Под властью чувств 2
Шрифт:
– Ты дурак, Миша, это же не Шуша!
– Маша, не ругайся на брата! Обзываться – это плохо, – добавив немного строгости в голос, сказала я ей.
– Мама, он …, – растерялась она.
– Просто не ругайся, хорошо, – успокоила я её, видя, что она чуть не заплакала. – Нам сейчас нужно прийти к общему решению. Я понимаю, что вы хотите оставить Шушу здесь. Но Кристина Николаевна права: есть правила, и мы должны им следовать. И да, Миша, я понимаю твои аргументы и верю, что вы можете позаботиться о нашей шиншилле. Но вы не забывайте, что она меленькая, ей нужен домик, в котором она была бы в безопасности.
– Ты же знаешь, мы отпускаем её на ночь, а утром она сама возвращается, – ответил Миша.
– В первую ночь она сама убежала, а потом вернулась, – открыла мне секрет Маша, специально прикрыв ладошкой мое ухо так, чтобы никто не услышал.
– А если она в одно утро не вернётся?
Мой вопрос завел детей в тупик.
– Ты думаешь, она нас тоже разлюбит? – спросила моя девочка.
– Ну конечно же, нет! Но ведь может что-то случиться.
– Что? – удивилась Маша.
– Она не человек, ей не могут запретить, как тебе, – сказал Миша, проводя явные параллели между шиншиллой и мной.
И снова у меня мелькнула мысль в голове: ему точно пять лет?
– Нет, Миша, её могут съесть, например, собаки, не такие умные и добрые как наш Даня или кошка, как та что поранила Шушу, когда она ещё жила в другом доме. Шуша может сорваться с высокого подоконника и разбиться, она может съесть отравленный корм, который рассыпают в подвалах для плохих грызунов, да мало ли что может случиться. Наконец её просто может найти какой-нибудь человек. Если он будет добрый, то заберёт её к себе домой и будет заботиться о ней, не зная, что это наша Шуша, по которой мы по ней скучаем. Но это если человек будет добрый, а если нет, вспомни, я рассказывала о её предыдущем хозяине.
Мои слова заставили детей призадуматься.
– Мы её кормим, как ты учила. Я взяла её корм из дома, и он не закончился. А они хотят посадить её в клетку от хомячка. Она маленькая и железная, Шуше не понравится, – оправдывалась Маша.
Миша молчал.
– Согласна с тобой, Машенька, Шуша не полюбит новую железную клетку. Но ведь сейчас она целый день в закрытом рюкзаке. Думаю, ей и там не так комфортно, как в своей витрине. Миша, что ты думаешь?
– Шуша любила свою витрину, это был её дом, – ответил он.
– Вот видишь, – подводила я его к правильному выводу из всего ранее мною сказанного. – А получается, вы забрали её из дома.
– Нас тоже забрали из нашего дома! – порывисто ответил Миша. – Папа бы не отдал нас!
Его слова «из нашего дома» были бальзамом на мою душу, но и укор в его словах я тоже услышала.
Папа! Как бы я сама хотела, чтобы ваш папа был сейчас здесь! Но его здесь нет, и я даже боюсь думать о том, где он и что с ним…
Глава 7
Белов Юрий
Лишь бы успеть!
И снова спринтерский забег, но уже с препятствиями. Только в этот раз параллельно нам двигался огонь, который пытался нас обогнать.
Юля, у которой только что не было сил стоять прямо, пока я завязывал ей платок, рванула на адреналине, увидев пламя. Хорошо, что хоть побежала в ту сторону, которую я указал, несмотря на то, что в том же направлении двигался и огонь.
До поваленных деревьев мы добежали, но и наш враг не отставал.
Я узнал местность, что вселяло уверенность в то, что спасительная вода уже рядом!
Только тут пришлось сбавить темп. Именно здесь надо было быть особенно аккуратным. Помню, как в первый раз не обратил внимания, что в этом месте ровная поверхность земли резко уходит под уклон. Да к тому же этот склон был усыпан поваленными деревьями и валунами с мокрым мхом. Тогда я чуть ноги себе не переломал и как раз приземлился в большую-большую лужу, покрытую ряской по берегу и имеющую стойкий запах болота. Мелкое такое болотце, в котором я сейчас видел наше спасение. Осталось только добраться до этого места невредимыми.
– Юля, аккуратнее, – крикнул я, хватая сестру за руку.
– Я сама! – вырвалась она.
Спорить не стал.
Сам двигался осторожно, помня, что мох на валунах скользкий, а стволы деревьев все в сучках. Всё внимание было направлено на преодоление последних нескольких метров. Когда уже почти пересёк склон, посмотрел вперёд и не поверил своим глазам.
Я был здесь всего несколько дней назад, а балка значительно уменьшилась. Да сейчас это просто большая лужа!
Кинув взгляд за спину, убедился, что огонь вошёл в свою силу и наращивал мощь. Сухие деревья накормили его, и мелкие всполохи, что стелились по где-то сухой траве, преследовали нас раньше, теперь уже ярым пламенем догоняли нас.
Это подстегнуло. И вот я уже почти в низине, рядом с водой.
Эта лужа не спасёт нас! – понял я, сравнив то, что было передо мной, и то, что за спиной.
Сестра замешкалась, постоянно бросая взгляды за спину. Она вместо того, чтобы и дальше аккуратно преодолеть остаток пути, начала паниковать.
– Юля, смотри под ноги, – крикнул я.
Но на последних метрах она всё же споткнулась, зацепившись за какой-то сучок, и полетела кубарем вниз. Слыша её крик, смотрел, как она летит прямо на меня, и попытался поймать её.
В итоге поймал, но поскользнулся на мокрой траве, потерял равновесие, и мы оба оказались в той самой луже. Точнее, я сидел в ней задницей, а сестра была у меня на руках.
Так и просидели несколько минут. Юля, вцепившись в меня, ревела, а я успокаивал её как в детстве.
– Ну Юляша, ты чего, мы же живы.
Сам себе удивился, я так давно не называл её Юляша. В детстве она жутко не любила, когда я называл её так, а мне нравилось, и я всегда использовал именно это слово. Только она уже давно перестала быть «моей Юляшей». За время, проведённое здесь, в лесу, я понял, что от той сестрёнки, которую помнил я, почти ничего не осталось, разве что внешне она ещё была похожа на ту девочку, что выросла на моих глазах: те же светлые волосы, вроде как те же голубые глаза. Но и волосы поблекли, и глаза теперь пустые.