Под тенью темной луны

Amberit

– Ален, - робко спросила я. – А твоя мама тоже погибла?

– Нет, - напряженно ответил он. – Она уехала к дальним родственникам, сказав, что пока не может находиться в местах, где все напоминает ей о муже. Они очень любили друг друга…

Голос Алена стих. Я не знала, как помочь ему избавиться от тяжких воспоминаний, и просто взяла его руку, поднеся ее к своей щеке.

– Мне жаль, - прошептала я.

– Все нормально, - негромко и грустно ответил он. – Мне не хватает их обоих, но с этим я ничего

не могу поделать.

Я верю, Ален. Я могу понять твои чувства. Я даже немного завидую тебе. Твои мать и брат далеко, ты скучаешь по ним, но они, по крайней мере, живут где-то в этом мире. Твой отец погиб, но у тебя есть воспоминания о нем. Счастливые или не очень, однако они есть. Я же вовсе не знала своего отца, а мать умерла много лет назад, и ее образ постепенно стирается из моей памяти. Так что, наверное, тебе еще повезло…

– Ты права, - тихо, очень тихо сказал Ален. Настолько тихо, что я засомневалась, правильно ли расслышала его?

– Что? – уточнила я, поднимая голову. Рука Алена, прижатая к моей щеке, непроизвольно скользнула дальше, останавливаясь на моем затылке.

– Ничего, все нормально.
– Он потрепал меня по волосам. – Пойдем? А то, боюсь, Магистр Флоренна не сводит глаз с клепсидры, чтобы засечь время моего отсутствия.

– Пойдем, - согласно кивнула я.

Возмущенно-встревоженная Кесси встретила меня недовольным возгласом «Элька!», но, бросив взгляд на мое лицо, мгновенно все поняла.

– Ален, – уточнила она.

– Да. – Я не стала скрывать то, что и так понятно.

– Только не говори мне, что вы изучали сложное заклинание, - ехидно попросила Кесси.

– И не собираюсь, - не менее ехидно сообщила я. – Наш разговор касался генеалогии и проблем лингвистики. Правда, Флоренне я сказала именно про сложное заклинание.

– Флоренне? – удивилась Кесси. – А она откуда всплыла?

– А она всплыла в коридоре, когда я выходила от Алена.

– Так она живет рядом, - сообщила Кесси. – Как специально получилось. Гадала она, что ли? Подожди, так ты была у Алена?

– Да.

– И ваш разговор касался только научных проблем?

– Ну, можно и так сказать… - задумалась я. Если происхождение Алена можно назвать научной проблемой, конечно…

Кесси покрутила пальцем у виска.

– Ты провела наедине с мужчиной больше шести часов и не нашла ничего лучшего, чем обсуждать проблемы лингвистики? С преподавателем некромантии, кстати. Ты ничего от меня не скрываешь?

– Ничего, - возмутилась я. – И не шесть, а полтора от силы. – Большую часть времени я проторчала в библиотеке.

– И что там можно делать столько времени? – искренне удивилась Кесси.

Я на секунду задумалась. Ален просил никому не говорить его настоящее имя, значит, историю поиска его родственников следует заменить чем-то другим, но правдоподобным.

–

Ален, когда лечил мне руку, говорил на красивом незнакомом языке. Сейчас… - Я задумалась, пытаясь поточнее воспроизвести его речь. – Тиенн дарриэлле ниэсс елль криенн, карриэлле. И мне стало любопытно, что это за язык.

– И как, выяснила? – заинтересовалась Кесси.

– Нет. Точнее, в библиотеке ни единого упоминания об этом не нашлось. И тогда я пошла к Алену. Он разъяснил, что это его родной язык – элеандар, и он малоизвестен.

– Наверное, поэтому я ничего о нем не знаю, - кивнула Кесси. – И как же переводится эта фраза?

– Понятия не имею, - пожала я плечами. – Ален отказался ее переводить, сказав, что точного значения не существует.

– Мне кажется, что твой магистр что-то не договаривает, - задумчиво произнесла подруга. – А, попросту говоря, врет. Может, ты маловато усилий приложила?

– Все, что могла, я сделала, - возмутилась я. – А он молчит, как упокоенный зомби.

– Плохо расспрашивала, - авторитетно заявила Кесси, оглядев меня с ног до головы. – Кто же в таком виде у мужчины хочет тайну выведать?

– А чем тебе не нравится мой вид? – Я демонстративно оглядела себя в зеркале. Ничего из ряда вон выходящего – рубашка, брюки и жилетка по случаю холодной погоды.

– Все мне нравится, - сказала Кесси. – И тебе тоже, не сомневаюсь. Но для соблазнения… то есть уговора мужчины сделать что-нибудь, требуется нечто более другое. Шелковое платье с низким вырезом, к примеру. Вот представь – ты в таком платье, применив гламарию в нужной дозе, заходишь к Алену. Он сразу…

– Подумает, что это Флоренна, испугается и убежит, - перебила я подругу.

Воображение тут же нарисовало Алена, бочком, по стеночке, пробирающегося к выходу, не сводящего оторопелого взгляда с неземной красоты в виде меня, в ярко-малиновом платье и источающей гламарийное сияние, а потом быстро удирающего куда подальше.

– Думаешь? – засомневалась Кесси. – Вы не похожи, ни фигурой, ни цветом волос.

– А вдруг она перекрасится? – не сдавалась я.

– Ну… возможно. Представляешь себе Флоренну с рыжими волосами?

– Нет, - честно призналась я.
– Но все бывает в этом мире…

– И будете вы с Магистром Флоренной, как близняшки, - ехидно сказала Кесси.

Воображение немедленно предоставило мне образ меня и Флоренны, стоящих рядом и, трогательно держась за руки, поющих песенку. Я не выдержала и расхохоталась. Кесси, после того, как я, захлебываясь смехом, пояснила ей его причину, тоже присоединилась ко мне.

– Все равно, - немного успокоившись и стерев слезы с глаз, пришла к выводу Кесси. – Платьем все равно стоит обзавестись. Последнее празднование Солнцеворота в стенах Школы, как-никак.