Под маской моего мужа
Шрифт:
— Мне жаль, что ты попала в такую ситуацию, Валерия.
Киваю.
— Давай определимся с целью нашей сегодняшней встречи. Озвучь.
— Цель… — задумчиво разглядываю шторы на окне библиотеки. — Цель… Объясните мне, наивной дуре, Альберт, как можно сыграть любовь, чувства? Хорошо сыграть, так, что я могла их почувствовать. Пронзительность сыграть, страсть, нежность, ревность…
— Это психология социопатии, Валерия. Большая часть преступников — социопаты. Это значит, они не могут чувствовать боль и страдания других людей, погружаться в их чувства, присоединяться к ним эмоционально. Сопереживать, сострадать… И именно это позволяет
Обдумываю сказанное.
— А я ведь Вам другой вопрос задала, Альберт. Почему Вы мне рассказали сейчас про социопатов?
— Потому что… — делает он паузу, ноздри недовольно вздрагивают. — Потому что ты, Валерия, должна понимать, что с тобой произошло. Давай всё-таки вернёмся к заказу на сегодняшний сеанс?
— Заказ простой — как жить дальше? — горько усмехаюсь я.
— Есть различные стратегии выхода из депрессии, порождённой такими ситуациями. Какие ты видишь сама?
— Переключить свои чувства на кого-то другого? — на автомате бормочу я, поднимая щенка и прижимаясь к тёплой мордашке щекой.
— Да, это хорошая, действенная стратегия — перенос. Я бы рекомендовал ещё расслабиться и позволить другим людям решать сейчас твои проблемы. И антидепрессанты…
— Я беременна. Не буду я пить ничего.
— Беременна… Ты решила оставить ребёнка?
— Конечно. Это же ребёнок. Мой. А я не социопат, чтобы так легко убивать. Близких.
— Валерия… Ребёнок навсегда эмоционально свяжет тебя с его отцом. Ты будешь бесконечно переживать эту ситуацию. Чувство обиды будет нарастать и доведёт тебя до невроза. Это как с детьми, зачатыми в изнасилованиях. Любой психолог порекомендует сделать прерывание беременности. Иначе и ребёнок, и мать всю жизнь будут жить в очень сложных сценариях обиды и вины. Подумай хорошо об этом решении. Наличие ребёнка не вернёт тебя в атмосферу чувств, которые ты переживала со своим… ммм… мужем. Не вызовет у него чувства вины, не родит его привязанности к вам. Но это навсегда зафиксирует тебя в этой тяжёлой ситуации.
— Я Вас услышала. Спасибо. Я подумаю.
Иди ты к чёрту, стеклянный «продавец»*. В каждом твоём витиеватом профессиональном обосновании я слышу прямые слова отца — ты должна избавиться от этого ребёнка.
— До свидания, — встаю я с кресла. — Вы мне очень помогли.
Ещё пару лет назад я бы излилась ядом и на Риту, и на отца, и на Кауфмана. Выложила бы им в лицо всё, что думаю о них. Но… наверное, вчера я повзрослела. И я улыбаюсь. Я всем улыбаюсь.
Спасибо, блять, за заботу. Пошли к чёрту. Все!!!
Забегаю вверх по лестнице. Засовываю Базиля в переноску. Надеваю солнцезащитные очки, забираю вещи. Куда бежать?..
А на самом деле — некуда. Мой первый аванс будет через три недели. И на меня идёт охота. Но я всё равно иду вниз по лестнице.
Рита с отцом сидят на диване. Явно ждут меня. Но я, не останавливаясь, прохожу к выходу.
— Всем всего хорошего.
— Лера, тормози. Ты пулю решила поймать? — взрывается отец.
— Ты беременна в конце концов! — подскакивает Рита. — Тебе не страшно за своего ребёнка?!
