Под сенью короны
Шрифт:
Но с кем тогда, если не с нею?
Словно в ответ взгляд мой наткнулся на Абареха, который, видимо, только недавно вышел с совещания и стоял, запрокинув голову и закрыв глаза — отдыхал или о чём-то думал. Наверное, почувствовал, что я смотрю, обернулся.
— Приветствую.
— Тебя так же, Серт. Ждёшь распоряжений?
— Да… И, откровенно говоря, с предложением, но не знаю, как бы его… Госпожа Солор ведь занята.
— Именно так. — Абарех теперь смотрел куда внимательнее. — Что за предложение? Можешь мне рассказать?
—
— Это решать штабу.
— Да, конечно. Мне кажется, что мало. Мои отряды готовили и формировали для активных действий в тылу врага либо для чего-то подобного. То есть прочесать лес — это как раз самое что ни на есть наше дело. При этом мы останемся под рукой.
— Вообще ты прав. Пожалуй, передам твою идею штабу. Её стоит обсудить. — Давнишний и верный сподвижник императора смотрел на меня оценивающе и испытующе. Будто препарировал. — Ты ведь человек Аштии? Это она подняла тебя? Поручила тебе отряды?
— Да.
— И считаешь ли ты себя человеком императора?
— Естественно, иначе бы меня здесь не было.
Абарех усмехнулся, и только тут стало заметно присутствие в его жилах демонической крови. Мимика всё-таки отличается. Вот и складки на щеках пролегли не так, как у обычных людей. И самую добродушную улыбку запросто можно спутать со злобным оскалом.
Впрочем, какая мне разница? Умом я знал, что Империя была поражена сильнейшей ксенофобией и осталась, по сути, при своих взглядах даже теперь, когда у власти уже десять лет находится правитель — на три четверти демон. Но я-то не местный. Я и дома плевать хотел на всякие национализмы, в армии отлично общался с представителями других национальностей, в голову не приходило гнушаться, потому что парни-то были хорошие. Тут мне случалось общаться с полукровками, и все они оказались отличными ребятами. Так что если наличие у Абареха демонического генотипа и возбуждало во мне что-то, так только любопытство.
— Это не ответ, — сказал он.
— А какой он должен быть?
— Только либо да, либо нет.
— Да. Хотя, если быть честным, к правителю особой привязанности не испытываю. Как и особой благодарности.
— Правитель — не для привязанности. Привязанность к нему, пожалуй, должны испытывать только его жёны, если таковые будут. С тебя же довольно преданности. И благодарности за то, что государь тебе даст в награду за преданность.
— Урок усвоен, наставник, — усмехнулся я.
— Значит, да?
— Да.
— Хорошо. Чёткий ответ о многом говорит.
— Думаешь, по одному «да» можно что-то сказать о человеке?
— Иногда. А ты меня особенно интересуешь. Любопытно было тебя послушать.
— Почему?
— Потому что ты чужак.
— Что — до последних дней буду носить
— Точно так же, как и я — клеймо полудемона. — Мой собеседник тоже осклабился. — И — знаешь — при императоре, чьё происхождение неканонично, при его людях, многие из которых таковы же, у тебя больше шансов удержаться на вершинах. Ты же это понимаешь? Вот на чём должна зиждиться твоя преданность.
— Допёр.
— Что?
— Понял. Согласен. Так что мне делать?
— Отправляйся. И готовь своих людей. Скорее всего, на то или иное задание тебя очень скоро отправят. Людей всегда не хватает.
— Угу. Ясно.
Я представил себе, как будут «счастливы» мои люди, что мною была проявлена инициатива. С другой стороны: не их это забота — обсуждать мои действия. Лучше уж заниматься своим делом и выслеживать вражеские отряды по лесам, чем невольно позволять разменивать себя и бросать в мясорубку обычного боя в узких замковых закоулках. В лесу у моих как-то больше шансов выжить, потому что привычнее и проще сориентироваться.
Что же касается подготовки, то это дело простое. Достаточно поднять Аканша и Ильсмина и растолковать им задачу.
А потом появился вестовой и передал мне свиток с приказом. Чёрные буковки на желтоватой бумаге ясно говорили, что моим бойцам надлежит отправляться на зачистку окрестных лесов от партизан, и заодно провести разведку. И ни слова про поимку благородного семейства.
В недоумении перечитал я приказ. Идти выяснять, в чём дело, и почему моё предложение отвергнуто? Не имею права. А может, дело тут в другом, и идея просто не добралась до отдела планирования? Если Абарех не передал её, значит, имел на то веские основания. Ждать, пришлют ли другой приказ? Нельзя. Значит, остаётся только сохранить этот, чтоб в случае чего всегда смочь предъявить. Мол, я-то в чём виноват? У вас там в штабе бардак, у себя и разбирайтесь, а моё дело маленькое. Вот писулька, которой любой имперский полевой офицер должен повиноваться беспрекословно. Писулька с самого верха.
Так прикрывал зад ещё мой дед, служивший в советской армии, и правильно делал. Его опыт нам наука. В таком деле опыт бывает либо чужой, либо никакой, ибо за малейшую ошибку снимают головы.
Я аккуратно свернул бумагу и убрал в седельную сумку.
Следующие сутки наполнила собой по видимости беспорядочная, но на самом деле вполне продуманная гонка по лесу за крохотными вражескими отрядами. Кстати, может, они и вражескими-то не были — в Атейлере, как и везде сейчас, хватало бандитов и мародёров. Эти не заслужили статуса врага — так, шваль тараканья. Но какая нам разница? Вооружённые группки людей мы не расспрашивали. Не свой — значит, извини, удобришь собой этот лесок.