Под куполом
Шрифт:
Анатолий говорил быстро, раскачиваясь из стороны в сторону и обхватив голову руками.
– А Высоков? Он знает? – спросила Вера.
– Да! У него чуть не случился сердечный приступ. Ведь он так надеялся на этот проект. Высоков уволил Петрухина, но того пригрели американцы.
Анатолий замолчал, продолжая раскачиваться на стуле.
– Да, предыдущие проекты Высокова не устраивали, не актуальны, не реалистичны, проекты двадцать третьего века. Ну, ничего переживём, – пыталась успокоить мужа Вера, – ты знаешь, мне предлагают
– Ничего не хочу больше придумывать! Уйти бы, скрыться ото всех, от зла и зависти, преступлений и подлости! Ты не представляешь, Вера, какую опасность представляет моё изобретение, если попадёт в недобрые руки. Это хорошо, что Петрухин – профан, он не увидит всего, что скрыто в чертежах, да и в пояснительной записке я много чего не указал. Но вдруг американцы догадаются, тогда случится беда!
– Будем надеяться на лучшее! Господь, одаривший тебя таким умом, не допустит, чтобы твоё изобретение использовали во зло. Я верю в это, и ты верь!
Несколько дней Анатолий молчал. В нём что- то сломалось, и на глаза надвинулась пелена.
Глава 3
Как то Вера сказала ему, что ждёт ребёнка. Глаза у Анатолия просветлели.
– Я брошу науку и пойду преподавать! Нам нужны средства. А как же дом? – Анатолий посмотрел на жену.
– Дом купить никогда не поздно. А вот ребёнка родить, может быть поздно, – ответила Вера, – а дом будет. Потом.
Анатолий начал преподавать в университете, подрабатывал переводами. Ведь профессор Горячий свободно владел пятью языками. Наступила светлая полоса в жизни. Всё шло своим чередом. Но иногда Анатолия охватывала тоска, и пелена снова заволакивала его взор. В такие минуты Анатолию казалось, что он сходит с ума.
– Надо что-то делать! – Говорил он, – не хватало ещё депрессии! А скоро нас будет трое! Ребёнку нужен нормальный отец!
И Анатолий снова занялся любимым делом. Но теперь он никому ничего не рассказывал. Даже Вере. Каждый день он что-то писал и чертил. Но если бы кто увидел его записи, то ничего бы в них не понял. Профессор Горячий выдумал свой язык и свои оригинальные обозначения. Так он решил защитить себя от плагиата завистливых соперников.
Судя по всему, проект опять был гениальным, но его Анатолий решил осуществить, во что бы это, ни стало. Как прикрытие он разрабатывал параллельно другой проект; не сложного, но продуктивного аппарата, на случай, если кто заинтересуется, чем занимается на кафедре допоздна Анатолий Горячий.
С Высоковым он виделся. Но, ни одним словом не намекнул, что не бросил науку. Академик жалел его, и каждый раз качал головой вслед и приговаривал:
– Какой человек пропадает!
Вера вязала пинетки и напевала, когда Анатолий подошёл и сел перед нею на корточки.
– Ты выглядишь уставшим, – сказала она ему, – кушать будешь?
– Потом. Вер, я запатентовал мой новый аппарат. Одна частная фирма выкупила мой проект. У нас есть деньги! Давай куда-нибудь рванём!
– А это не опасно в моём положении?
– Мы поплывём в каюте люкс. Поживём несколько дней на Адриатическом побережье. Ты вернёшься отдохнувшая, весёлая. Я так хочу сделать для тебя что-нибудь хорошее!
– Мне ничего не нужно, – ответила Вера, – лишь бы ты был здоров! Ты много работаешь. Поздно приходишь.
– Вот и отдохну. Вер, поехали, а?
– Я проконсультируюсь с врачом.
– Добро! – Повеселевший Анатолий, насвистывая, пошёл на кухню.
– Толя! Не свисти!
– Эх, ты, христианка! Верующая! Суеверие – грех! – Сказал Анатолий и запел.
Он пел так воодушевлённо, что Вера заслушалась и уронила вязание.
– Что это с тобой? Спросила она – наверное, от радости, что продал проект?
– Нет! Это оттого, что ты у меня такая замечательная, и я тебя очень люблю!
Анатолий подошёл к Вере, подхватил её на руки и закружил. Оба они рассмеялись.
Однако от путешествия пришлось отказаться. Состояние Веры ухудшилось и ей пришлось лечь в больницу. Она там пробыла почти до самых родов, которые были очень тяжёлыми.
Появившаяся на свет девочка была хорошенькой, здоровой и горластой. Её назвали Ангелиной.
Анатолий готовился встречать жену и дочь. Вдруг ночью его разбудил телефонный звонок, и дежурная медсестра сообщила, что Вера в реанимации, что-то с сердцем.
Анатолий не находил себе места. Он примчался в больницу и сидел у постели жены до утра. Но Вера так и не пришла в себя. От медсестры, дежурившей в родовом отделении, Анатолий узнал, что его жену навещал Петрухин. Но зачем тот приходил и о чём они говорили с Верой, профессор Горячий так никогда и не узнал.
– Вы поспите, хоть немного, – предложила Анатолию медсестра, – а мы за ней посмотрим.
– Я ненадолго, на работу заскочу, предупрежу, а то там никто не знает, где я, – сказал Анатолий медсестре и побежал в университет.
Когда Анатолий вернулся, Вера уже умерла.
Это был неожиданный удар, непоправимая потеря! Анатолия спасла дочь. Когда он раздумывал, стоит ли дальше жить, ему в руки вручили маленький тёплый свёрток. Профессор откинул уголок одеяла, закрывающий личико. Девочка смотрела на него широко открытыми глазами, такими же, как у Веры – голубыми и лучистыми.
Глава 4
Прошло какое-то время, и профессор Анатолий Горячий пропал. Его искали повсюду, но никто не знал, что с ним случилось.
Через полгода за городом нашли разложившийся мужской труп. На шее у него висел серебряный кулон с крышкой. Когда крышку открыли, внутри увидели портрет молодой женщины. Такой кулон видели у профессора Горячего. Вызванный на опознание академик Высоков, подтвердил, что на фото изображена жена профессора – Вера Горячая. Так в милиции пришли к выводу, что Анатолий умер. Что случилось с его дочерью, так никто и не узнал.