Под Локком
Шрифт:
Когда черноволосый мужчина не появился в дверном проеме, я вздохнула и, встав, стала пробираться мимо лестницы в надежде, что найду Декса наверху, а не в баре. Не то, что бы я хотела встретиться с ним лицом к лицу, но я хотела пойти к нему домой. Как только путь мой был свободен, я почувствовала запах сигарет, просачивающийся из дверного проема. Он стоял в стороне, внутри комнаты, спиной опершись о стену в углу. Тусклый оранжевый уголек тлел между его пальцами.
Лицо Декса немного опустилось, когда он затягивался сигаретой, и облако дыма, прежде чем его унесло сквозняком, исказило
— Эй, — крикнула я ему, направляясь к креслу, на котором он сидел, когда я получала нагоняй за свое исчезновение.
Его глаза метнулись вверх, но подбородок оставался в том же положении.
— Дай мне закончить с этим, и мы сможем идти.
Я кивнула и плюхнулась на кушетку, расположенную далеко от окна, у которого он стоял, чтобы не вдыхать запах, который он источал. Он сделал еще одну затяжку, прежде чем медленно выдохнуть, сузив глаза.
— Тебе не нравится этот запах?
— Неа, — посмотрев на окурок в его руке, я сморщила нос. Теперь логическая часть моего мозга признала, что я должна избегать разговоров с ним. Если бы я это сделала, возможно, мы оба смогли бы забыть о том, что случилось в его офисе. Но если я продолжу разговаривать с ним, то это будет подобно броску приманки в кишащую акулами воду. Но, даже понимая это, я продолжала говорить.
— Мне, в целом, не нравится рак, которым они могут наградить тебя.
Он поднес сигарету к губам, держа ее между указательным пальцем и большим.
— Ты ведь не собираешься на меня наседать, чтобы я бросил?
Что?
— Ты большой мальчик, Декс. И я уверена, тебе не нравятся люди, которые на тебя наседают, — он поднял обе брови, словно признавая, что я права. — Было бы неплохо, если бы ты бросил, так тебе не пришлось бы беспокоиться о раке легких, но это твоя жизнь. Твое тело, — я улыбнулась ему, из моего рта честность так и плескала.
— Я забочусь о тебе, и надеюсь, что тебе никогда не придется проходить через что-то подобное.
Декс не улыбался, но, по тому, как морщинки в уголках его глаз вновь появились, было видно, что он пытался не делать этого.
— О, да?
И он думал, что мне необходимо это подтвердить.
—Да, — утвердительно сказала я. Мысль о том, что бы увидеть большого, крепкого Декса с его здоровыми яркими татуировками, лежащим на больничной койке, физически причиняла мне боль.
— Я выкуриваю пару сигарет в день, — заявил он.
То теплое чувство, которое у меня ассоциировалось с мамой, сдавило грудь.
— Тебе не придется выбирать, — на протяжении очень долгого времени, я хотела рассказать ему, откуда знала, что рак не был фанатиком или особо разборчивым в выборе, но слова просто не шли.
Одно плечо приподнялось, что не было ни признанием, ни отрицанием.
— Нет, и думаю тебе тоже, детка.
Декс долго смотрел на меня, его лицо было задумчивым и спокойным под густой черной щетиной, которая выросла на его щеках в течение дня. Ни один из нас ничего не сказал, когда он делал последнюю затяжку. Держа сигарету между пальцами, он уставился на горящий кончик, поджав губы, а затем высунулся в окно и затушил его о кирпичную стену здания.
Он закрыл окно и прислонился к стене, приняв прежнюю позу. Декс провел
— Ты слышала, как меня все зовут сейчас?
Я вздернула бровь, забыв, что последнее, что мне нужно — это играть с ним.
— Кретин?
— Нет, — похоже, он хотел снова улыбнуться, но ему это не удалось. — Ваше Величество.
Только лишь потому, что он не улыбался, не значит, что этого не сделаю я. Я громко фыркнула.
— Мне нравится.
Его выражение лица нисколько не изменилось. Эти синие глаза были слишком напряженными, слишком сосредоточенными, чтобы убедить меня, что я переживу этот день — черт возьми, эту неделю, и останусь невредимой.
— Знаешь, когда в последний раз кто-то придумывал прозвище для меня?
Я покачала головой.
— В пятом классе, — невозмутимо пояснил он. — Пойндекстер (прим.перев. — ботан).
Мне пришлось прикусить губу, чтобы не засмеяться.
Он по-прежнему не улыбался. Декс продолжал просто смотреть.
— Я выбил дерьмо из мальчика, который придумал это. За что был исключен из школы.
И это не удивительно. Но я не могла понять, почему он рассказывал мне об этом. Не то чтобы мне не нравилось узнавать о нем что-то новое, но в этих словах должен быть какой-то скрытый смысл, который я должна распознать.
— Ты собираешься выбить дерьмо и из меня?
— Ритц, — вздохнул он. — Ты доверяешь мне?
— Почему ты спрашиваешь? — я прищурилась.
— Так доверяешь мне или нет?
Доверяю ли я? Мне хватило меньше одного удара сердца, и я уже поняла, что, после Сонни, больше всех доверяю Дексу. И даже больше, чем Уиллу. Это говорило об отсутствии людей в моей жизни, и не знаю почему, но мне все равно.
— Да, — ответила я с придыханием.
— Ты уверена?
— Да, — повторила я. — Абсолютно.
Он снова потер пальцем губу.
— Абсолютно, — пробормотал он тихо себе под нос, качая головой. — Думаешь, я доверяю тебе?
Мне не нужно было задумываться над ответом на его вопрос. Это было инстинктивно. Этот человек рассказал мне о своем детстве, семье. Он показал мне свою спальню. Я не могла сопротивляться напряжению в моей груди, как бы ни старалась.
— Да.
Декс оперся обеими руками о стол, стоящий напротив него, и наклонился вперед.
— Я всю ночь пытался понять, кому я могу доверять так же, как ты, но мне в голову пришел лишь один человек. Один чертов человек во всем мире, детка, — сообщил он мне.
Из-за внезапного желания улыбнуться и заплакать одновременно, мое лицо скривилось в какой-то дурацкой гримасе.
— Моя мама, — сказал он. — Единственный человек, который знает меня лучше, чем ты, это мама, и это жутко бесит. Ни мои сестры, ни братья, детка. Только. Ты.
Я не могла дышать.
— Я действительно не хотел, чтобы ты мне нравилась. И какая-то часть меня, все еще сопротивляется этому, — сказал он, его выражение было настороженным. — Я хотел не такого человека, как ты, в салон. Но твой чертов братец, умолял меня нанять тебя, угрожая моим будущим детям, если я не буду милым с его младшей сестричкой. И теперь, ты здесь.