Под ногами Земля (Сборник фантастики)
Шрифт:
— К этому вопросу мы еще вернемся. Разберем до конца, как вы выполнили задание. В то время, когда здесь наши специалисты разработали способ откачки воды из шахты, вы, без всякого на то разрешения, взрываете скалу и заваливаете всю площадку, да еще так, что выведена из строя большая часть оборудования. Как же я, по-вашему, должен расценивать эти действия?
— Мне кажется, что я все достаточно ясно изложил в своем рапорте.
Роу развел руками.
— Может быть, вы, герр Шнайдер, что-нибудь
Шнайдер заерзал в кресле. Ему очень не хотелось сознаться, что он вообще плохо представляет, о чем идет речь.
— Честно говоря, у меня еще много недоуменных вопросов. Может быть, Джек, вы растолкуете нам все на словах, а то из вашего рапорта не все понятно.
— Хорошо! — Клинч закурил и положил ногу на ногу. — Начну с психологического климата на базе. Ведь именно для этого я предоставил в ваше распоряжение свои дневники. Скажите, Вилли, вас не удивляет поведение всех, без исключения, членов экспедиции?
— Ведут они себя, конечно, странно.
— А какой элемент вы особо выделили бы в их поведении?
— Гм… Пожалуй, страх.
— Правильно! Именно страх. Они боятся меня, это еще как-то можно объяснить. Ведь идет расследований убийства. По милости Дрейка я вынужден вести его открыто, и каждый из них может считать себя подозреваемым.
— Но убийца должен был бояться больше других, а тут…
— Они боятся все. Очень рад, что вы это почувствовали. Кроме того, они боятся друг друга, а это может быть только в случае?..
— Если они убили сообща.
— Верно! Или если каждый подозревает в убийстве других и имеет для этих подозрений веские основания. И то и другое предположение исключается, если Майзель действительно застрелился.
— Но ведь Майзель был убит! Есть оболочка пули.
— К оболочке мы вернемся потом. Пока же примем в основу рассуждений самоубийство. Тогда нужно искать другую причину, вызывающую страх. Эту причину, как справедливо подметил мистер Роу, я и нашел в стакане с бренди.
— Тут уже я вас не понимаю.
— Стоячие волны в жидкости. Они навели меня на след. Ведь все время на Мези страх испытывал и я тоже. Мне постоянно чудились какие-то шаги и шепот в коридоре, преследовало чувство нависшей опасности. Временами я себя чувствовал на грани умопомешательства.
— И, очевидно, в этом состоянии вы и решили прибегнуть к спасительной гипотезе об инфразвуке? — иронически заметил Роу.
— Да, именно так. Ведь расположенный в ущелье ствол затопленной шахты представлял собой исполинскую органную трубу, настроенную на низкую частоту, недоступную человеческому слуху. В литературе описано много случаев, когда люди, подвергавшиеся воздействию мощного инфразвука, испытывали необъяснимый страх и даже доходили до полного психического расстройства.
— Довольно смелое заключение, мистер Клинч. А что, если вы ошиблись?
— Я проверил свои предположения. Помните необычный для обитателей базы коллективный завтрак, во время которого они все вели себя совершенно нормально?
— Ну, допустим, что из этого следует?
— В тот день было полное безветрие. Стоило потом ветру задуть снова, как все вернулось на круги своя.
— Мне кажутся рассуждения мистера Клинча очень логичными, — подала голос Жюли.
Роу осуждающе взглянул на нее и нахмурился:
— Мы опять уходим в область фантастики. Не соблаговолите ли вы, мистер Клинч, все же ответить на основные вопросы: причина первого взрыва, обстоятельства смерти Майзеля и окончательный вывод шахты из строя, за который вы несете персональную ответственность. По каждому вопросу жду краткого и вразумительного ответа, по возможности без психологических экскурсов. Меня интересуют только факты.
— Постараюсь придерживаться фактов, хотя без психологических экскурсов моя работа была бы бессмысленной. Итак, взрыв в шахте произошел от скопления газов.
— Какие основания у вас так считать?
— У меня нет оснований считать иначе. Самоубийство Майзеля не подлежит сомнению. Из всех членов экспедиции у него была самая неустойчивая психика.
Добавьте к этому потрясение, вызванное взрывом. Следующей жертвой стал Милн.
Постоянное пьянство усилило эффект действия инфразвука.
— Постойте, постойте! — взмолился Шнайдер. — Вы говорите о самоубийстве Майзеля, как о чем-то вполне установленном, — ну а оболочка пули?
— Оболочка пули ни о чем не свидетельствует. Вы помните, как она была деформирована?
— Помню, но ведь она находилась в кремационной печи.
— Значит, не помните. Конец оболочки был разорван. Видимо, в ней раньше была трещина. В таких случаях после выстрела свинец силой инерции вылетает вперед, а оболочка застревает в теле. Не зря Долорес говорила, что череп Майзеля был сильно изуродован, Типичный эффект распиленной оболочки.
Некогда англичане применяли такие пули в войне с бурами.
— А ну, покажите! — протянул руку Шнайдер. Клинч достал из кармана замшевый кошелек.
— Куда же она могла задеваться? — пробормотал он, запустив туда пальцы.
— Вот дьявол! Боюсь, Вилли, что я второпях забыл ее на Мези.
— Очень жаль! — сухо сказал Шнайдер. — Это очень важное вещественное доказательство. Впрочем, если вы утверждаете…
— Можете мне верить, Вилли.
— С пулей вы разберитесь, герр Шнайдер, сами, — сказал Роу. — А я все-таки попрошу мистера Клинча ответить на третий вопрос: на основании каких полномочий была подорвана скала и окончательно выведена из строя шахта?