Это ж надо, какая сука! Я с удивлением во взгляде разворачиваюсь к ней. Брови хмуро и страдающе сведены. На лице крайняя степень озабоченности моей судьбой. Но я сразу же чувствую — игра. А от Романа не чувствовала. Какой… профессионал!
Зло сжимаю челюсти.
А маме выстрелили тогда в живот… Слёзы текут из глаз.
— Страшно. Очень страшно! — поджимаю дрожащие губы. — Но тут я не останусь.
Выхожу на улицу, они вылетают следом за мной. Рита тараторит, пытаясь убедить меня остаться. Отец свирепеет. Мне кажется, он сейчас достанет ствол и наведёт на моего щенка. Надо сваливать быстрее…
— Карл Маркович, такси, пожалуйста! — перекрикиваю я Ритины монологи, стараясь не вникать.
— Охрана! — рявкает отец. — Закрыть, никого не выпускать. Всё! Военное положение у нас.
— Я не твоя собственность!
— Моя! Я отвечаю за твою жизнь.
— Ты ставишь под угрозу мою жизнь! Это всё твоя вина! И смерть мамы — тоже твоя!
— Если ты хочешь иметь такой уровень жизни, приходится расплачиваться, милая! Вот такими вот вещами, — разъярённо выплёвывает слова отец. — Твоя учёба в Европе тоже входит в набор благ, забыла??
— Мне не нужен такой уровень жизни. А на учёбу в Европе я бы могла выиграть грант. Да и вообще, как можно сравнивать жизнь моей мамы и, блять, какую-то сраную учёбу?!
Вот кто точно социопат! Как можно такое сказать??
— А теперь ты за свой уровень жизни хочешь расплатиться моей свободой?! Ты — моральный урод!
— Не разговаривай со мной так! Ты остаёшься здесь, безвыездно, под моей охраной.
— Я работаю! У меня есть обязанности и своя жизнь! Я не буду сидеть на цепи просто для того, чтобы у тебя был твой УРОВЕНЬ ЖИЗНИ. Решай проблему с заказчиком! Отдай, что от тебя требуют, если любишь меня!
— Георг Аскольдов… — несмело объявляет дворецкий.
Мы все замолкаем и разворачиваемся.
— Прошу прощения… Не желая, стал свидетелем семейного конфликта.
Отец тянет ему руку. Пожимает.
— Но раз уж стал… Не могу не спросить, Лера… — переводит он на меня озабоченный взгляд. — Тебе кто-то угрожает?
— Да, — отвечает за меня отец. — Долгая история…
И выкладывает постороннему человеку всё моё личное, даже не спросив у меня на это разрешения!!!
— Брак Леры оказался фиктивным… К ней приставили киллера… под видом мужа. И мы только сегодня выяснили это. А эта глупая девочка собралась побегать мишенью по городу. Потому что у неё, видите ли, «работа»! — многозначительно смотрит отец на Георга.
— Мм… — хмуро поджимает губы Георг. — Лерочка… можно тебя на пару минут?
*Кауфман в переводе продавец.
Глава 22 — Предложение
Оставив сумки, медленно иду по саду рядом с Георгом. Он молчит… Мы не спеша доходим до маминой скамеечки. Он тяжело и недовольно вздыхает…
— Я не стану задавать тебе много вопросов, Лера. Я просто сделаю предложение, а ты не отказывайся. Хорошо?
— Какое?
— Перед тем, как его сделать, я напоминаю, что хочу, чтобы ты согласилась. Мне нравится твой проект. Я хочу, чтобы работа продолжалась. Мне важны сроки. Поживи в моём доме гостем, пока мы будем работать над ним. Охрана у меня лучше, чем у твоего отца. Обещаю, что тебе никто не будет досаждать. Дом у меня большой… Ты ничем меня не стеснишь. Скорее, наоборот, я буду рад твоей компании, если тебе вдруг станет одиноко. Я устал от пустоты в своём доме… Так что, ты даже обяжешь меня, если согласишься.