Под знаком черного лебедя

Митчелл Дэвид

Грант Бёрч харкнул на землю.

– Подождем до десяти. Потом пойдем на Веллингтон-Гарденс и позовем Уилкокса поиграть с нами. Такой борзости я не спускаю.

– Грант, а его папка? – спросил Фелпс.

– Что «его папка», Фелпс?

– Он ведь побил Уилкоксову мамку так, что она загремела в больницу.

– Прям я испугался какого-то пидора. Дай-ка еще сигаретку.

– Только не сердись, Грант, у меня остались одни «Вудбайнс», – пробормотал Фелпс.

– «Вудбайнс»?!

– У мамки в сумке других не было. Извини.

– А

«шестерки», что твой старик курит?

– Ой, у него не было. Сорьки.

– Господисусе! Ну ладно. Давай сюда «Вудбайнс». Тейлор, хочешь сигаретку?

– Ты ведь бросил, верно, Тейлор? – насмешливо сказал Энт Литтл.

– Снова начал, – сказал я Гранту Бёрчу, карабкаясь по насыпи.

Дин Дуран помог мне перелезть через грязный выступ обрыва.

– Привет.

– Привет, – ответил я.

– И-ГО-ГО-ГО-ГО! – Подгузник оседлал Пустое бревно и нахлестывал сам себя прутом по заднице. – Сейчас я напинаю задницу этому мальчишке отсюда до Китая!

Должно быть, слышал эту фразу в каком-нибудь фильме.

Средний по рангу парень, такой как я, не имеет права отказаться от приглашения парня постарше, такого как Грант Бёрч. Я взял сигарету, как тогда показывал мне Хьюго, и притворился, что глубоко затягиваюсь. (На самом деле я только держал дым во рту.) Энт Литтл, конечно, надеялся, что я закашляюсь. Но я только выдохнул дым, как будто уже миллион раз это делал, и передал сигарету Даррену Круму. (Если детям не разрешают курить, почему это так противно?) Я искоса глянул на Гранта Бёрча – проверить, насколько я его впечатлил, – но он смотрел на турникет в ограде церкви Святого Гавриила.

– Смотрите, кто к нам пришел!

Противники встали перед Пустым бревном и смерили друг друга взглядом. Грант Бёрч на пару дюймов повыше Росса Уилкокса, но Уилкокс мосластее. С Уилкоксом пришли Гэри Дрейк и Уэйн Нэшенд, как секунданты. Уэйн Нэшенд раньше был аптонским панком, потом недолго побыл аптонским новым романтиком, но теперь стал аптонским модом, уже насовсем. Он полный дебил. Гэри Дрейк – вот он отнюдь не дебил. Он учится в нашем классе. Но он двоюродный брат Уилкокса, так что они вечно отвисают вдвоем.

– А ну вали домой к мамочке, пока я еще добрый, – сказал Грант Бёрч.

Гнусное начало. Про мамку Уилкокса все знают.

Уилкокс сплюнул Гранту Бёрчу под ноги:

– Ну попробуй, сделай так, чтобы я свалил.

Плевок попал Гранту Бёрчу на кроссовку.

– Ты это языком слижешь, девчачья пиписька.

– Попробуй, заставь меня.

– Папку своего заставь говно кушать.

– Ах как остроумно, Бёрч.

Ненависть пахнет старыми сгоревшими фейерверками.

Когда бывают драки в школе, это очень весело. Мы все орем «ДРАКААААААА!» и кидаемся в гущу боя. Потом прибегает мистер Карвер или мистер Уитлок, расталкивая зрителей. Но сегодняшняя драка была хладнокровнее. После каждого удара мое тело машинально дергалось, как

дергаются ноги, когда смотришь на прыжки в высоту по телевизору.

Грант Бёрч мигом кинулся в ноги Уилкоксу, чтобы свалить его.

Уилкокс нанес слабый удар, но был вынужден извернуться боком, чтобы не упасть.

Грант Бёрч вцепился Уилкоксу в горло:

– Пидор!

Уилкокс вцепился в горло Гранту Бёрчу:

– Сам пидор!

Уилкокс двинул Гранта Бёрча кулаком по голове. Больно.

Грант Бёрч захватил шею и голову Уилкокса в тиски. Вот это по правде больно.

Грант Бёрч качнул Уилкокса в одну сторону, в другую, но не мог его свалить и только двинул кулаком в лицо. Уилкокс извернулся, изогнул руку кверху и впился пальцами в лицо Гранта Бёрча.

Грант Бёрч пихнул Уилкокса и двинул ему ботинком в ребра.

Они тут же со страшной силой столкнулись лбами, как два барана.

Они возились и дергали друг друга, сплевывая ругательства сквозь зубы.

У Гранта Бёрча из носа потекла алая струйка. Она запачкала лицо Уилкокса.

Уилкокс попытался поставить подножку Гранту Бёрчу.

Грант Бёрч поставил контрподножку Уилкоксу.

Уилкокс поставил контр-контрподножку Гранту Бёрчу.

К этому времени они доковыляли до края насыпи.

– Осторожно! – заорал Гэри Дрейк. – Вы на самом краю!

Сплетенные тела зашатались на краю обрыва.

И сверзились вниз.

Когда они докатились донизу, Уилкокс немедленно вскочил на ноги. Грант Бёрч полусидел, баюкая правую руку левой и морщась от страшной боли. «Черт», – подумал я. Лицо Гранта Бёрча было запачкано землей и кровью.

– Уй-юй-юй, – издевательски произнес Уилкокс. – Ну что, хватит с тебя?

– Ты сломал мне руку, ты, гребаный дрочила! – морщась, произнес Грант Бёрч.

Уилкокс небрежно харкнул под ноги:

– Мне как-то сдается, что ты проиграл, а?

– Я не проиграл, ты, гребаный дрочила! Это ничья!

Уилкокс ухмыльнулся Дрейку и Нэшенду:

– Грант Девчачья Пиписька Бёрч говорит, что это ничья! Ну что, давай тогда на второй раунд? С ничьей надо разобраться, а?

У Гранта Бёрча осталась единственная надежда – превратить поражение в несчастный случай.

– А, ну конечно, Уилкокс, ты не прочь подраться с человеком, у которого рука сломана.

– А хочешь, я тебе и другую сломаю?

– У, какой крутой! – Грант Бёрч умудрился встать. – Фелпс! Мы уходим!

– Да-да, иди-иди. Домой к мамочке.

Грант Бёрч не рискнул сказать «У меня хотя бы есть мамочка». Он поднял голову и злобно взглянул на испуганно замершего бледного слугу:

– ФЕЛПС! Я тебе что сказал, глухая тетеря! Мы уходим!

Филип Фелпс дернулся, оживая, и поехал на заднице вниз по насыпи. Но у него на пути встал Уилкокс:

– Слушай, Фелпс, тебе не надоело, что этот дебил тобой командует? Он тебя не купил. Ты можешь его послать. Что он тебе сделает?