, когда её нет.
Самое ужасное, что я даже дяде родному не могу доверять.
— Это хорошо, что у них такая связь, но я скажу на всякий случай — между мной и Даниилом ничего нет… — я говорю негромко, чтобы не отвлекать сестру на ненужные её маленьким ушкам речи. — Он просто брат моего отчима и Аниного отца. — Возможно, он считает иначе… — краснеет Пелагея. — Когда я предложила ему прогуляться на рассвете, он сказал, что не может, потому что своё сердце отдал тебе.